Ты все равно станешь моей
Шрифт:
Напоследок еще раз откинувшись на мягкие подушки, встаю с кровати и начинаю одеваться. В автобус я сейчас точно не полезу, придется вызывать такси. Запрыгиваю в джинсы, сверху яркий малиновый свитер, волосы — в хвост. Сойдет.
Пролетая мимо гостиной, замечаю, что Даня нашел еще один кусочек пиццы. «Мне нужнее!» — проносится в голове, прежде чем я, крадучись, подхожу к нему сзади и умыкаю заветную еду.
— Лика?! — удивленно рявкает единственный семейный человек из всех собравшихся.
— Дико извиняюсь, но голодной на работу ехать никак не
— Куда ты едешь?! — буквально звереет Никита, вставая с дивана и отводя меня на расстояние ото всех. — Ты работала три недели без выходных! С ума сошла? — тихо шипит, скрещивая руки на груди. — Ты никуда не поедешь! У тебя выходной. — чеканит по буквам.
— Ник, отстань, — закатываю глаза, — и дай пройти. — пытаюсь сдвинуть это каменное изваяние с прохода. Разумеется, безуспешно! Брат с явной издевкой поднимает бровь и продолжает опираться плечом о косяк двери. Как со стеной разговариваю!
— Можешь не стараться. Разворачивайся, ты сидишь дома. — указывает взглядом на одно из кресел.
— Боже, какой ты противный! — стону. — Я сейчас поработаю несколько часиков, а завтра возьму выходной. Позвоню Соне, договорюсь встретиться с ней где-нибудь. Схожу на шоппинг, в конце концов. — применяю все свои способности, чтобы хоть немного разжалобить это чересчур ответственное лицо.
— Хорошо. — после, казалось, вечного раздумья отвечает Никита. — Обратно поедешь — берешь такси. — угрожающе поднимает палец. — И, кстати, сейчас тоже. — для пущей убедительности кивает собственным словам.
— И без тебя разберусь. — бурчу в ответ.
— Я отвезу её, не переживай. — на мои плечи ложатся руки Саши. За что мне это? Сколько еще бородатых няней вынесет моя хрупкая душонка?!
— Можно я сама доеду, а? — недовольно прошу, дернувшись в этом совсем не слабом захвате.
— Нельзя! — два суровых голоса слились воедино. — Нам нужно поговорить. — уже более спокойно уточняет Савельев.
— У-у-у! — сжимаю руки в кулаки и выдаю какой-то непонятный набор звуков, выходя в прихожую. Что им всем от меня понадобилось?! От меня, тихого и мирного жителя Земли?
— Во сколько вернешься? — спрашивает Ник, с каждой минутой все больше выводя меня из себя. Ненавижу такие моменты, когда я становлюсь похожа на бунтующего подростка, а он — на родителя, которому неустанно твердят: «ты ничего не понимаешь!».
— Около двух. — чмокаю брата в щеку, чтобы немного понизить уровень агрессии.
— Это — последний раз, когда ты берешь чужую ночную смену! — рычит Никита, видимо все еще не желая угомониться.
— Ник, — все же не выдерживаю я, — мне не шестнадцать, а двадцать три! И это — моя работа! Я не виновата, что клиника работает до двух! — уперто смотрю на не менее настырного мужчину, кто, кажется, сейчас готов прибить меня. Все же мы дети одних родителей, и черты характера у нас во многом схожие, в прочем, как и внешность. Только глаза у меня более светлые, чем у брата. Он свои льдисто-голубые унаследовал от бабули.
— Сань, убери ее отсюда, пожалуйста. —
— Ты! Ты! — пытаюсь выскочить из-за спины Саши, но он снова отгораживает меня от брата. — Вот возьму и вообще не вернусь сегодня! — практически выплевываю.
— Только попробуй! Я придушу тебя собственными руками! — доносится раздраженно-нетерпеливое.
— Вот и попробую! — ехидно выкрикиваю и выхожу из квартиры.
Дурдом какой-то! На ровном месте поскандалили. Из-за чего? Пустяк же, но из-за его обостренного чувства ответственности за меня и моего бараньего характера такие стычки вовсе не редкость. Хотя, можно уже было привыкнуть за столько лет, чего уж тут…
— Пойдем, нам сюда. — невесомо приобняв, Саша ведет меня к своей машине.
— Ты хотел о чем-то поговорить. — напоминаю, пристегиваясь и наблюдая за тем, как лучший друг моего брата, с кем он познакомился еще в институте, заводит мотор.
— Да, — кивает, — в следующий четверг состоится ежегодный прием у Лебедева. — выруливает с парковки.
— Это тот меценат, о котором ты недавно рассказывал? — хмурюсь, вытаскивая из своей памяти всю информацию, которая отражала личность и деятельность господина Лебедева.
— Именно. — подтверждает мое предположение Саша. — Будешь моей спутницей? — поворачивается ко мне, отрывая сосредоточенный взгляд от шоссе.
— Я? — удивленно смотрю на этого странно непредсказуемого человека.
— Ты. — обаятельно улыбается. — Платье и сборы оплачу. — продолжает описывать «плюсы», пока я все больше погружаюсь в задумчивое состояние.
— Почему я? — интересуюсь. — Возьми эскортницу и не заморачивайся. — пожимаю плечами. Еще не хватало в какую-нибудь плешивую хронику попасть. Ну не умею я всегда держать лицо, как представители королевских дворов! Обязательно чихну, улыбнусь как-нибудь не так, встану «нерабочей стороной».
— В этом круге все друг друга знают, эскортниц в том числе. — уставился на меня, как на несмышленого ребенка. — Мне нужен непубличный человек. — подытоживает с таким победоносным видом, будто я уже согласилась.
— Неужели у тебя вообще больше вариантов нет? — невозмутимо продолжаю рассуждать.
— Лика, прекрати! — недовольно стучит пальцами по рулю. — Есть варианты, нет, какая разница?! — снова прожигает меня нетерпеливым взглядом. — Я же тебя ни к чему не обязываю: просто один совместный вечер.
Я внимательно всматриваюсь в проплывающие за окном пейзажи, а между тем Саша продолжает:
— Послушай, — он берет мою руку с колен и накрывает ее своей. Мимолетное движение ладони вызывает внутри какой-то непонятный бунт. Чувствовать чужое тепло рядом после стольких месяцев душевного холода становится неожиданно непривычно, — дай себе шанс на жизнь. Ты же молодая красивая девушка, стоит всего лишь щелкнуть пальцами, и жизнь кардинально изменится. — начинает увещевать.
— Не надо. — хрипло шепчу и отдергиваю руку. Ненавижу всех этих якобы мотивирующих призывов.