Ты только мой...
Шрифт:
– Гарантирует смягчение непокорных волос, – прочел он.
Что за проблемы с волосами? Да у нее прекрасные волосы. Вчера вечером, когда они разлетались по подушке, растрепанные и нечесаные, он был поражен их буйной естественной красотой… Брэд снова выругался. Потом быстро сунул тюбик с гелем в шкафчик и захлопнул дверцу.
Кофе, подумал он решительно, вот что ему нужно сейчас. Но, увы, он уже знал, что кофе в доме нет. Зато в магазине, который они проезжали вчера, он наверняка должен быть. Достаточно лишь позвонить, чтобы его тотчас доставили. Кофе, апельсиновый
Затем необходимо связаться со службой по уходу за больными, нанять сиделку и распрощаться с Оклахома-Сити и с Изабелой Найт. Эта мысль придала ему бодрости.
Улыбаясь, он открыл дверь ванной и вышел в холл. В доме было очень тихо. Неужели Изабелла снова легла в постель? Он надеялся, что это так.
И вдруг ноздри Брэда расширились. Что за запах? Он поднимался с лестницы, резкий, почти едкий. Господи боже, что-то горит!
Сердце заколотилось у него в груди. Он кинулся в спальню Изабеллы и, увидев, что она пуста, резко повернулся и ринулся вниз по лестнице.
– Изабелла? – завопил он. – Изабелла!
В кухню он влетел метеором. Дым здесь стоял такой густой, что Брэд прикрыл рукой рот, чтобы не задохнуться. И все же он сумел разглядеть тостер, который дымил как паровоз.
А рядом, распростертая на полу, лежала Изабелла.
Брэд выдернул вилку из розетки и, зажав тостер между двумя посудными полотенцами, подбежал к задней двери и вышвырнул его на асфальтированную дорожку во дворе. И быстро кинулся к Изабелле.
– Дорогая, – зашептал он, встав рядом с ней на колени. – Дорогая, что с тобой? – Изабелла всхлипывала, и у него сердце перевернулось от жалости к ней. Он ласково взял ее за плечи и притянул к себе. – Что случилось? Ты обожглась? Изабелла, пожалуйста, ответь мне…
Но слова замерли у него на языке. Она не всхлипывала, она была вся красная от злости и досады, пытаясь высвободиться из покрывала, которое, скомканное, лежало вокруг нее.
– Эта проклятая штука, – шипела она, – эта ужасная, отвратительная тряпка!
Брэд с облегчением перевел дух. Потом сосчитал до десяти и встал, подняв ее вместе с собой. Покрывало упало на пол, он наклонился, поднял его и набросил ей на плечи, не слишком, впрочем, деликатно и нежно.
– О'кей, – проговорил он сквозь зубы. – Вот тебе твое покрывало. Так что же случилось?
– Как это что случилось? – бросила она на него вызывающий взгляд и прижала покрывало к груди здоровой рукой. – Хлеб начал пригорать, я попыталась вытащить его из тостера, но не смогла сделать это левой рукой. А когда попыталась перехватить его поудобнее, запуталась в этом дурацком покрывале и… и…
– И ты чуть не отравила нас обоих этим дымом! – Брэд скрестил руки на груди и взглянул на нее. – Сначала ты сошла по этой узкой хлипкой лестнице, волоча покрывало у себя под ногами. А не запутавшись в нем, на свое счастье, и не сломав себе шею на лестнице, ты решила, что сам черт тебе не брат и почему бы не действовать дальше. Поэтому-то ты и явилась на кухню и принялась возиться с тостером…
– Не говори чепухи! – Изабелла вскинула голову, так что ее непокорные кудри упали на спину. – Я спустилась, чтобы приготовить завтрак, и споткнулась. Вот и все. А ты раздуваешь из мухи слона.
– В самом деле? – Он уперся руками в бока. – Представь, что меня бы здесь не было? Не был бы никого, чтобы помочь тебе? Ты понимаешь, что дом мог сгореть?
– Глупости!
– Ты так считаешь?
– Да. Просто хлеб сгорел бы и…
– Сгорел бы и тостер вместе с твоим хлебом!.. – Брэд повернулся и раскрыл дверцу холодильника. – И о каком хлебе ты говоришь? Ты что, имеешь в виду тот заплесневелый огрызок, который я видел здесь вчера вечером?!
Изабелла, сверкая глазами от негодования, шагнула к нему.
– Не смей орать на меня, Брэд Джонсон!
– Если ты будешь вести себя как круглая дура, то буду орать! Прежде всего, что ты делала внизу? Тебе полагается лежать в постели!
– Кто это говорит?
– Человек, который был с тобой, когда тебя укусил скорпион, который возился с тобой, когда ты была без сознания, который знает, какая ты была ошалелая прошлой ночью, вот кто!
– Я ошалела от тех пилюль. И, кроме того, все это не дает тебе права… издеваться надо мной! Ты все время словно хвастаешься своей силой.
Брэд протянул руку и схватил ее за плечи. В глазах его горела ярость.
– Не грози мне, – вскрикнула она раздраженно, – не испугаешь!
– Тогда послушай, что говорит здравый смысл! Притворяешься, что у тебя все прекрасно, а сама еле ходишь в этом своем покрывале. Да ты едва на ногах держишься!
– О господи! – Изабелла вывернулась у него из рук. – Я пыталась надеть халат, но…
– Но не смогла. – Молчание послужило ему ответом. – Черт возьми, – прорычал он, – почему же ты не попросила меня помочь?
– Потому что…
Потому что я не нуждаюсь в твоей помощи, подумала она, потому что мне неприятно быть зависимой от тебя… и потому что я слишком живо помню, что чувствую, когда ты меня раздеваешь, когда я в твоих объятиях…
– Ну? Так почему ты не позвала меня?
– Ты просто разозлился, когда я не попросила у тебя разрешения спуститься вниз, – ушла она от прямого ответа.
– Разрешения?
– Вот именно. Ведь без твоего разрешения я уже не могу и завтрак приготовить в собственном доме! – Она отбросила кудрявую прядь со лба. – Все дело только в этом, и ты сам все прекрасно понимаешь. Ты вообще не умеешь общаться с женщиной, которая может действовать самостоятельно.
– Да, я и в самом деле не умею обращаться с женщиной, которая ведет себя как круглая дура.
Она посмотрела на него долгим, пристальным взглядом, потом вздохнула.
– Знаешь, я… благодарна… что ты помог мне вчера.
– У тебя слова благодарности прямо-таки застревают в горле, так ведь?
– После шока от укуса скорпиона, – продолжала она, не обращая внимания на его реплику, – и действия тех пилюль я была не способна ни на что. Но теперь…
– Но теперь, – подхватил он, – мне пора выметаться.