Ты снова станешь моей
Шрифт:
Мне непривычно видеть Демьяна таким, задумчивым, не язвительным. Мне жаль, что результат теста снова показал неверный результат.
В такие моменты, как сейчас, мне хочется, чтобы он знал, Игорек не только мой, но и его родной сын.
Так хочется, чтобы знал.
Глава 58 Снова дома
И снова мы с малышом только вдвоем...
Виола
Михаил предлагает мне вернуться в основной особняк Демьяна. Говорит, что уже
Без присутствия Демьяна, с его бешеным темпераментом и дерзкими нахальными манерами, бесячими, конечно, но притягивающими меня, словно магнит, там будет…слишком тоскливо и одиноко.
Вообще, я стараюсь поменьше думать о том, как мы с сыном снова станем жить одни. Но прекрасно отдаю себе отчет, что и в таком подвешенном состоянии, как сейчас, находиться дольше уже не получится.
Не хочу, как бы ни любила, и ни скучала в разлуке.
Главное, чтобы поправился поскорее, рассуждаю я, дальше будет видно.
Что видно? Что-видно? Тут же спрашиваю сама у себя.
Было же такое, что он вроде бы теплел к малышу или ко мне. Давал нам понять, что мы важны для него. И...он готов отпустить, неважно, что там произошло в прошлом.
Но в следующий момент он срывался, и его снова заносило не туда.
Любой чих, и наказание. Жизнь, словно вблизи пороховой бочки, в любую секунду готовой к взрыву.
Наш приезд в больницу вместе с сыном прошел, конечно, хорошо, но я не планирую практиковать такое часто. Мы вообще, чуть не столкнулись нос к носу с отцом Демьяна. Выезжали с Михаилом из ворот, а он как раз заезжал. Увлеченно разговаривал с кем-то по телефону, и только поэтому не обратил внимания на машину Демьяна, и нас, расположившихся в ней с малышом.
…
– А у меня для вас хорошая новость, - восклицает врач, едва я переступаю порог хирургического отделения клиники.
Он лично ловит меня в коридоре, и это уже само по себе удивительно. Обычно происходит все наоборот. Это мне приходится искать, подолгу ожидать, если он на операции. В общем, бегать за ним, чтобы расспросить о текущем состоянии Демьяна.
– Какая новость? – спрашиваю я, радуясь тому, что Леонид Петрович назвал ее хорошей, но все же держась настороже.
Я знаю, у врачей немного...специфический взгляд на все.
Хотя, может и правда хорошая, за последнюю неделю Демьян радует весь персонал.
Он уже подолгу сидит, и сам может есть, как мне обещал. Очень доволен этим фактом. Все время перед моими приходами, (я думаю, Михаил сообщает ему, что мы выезжаем, поэтому он точно в курсе), заказывает еду из ресторана, и заставляет меня разделять с ним обед.
Не больница, а просто курортный санаторий, со вкусной едой, и высококлассным внимательным персоналом. Разве что грязевого источника не хватает.
Я не отказываюсь, конечно. В положении Демьяна это
Снова отмечаю определенно повышенный интерес к нашему малышу. Он спрашивает то одно, то другое. Все вроде бы между делом, а в итоге вытягивает из меня практически все, что касается ухода за ребенком.
– Еще немного, и тебя можно будет оставлять с Игорешкой наедине, - шутливо замечаю я, и по реакции Демьяна на мои слова с удивлением понимаю, что его не пугает и не ужасает данный факт.
И вот теперь, Леонид Петрович говорит какими-то намеками.
– Это сюрприз. Сейчас вы сами все увидите, - загадочно отвечает он на мой вопрос, не добавляя больше ни единого слова.
– Ладно, - киваю я, решив все выяснить сама, и придаю себе ускорения.
А когда влетаю в палату, то замираю на пороге в потрясении. Без возможности сделать еще хоть шаг, и едва дыша.
Сердцебиение учащается, дыхание перехватывает, тело покрывается мурашками…
Господи, я не могу описать своего состояния…Слишком много всего.
Я словно разогналась на американских горках, моя кабинка поднялась на самый верх, и теперь на скорости несется вниз, срывая чувства, и вызывая облегчение, эйфорию, восторг...
Потому что Демьян, он…Он стоит у окна, разглядывая двор, и курит свою любимую сигару.
Стоит у окна! Он-стоит-у-окна…Стоит…
– Демьян, - шепчу я, не веря, и в то же время наслаждаясь, кайфуя просто от того, что сейчас вижу.
Впиваюсь в него, и смотрю, смотрю, смотрю. Впитываю каждую деталь.
– Демьян! – восклицаю я, и чувствую, как вибрирует, срывается мой голос.
Он поворачивает голову, и я понимаю, что больше не в состоянии сдерживать эмоций.
Срываюсь с места и в одну секунду преодолеваю разделяющее нас расстояние.
Впечатываюсь в него, вжимаюсь, и, позабыв о барьерах висну у него шее.
– Господи, - снова перехожу на шепот. – Господи, господи, у тебя получилось! Еще…Буквально вчера Леонид Петрович говорил, что состояние нестабильное, и он не может дать точного прогноза, а сегодня…
– А сегодня я послал врачей, и их дурацкие прогнозы нахер.
От таких привычных для него выражений я начинаю смеяться, и глажу, глажу его плечи, шею, лицо.
– Молодец! Господи, я не знаю, что сказать. Это...очень круто, Демьян. Очень-очень круто. Впрочем, не сомневалась даже. Я знала, что ты сможешь!
– Всю ночь тренировался, и еще до этого, - говорит Демьян, улыбаясь.
– Все благодаря тебе, Заноза Ви.
Он отбрасывает сигару, обнимает, и крепко прижимает меня к себе, делая наш контакт еще теснее.
А еще…я чувствую, как его губы легко, но с каждым поцелуем все ощутимее, проходятся по моим волосам.