Ты Ягусю не замай, с нею солнышко Бабай
Шрифт:
Да ещё и объяснив вам права и обязанности, докажет вашу полную неправоту, заставив извинятся за всё грехи от создания Земли. И свои, и того парня.
Не знали? Точно вам говорю!
Не спорьте с дамами! Вам же дороже выйдет. Особенно, если они ведающие всё ведьмы!
И чем невинней на внешность ведьмочка, Яггачка, тем изощренней может быть её запас аргументов.
За широкой улыбкой такое может скрываться....такое…ой! Самой страшно!
Пойду-ка чаю попью. Сил для дальнейшего рассказа наберусь.
Вторая свадьба, а сколько у вас детей?
Велес пообещал подумать, как урегулировать конфликт. Свадьба Ягги и Семена набрав максимальные обороты, дружно решила, что пора перемещаться на свадьбу Аннушки.
Там уже всё давно было готово. Помещения для гостей, места для отдыха. Всё по высшему классу! Тот отель, где Ягусь остановили по поводу фейс несоответствия и в подметки не годился замку родителей невесты.
Велес запросил разрешение на перемещение, и скоро вся дружно поющая и доплясывающая компания оказалась в огромной, ухоженной заповедной зоне парка, куда обычно никто не допускался! Это было проявлением уважения к гостям по высшему левелу!
По самому, самому! Учитывая то великолепное благолепие, куда гости были допущены, учитывая, сколько труда было вложено в эти на первый взгляд простые, без кубических форм аллеи и очаровательные клумбы!
Это было просто потрясающе красивое место, без пафосных английских стриженых под непонятно что фигур, но так гармонично все ухожено, высажено, что душа радовалась и пела.
Ограда из кустов кальмии… следом спирея Вангутта… белый, красный дерен… а вот и гроза малолетних хулиганов, ароматный шиповник… ах, какие сногсшибательные ароматы носятся в воздухе! А там что? Ой, да мы такого никогда не видели!
Создатель, красота-то какая! Красотища!!
Гости озирались в полном восторге, восхищаясь, восторгаясь, наслаждаясь!
– Стой! Стой, кому говорят!
Громкие, на грани истерики с ультразвуком вопли резко вмешались в идиллическое созерцание.
Из-за кустов была видна только подскакивающая рывками, толчками, с неупорядоченной амплитудой движения, голова.
Изредка перед ней кусты тоже колыхались, но в иной режиме. Как будто катер раздвигает волны.
– А ну, стой! Кому говорят! ЛЮДИ! НЕЛЮДИ! ПОМОГИТЕ! Ставьте заслон со стороны ежевики! Прорвется, хана и его хвосту, и ежевике, а уж если до гортензий с розами доберется… ЛЮДИ, НЕЛЮДИ, помогите! Меня же хозяйка четвертует!
Вся компания дружно бросилась в указанном направлении, ежевика была хорошо видна со всех сторон.
Перед ней росли невысокие кустики молодой туи, на счастье того, кто вопил, и того, кто сейчас их раздвигал, не слишком колючие.
Прямо в руки Семена вывалился родственник Горыныча.
Маленький, но такой же трехголовый. В штанишках. Глаза сияли восторгом от веселой игры.
Помочи, приделанные так, чтобы его можно было водить за них, свободно болтались где-то на хвосте. Правильнее, ниже хвоста. А если уже ёще точнее, то под ним.
Как он в них не запутался? Было, было! А крылья-то на что? Маленькие, но подскочить, чтоб выпутаться хватит.
Воспитатель, вывалившийся спустя пару минут, явно уступал чаду в скорости, реакции, да и желания такого, так посоревноваться не наблюдалось.
От по статусу положенного воспитателю, спокойствия, вообще ничего не наблюдалось!
Наблюдался открытый рот. Вывалившийся, как у гончего пса, язык, шумное дыхание. И почти несдерживаемое желание стащить помочи, и применить их вместо розг. Ежевичная лоза была бы предпочтительней, но руки переколешь! Это и спасло мягкое место мелкого аллейного вредителя. Ещё наблюдался сбившийся набок галстук, оторванные пуговицы. И так, по мелочи для наблюдательного, некоторые несоответствия во внешности наблюдались во множественном числе.
Мелкий, не такой уж и мелкий вредитель, Семен его еле удерживал, и то, потому что тот обхватил его всеми четырьмя лапками за шею и пониже талии, восторженно смотрел в глаза своего поимщика.
Чем-то Семен Горынчику понравился! Что он и ощутил немедля на своих щеках и носу.
Мелкий облизал его всеми тремя пастями!
Вид у Семена был не так, чтобы очень радостный. Когда тебя облизывает трехголовый малыш, с пол тебя размером, и при этом, в непосредственной близости к твоему носу мелькают острые, блестящие, любому стоматологу на страдания, зубки, особо восторгаться не станешь!
Воспитатель, почти придя в себя, начал бурно извиняться.
Магинта умиленно смотрела на пакостника, умостившегося на руках Семена.
–Ах, – сказала она, – ну, что вы так распереживались?! Дитё же! Что ж от него ждать спокойствия и послушности? Чать, не старый старичок, на лавочках сидеть! Ах, ты моя симпатюличка! Иди к тете на ручки!
И немедленно была осчастливлена тушкой, придавившей её до состояния присесть срочно.
Воспитатель уважительно посмотрел на даму, способную восхищаться трехголовым чудищем. Иначе это сокровище редко кто называл. Его терпели, его воспитывали. Бывало, и в угол ставили.
Потом углы приходилось белить, красить, или вовсе делать новые. Всё зависело от первоначального материала.
А тут… на ручки! А тут… симпатюличка!
–Дамочка, да вы себе преставля…
– Я дамочка?! Вы что сказать хотели?! – с пол-оборота завелась домоправительница Горыныча, – да я такого же вырастила, воспитала, на крыло ставила! – воспитатель подвис почище инета на 2 джи, – Трой, а, Трой, – позвала Магинта, – глянь, не твой ли родственник?
Горыныч неохотно вышел из-за дальних кустов акации, где доселе прятался.
– Мой, – тяжело, с надрывом вздохнул он, – дома всех достал, вот к маме Анны и обратились за помощью. Та лордов по струночке строит, что ей какой-то змейчик?
Воспитатель подхватил разговор. У него наконец-то выровнялось дыхание, и душа пришла туда, где ей быть положено, настолько, чтобы он смог слово молвить в свою защиту.
– Да, да, его привезли пару месяцев назад, меня пригласили сразу же. А я слабину дал, очень уж он милый, когда глазками хлопает, после очередной проказы. Привязался к нему, наказывать… нет, это не ко мне! Вот он и пользуется. А я уже не так молод, чтобы его сразу ловить. Вот и … эх, придется теперь перед садовниками извиняться, за прокопанную траншею.