Ты проснешься
Шрифт:
– Вы, что, издеваетесь?! – вскричала Катя. – Да вы!.. Да как вы смеете! Вы же ничего не знаете, а беретесь судить! Да вы просто самовлюбленный мерзавец, понятно вам?!
Она вскочила, отшвырнула скомканную бандану и продолжила орать весьма эмоционально:
– Говорят, любовь зла, полюбишь и козла!.. Козел в сравнении с вами – чистый эльф! Меня, например, угораздило в мерзавца влюбиться! Вы же моральный монстр, вас изолировать надо!
Опомнилась.
– Вы сами виноваты, вывели! – сказала с досадой. – Я кое-что преувеличила, забудьте.
Демидовское сердце замерло, а потом забилось так сильно, как будто хотело вырваться наружу или достучаться
– Прости, можно уточню? – вежливо спросил ее Демидов. – То, что я моральный монстр, я понял. А вот мерзавец – это тоже про меня?
– Ну, – пробурчала Катерина. – Хотите, чтобы извинилась?
– Что вы, что вы, не утруждайтесь. Там в тире вы мне такое наговорили!.. Я о другом... Видите ли, леди... Я ведь тоже, знаете ли, втрескался, – стараясь держаться своей обычной иронии, как брони, начал излагать Демидов. – Тоже коза еще та... И, главное, ну не статусный вариант... А извела, представьте, сил не стало терпеть. Думал, что хоть и унизительно за простой селянкой ухаживать, чтоб в койку затащить, но придется, а то жизнь, поверите ли, в кошмар превратилась. Тянет что-то за душу и тянет, хоть волком вой. Думал, проведу с ней в коечке три-четыре разика, и надоест она мне, вот и освобожусь от рабства. А после того, какой я ее в тире сегодня увидел, понял – нет, не отпустит, зараза. Скорее наоборот. И что делать? Бежать? Бежать от себя никому не удавалось, аксиома. И вы знаете, леди, решение нашлось! Нужно узнать ее поближе, понаблюдать, все ее отвратительные качества увидеть – мелочность, болтливость, глупость... Ну, с глупостью, это я не прав. Короче, убедиться, что это такая же, извиняюсь, крыса, как и остальные, – и в порядке! Выздоровление обеспечено! Как вы думаете, проходной вариант? – тут он перевел дух и посмотрел, наконец, на предмет своего оригинального признания.
– Издеваетесь опять? – тихо спросила Катя. – Ну издевайтесь.
И не обращая больше внимания на торчащего столбом Демидова, вытащила из шкафчика ботинки и начала переобуваться.
Демидов в два шага пересек тесное пространство раздевалки, присел на корточки напротив скрючившейся на скамеечке Катерины и выговорил серьезно и невесело:
– Прости меня, пожалуйста. Прости. Я не издевался. Я больше не могу без тебя, Катя.
И он отобрал у нее расшнурованный ботинок, а потом взял ее руки в свои и заглянул в ее глаза своими удивительными глазами, от которых у нее всегда кружилась голова.
Конечно же, в этот момент не мог кто-нибудь не войти, и он вошел. Точнее, они. Братья Панарины обеспокоились. Не исключено, что стояли под дверью. Вид у Катерины был слегка сумасшедший, у Демидова, сидящего на корточках напротив нее, тоже чудной. Витя покашлял и спросил:
– Мы тут, это... Ну разобрались вы, что там за неприятность вчера с Кэтрин произошла?
По растерянному молчанию парочки стало ясно, что нет, не разобрались.
– А давайте-ка мы все в кабинетик пройдем, – энергично предложил Никита, – Катя нам все и расскажет. Расскажешь, Катюх? Да и коньячок тебе не помешает, рюмашечка, а то вид у тебя какой-то... потусторонний.
В кабинете Катя все им рассказала. Никита спросил:
–Зачем же ты, шмакодявка самоуверенная, во все это влезла?
Демидов зыркнул на него исподлобья. Катя сказала просто: «Из-за ребят». Сам Демидов вообще не проронил ни слова, пока Катя повествовала о событиях, происшедших с ней за последнюю неделю. Удивлялся только, до чего неспокойная эта штучка, его теперешняя девушка. Он не успел осознать, что произошло
И ему жутко, даже жутчайше, не понравилось, что друг Ваня позвонил вчера ей на работу – интересно, откуда номерок взял? – и представился его именем. Потом он вспомнил еще одну подробность. Тогда, неделю назад, когда с очередной претенденткой на его фамилию он маялся на какой-то знаковой премьере, Ескевич просто-таки требовал до визга, чтобы Демидов прямо сейчас отправился в интернат за какими-то документами. А Демидов потом еще с грустью размышлял, что, вырвись он за бумагами тогда, возможно, директрису бы и не убили. Якобы, он, Демидов, смог бы этому помешать.
Но вырисовывается другое. Он бы приехал и обнаружил там хладный труп. А что дальше?.. Забавно. Ему расхотелось искать Ескевичу адвоката.
Катя закончила повествование и уставилась в стол, а братья Панарины уставились на Олега.
– Я так и не понял, старик, имеешь ты ко всему этому отношение или нет, – пророкотал Витюша. – Но понимаю, что иметь можешь, Кэтрин права.
Демидов фыркнул, но промолчал.
– В понедельник я к следователю пойду. Надеюсь, она мне хоть что-нибудь расскажет. Я все же потерпевшая. Вас, наверно, тоже вызовут, – она взглянула на Демидова. – Про севастопольскую базу будете объясняться.
Тут Никита категорично заявил, что сейчас он доставит Кэтрин домой, он на машине, и коньяк не пил. А когда насупившийся Демидов напомнил, что он тоже на машине и тоже не пил, ему вкрадчиво объяснили, что он у них дорогой гость, который все еще не реализовал великую детскую мечту и из пистолетика так и не пострелял, вот пусть и постреляет. А если расхотелось, то это его право, но Катя поедет с Никитосом.
– Не обижайся, брателло, – опустил массивную клешню на плечо Демидова Витюша. – Нам так спокойнее.
Когда все милицейские формальности были завершены, и следователь Марианна протянула через стол подписанный пропуск, Катя не вытерпела и спросила:
– Марианна Вадимовна, скажите, а этот Ескевич, он что говорит? Он как-то объяснил ... мотивы?
– Гражданин Ескевич дает признательные показания, и он много чего нам объяснил. Смысла запираться у него нет, надеется на хорошего адвоката и добрых присяжных, – сухо ответила Марианна.
И все.
Но Кате хотелось знать больше. Ей необходимо знать больше, и конкретно – о причастных к этому делу лицах. А еще конкретнее – о Демидове. Он ей сказал такие удивительные слова, что, вспоминая их, ее сердце замирает от счастья. И при этом она боялась, что он негодяй и убийца, тонкий и расчетливый. Что вдвоем со своим другом Ваней замыслили они ту преступную авантюру, а потом вместе ломали головы над тем, как вырваться из ловушки, а потом вместе убивали, зачищая следы. Ну, может, не вместе, может, по очереди.
С той субботы прошла уже почти неделя, а Катя все прячется и избегает человека, с которым с радостью не расставалась бы никогда. На звонки либо не реагирует, либо врет, что дел много, что у нее гости осели из Липецка, что заболела троюродная тетя, и Катя теперь у нее временно проживает, чтобы обеспечить должный уход.
Она хотела знать точно, что Олег Демидов не имеет никакого отношения ко всем подлостям и злодействам, совершенным его компаньоном. Она влюблена? Подумаешь... Не катастрофа. Вот если с циничным злодеем роман закрутится, вот это будет катастрофа.