Ты веришь в судьбу?
Шрифт:
Если б знать тогда, как дорого ей обойдется эта слабость, какой болью придется заплатить за безрассудство и за то, что она осмелилась — так вдруг и насовсем — влюбиться в него!..
Состоявшаяся сегодня встреча с Джеральдом Хэркуортом — другое дело, размышляла Син, возвращаясь домой в машине Джеральда. Она не грозит обернуться новой душевной раной: Джеральд, с его чувством юмора и склонностью к необременительному флирту, был ей не опасен; кто-то, вполне возможно, и не устоял бы перед его чарами, только не Син, у которой нашлось надежное противоядие: он, разумеется, славный
— Я не собираюсь сдаваться, — прямо предупредил Джеральд, когда она отклонила его приглашение вскоре повторить совместный ужин. — Я начинаю думать, что вы та самая женщина, которая сумеет изменить мое отношение к браку.
— Думаю, вы заблуждаетесь на мой счет, мистер Хэркуорт, — строго возразила она. — Я отношусь к браку ничуть не лучше вашего.
— Видите, — Джеральд, как всегда, улыбался, — мы прямо-таки идеальная пара.
— Забудьте об этом, Джеральд. Мы когда-нибудь сможем вместе посидеть за ужином, но на ближайшее время главная моя забота — свадьба вашей дочери. — Она старалась не обидеть его.
— Считаете, что напоминание о дочери на выданье должно поставить меня на место? — Все-таки он был задет!
— Я совсем не это имела в виду. — Ей захотелось загладить невольную неловкость. — Ребекка так молода для замужества…
— Ей уже за двадцать. Конечно, Вульф намного старше, ему тридцать пять, но я уверен, что они прекрасно поладят. Они с Ребеккой старые друзья.
— Друзья? — переспросила Син. — Вам не кажется, что это несколько необычное слово для тех, кто вот-вот поженится?
— Ничуть! — Джеральд снова улыбался, правда, улыбка была немного грустной, да и в голосе зазвучали горькие нотки. — Нам с матерью Ребекки именно дружбы не хватало. Может, будь мы с нею друзьями, наш брак не привел бы нас к обоюдной ненависти. Смею думать, что и у вас печальный опыт по этой части.
— Печальный опыт — у меня? — Син постаралась изумиться как можно более натурально.
— Держу пари, кем бы ни был тот, кто настроил вас против брака, он не был вашим другом, — пояснил свою мысль Джеральд, останавливая машину возле небольшого домика.
Если бы ему и впрямь вздумалось держать пари, он бы проиграл! Вульф был ей настоящим другом, причем с самого начала. Но не станет же она рассказывать Джеральду, что его будущий зять и есть ее «печальный опыт»…
Син улыбнулась слегка рассеянно.
— В прошлом у каждого своя печаль, свои разочарования, от которых люди, бывает, зависят всю оставшуюся жизнь. Надо уметь быть сильнее.
— Некоторым это удается. — Джеральд говорил серьезнее обычного. — Но оставим прошлое. — Он взял Син за плечи и пристально посмотрел ей в глаза. — Повторяю, я не собираюсь сдаваться.
Син вышла из машины. Пока она махала рукой вслед отъезжавшему Джеральду, его мимолетный поцелуй стыл на ее губах, будя вовсе не те чувства, на которые был рассчитан…
Син стояла в назначенное время на условленном месте и в который уже раз спрашивала себя, что она здесь делает, верит ли в серьезность приглашения, а если нет — почему продолжает стоять и ждать, хотя часы уже отбивают восемь?
Наверное, он просто пошутил. Она была почтиуверена
— Слава Богу, вы не ушли! А то я боялся, что уже слишком поздно, — радостно выдохнул долгожданный голос у нее за спиной. Она тотчас обернулась на этот голос и…
Если сама она долго ломала голову над тем, как же ей следует сегодня одеться, Вульф Торнтон, судя по всему, нимало не был этим озабочен: несмотря на апрельскую прохладу, он был без пиджака, рубашка местами выбилась из потертых джинсов и была в каких-то странных пятнах и разводах, — вне всяких сомнений, выглядел он куда менее официально, чем вчера. Да еще волосы… Ветер растрепал их до неприличия. Она продолжала молча разглядывать его, и этот молчаливый взгляд, похоже, смутил его больше, чем любая истерика. Он запустил пятерню в светлую копну, пытаясь наугад исправить самоуправство ветра, но смог лишь, да и то ненадолго, убрать непокорную прядь с глаз.
— Простите, что я опоздал на наше первое свидание, Син. Мне правда очень жаль. Но, понимаете, я… ну, я так увлекся работой, что…
— Вы работаете по воскресеньям? — Удивление было сильнее обиды.
— Син, я работаю каждый день. — Его развеселила ее реакция. — Давайте-ка, если вы не передумали, отправимся ужинать, мы вполне можем продолжить разговор за едой.
Он что же, подумал, что она может отказаться от ужина с ним?.. Разумеется, ей не доставило радости столь долгое ожидание; к тому же Рон, швейцар, и так видевший больше, чем ей хотелось бы, сейчас прямо-таки остолбенел, узнав того, с кем она встретилась, а это не сулило ничего хорошего, но Син так тянуло к этому человеку, что об отмене свидания не могло быть и речи.
— Мне показалось, что вы уже ели, — говорила она, идя с Вульфом к стоянке такси.
Вульф назвал водителю адрес и присоединился к Син на заднем сиденье.
— С чего вы взяли? — Его недоумение было искренним. — Ах, это!.. — рассмеялся он, поняв наконец, что ввело ее в заблуждение. — Но это не следы трапезы, — он показал на пятна на своей рубашке. — Конечно, надо было переодеться, но я так заработался, что в половине восьмого только вспомнил о свидании, то есть… Кажется, я не слишком удачно выразился? — Он досадливо поморщился, заметив, как вскинула она брови.
Теперь засмеялась Син, легким и теплым смехом.
— Пожалуй, не слишком лестное признание. — Она с мягкой укоризной покачала головой.
Вульф взял ее руки в свои ладони.
— Когда вы узнаете меня поближе, вы поймете, что я вообще не умею льстить. — Он был очень серьезен. — Вы не возражаете, если мы заедем ко мне на квартиру? Мне действительно следует переодеться к ужину!
Син была готова ехать с ним куда угодно! Тело ее фантастическим образом откликалось на близость Вульфа: простое касание рук поднимало в ней одну жаркую волну за другой, а внезапно темнеющие глаза спутника не оставляли сомнений, что и он испытывает то же самое…