Ты умрешь следующей
Шрифт:
Сейчас она никак не могла вспомнить, к тому же знала, что это не имеет никакого значения.
Одно слово, оброненное почти случайно, и вот они едут провести вместе уик-энд здесь, ни о чем не задумываясь, как глупые гусыни, идущие на бойню.
Невинная подсказка, что сотовые телефоны следует оставить дома, и они все принимают предложение провести два дня без связи с внешним миром.
Пьера не появилась? Кто-то сказал о возможной уважительной причине, и все поверили, не спрашивая даже, кто об этом узнал и каким образом.
Дэда исчезла? Вот
Но Лючия и Тутти, во всяком случае одна из них, отправили ее искать Марию-Луизу наверх и притворились, что сами ищут ее на нижнем этаже.
Аманда нашла свечу и три спички в ящике на кухне и пошла вниз по лестнице, идущей из кухонной кладовки, что находилась за неприятно пахнущим ворохом с жемчугом и кровью Марии-Луизы.
Аманда два года проучилась на архитектурных курсах. Это была пустая трата времени, но ей казалось важным получить диплом, хотя самим проблемам архитектуры было отведено мало времени. Зато она получила массу сведений о несущих конструкциях, ключах свода, перегородках и о многом другом. Таким образом, имея на вооружении эти знания, она шагнула в темноту в поисках подземного хода и пропавших подруг.
Так уж судьба распорядилась, что сначала она нашла подруг, и поэтому в который раз поиски подземного туннеля отошли на второй план.
В низу лестницы, как раз там, где заканчивались ступеньки, находился коридор, в который выходило несколько дверей.
Именно здесь остановилась двадцать лет назад перепуганная Рита и кто-то убедил ее пройти дальше. Дверь направо вела в подвал, где они в полутьме, освещенной только свечами, ждали ее, посмеиваясь и подталкивая друг друга, стараясь не сильно шуметь.
Аманда толкнула массивную дверь, которая беззвучно открылась.
Темно. Резкий запах плесени ударил в нос. И хотя у нее было хорошее обоняние, какой запах примешивался еще, невозможно понять.
Наклонив голову, она вошла туда, куда никогда бы не хотела возвращаться.
И она нашла их, своих подруг, которые оказались здесь раньше нее.
Аманда сдержала крик, закрыв обеими руками лицо; свеча упала на пол и покатилась, освещая отдельные детали жуткой сцены. Она смотрела на этот ужас и не могла шелохнуться.
У Дэды было перерезано горло, и казалось, что порез — еще один рот, только накрашенный помадой, которой Дэда никогда бы и не подумала накраситься. А вот ее груди… На месте одной из них зияет огромная дыра.
Вот видны стопы ног Пьеры с аккуратным маникюром на пальцах. У нее слегка дряблый живот. И зад Марии-Луизы, и окровавленная спина, и ее рот, искривленный ехидной усмешкой…
Бесформенное тело Джованны, искореженные руки и ноги, высовывающаяся голова с торчащими короткими волосами и ухо с тремя серебряными сережками.
Волосы Дэды, одна прядь прикрывает голубой зрачок…
Вот босоножки с тесемками-шнурками стоят рядышком. Купальник, трусики, ночная рубашка с запекшейся кровью, пара
Аманда, не переставая, кричала, но кричала беззвучно, закрыв руками рот, горло перехватило, только едва прорывался приглушенный хрип.
Потом свеча перестала кружиться, пляска света прекратилась, и она смогла рассмотреть темную и бесформенную кучу, которую вначале приняла за одежду.
Аманда упала на колени, но не смогла прикрыть глаза, потому что теперь она разглядела дыры в груди у Джованны, Пьеры, Марии-Луизы, и нужно было разложить их сердца по местам, сначала во вспоротую грудную клетку Дэды, потому что она ждала и улыбалась; потом вернуть сердца другим, переворачивая и передвигая тела, ласково поглаживая подруг по холодным щекам, улыбаясь и разговаривая с ними, потому что они могли ее слышать и к тому же так долго ее ждали.
Ты виляла хвостом, чтобы заполучить свои тридцать сребряников. Но они все избегали тебя, будто бы стыдились смотреть тебе в глаза.
Зачем винить их? К тому же после всего того, что случилось, ты сама — предательница.
Окончив школу, они все разлетелись в разные стороны, кто с сердечным другом, кто в одиночку, кто продолжил учиться, а кто пустился в новые приключения. И тебя забыли.
Тогда ты вернулась к Рите.
И Рита тебя простила.
Она утешила тебя.
Она затаила свою ненависть.
Рита сидит дома, не работает и не учится, она дома с матерью и тетушкой, старой девой, потом эти двое умирают, и Рита остается одна.
Но не совсем одна. У нее есть ты, которая учится и работает. И ты планомерно выстраиваешь свое будущее так, как сама хочешь.
Ты мечешься между двумя мирами, той достойной тебя жизнью, блистательной и успешной, от которой ты не желаешь отказаться, и тем миром воспоминаний, замкнутым в темном углу, где закончилась ваша юность и в котором Рита продолжает жить.
Рита не вышла замуж, у нее не было жениха, у нее вообще не было мужчин.
Ты видишь ее стыд и страх перед жизнью и понимаешь, что в этом ее ощущении мира есть и твоя вина.
Но ты решила искупить свою вину, тебя простили, а другие об этом даже не помнят.
Иногда тебе кажется, что ты преодолела все, что наконец-то стала как они, что перешагнула через пропасть между вами.
Иногда ты приходишь к Рите зализывать свои раны.