Ты ждала меня, Заруна?
Шрифт:
Забава смотрела на меня непонимающе. Неужели я так сложно излагаю? Я вздохнула.
– Ирония, это когда правдивый смысл слов спрятан за другими словами или противоречит явному смыслу. Ну, например, я говорю глупому человеку: «Ну, ты умён-умён!» Это не правда, но намекает на правду. В этом случае, хотя я говорю, положительные слова, но на самом деле подразумеваю отрицательную мысль, что он глупый… А преувеличение – это когда я называю предмет с одним значением, а он намного меньше. Ну, например, я смотрю на лужу, а говорю, что это целое море. Тогда другие могут смеяться, - я с надеждой посмотрела на ниясыть, надеясь, что та уразумела.
Она понимающе моргнула. Может, поняла? Мне сейчас не очень хотелось Забаве объяснять все повадки людей. Хочу пока на этом закончить.
– Хочу есть, - поднеся руку к животу, произнесла я. – Пойдем ка мы с тобой поищем что-нибудь поесть. Ванна потом!
Она послушно направилась к выходу. В комнате ничего не изменилось за время нашего отсутствия,
Рядом я услышала заинтересованное мурлыканье. Забава требовала объяснений, почему я стала такой грустной.
– Это моя приемная семья, - я ей показала эту фотографию, и она сделала понимающее выражение своей морды-лица.
– Я у них жила шесть месяцев и уже соскучилась по ним. Хочу увидеть их снова, - объяснила я и погладила ее по переносице.
– Мы увидим их снова. Я не хочу, чтобы ты грустила. Это мне не нравится. Это плохое чувство.
– Конечно, Забава. Я же их люблю. И тебя люблю. Теперь же мы будем всегда вместе!
– Я тебя никому не отдам. Ты моя, - сказала серьезно Забава.
– А я никуда и не собираюсь уходить от тебя, - говоря эти слова, я чувствовала, словно это необыкновенное существо всегда было возле меня и мысль о том, что ее может не быть рядом, уже не укладывалась в голове.
Странное и необычное для меня ощущение, особенно от того, что сейчас я не ощущала себя такой одинокой, как раньше. Теперь, где-то глубоко в подсознании заронилась мысль о том, что это удивительное существо никогда меня не оставит и будет всегда и везде рядом, будет понимать и защищать. От этого в душе рождалось спокойствие и уверенность в будущем. Как здорово быть кому-то нужной!
– Даже если уйдешь, я все равно везде тебя найду. Я тебя слышу, - серьезно заглядывая мне в лицо своим большим фасетчатым глазом, отчеканила мне в мозгу молодая ниясыть.
Я пораженно уставилась на нее. Что она имела в виду? Что значит «я тебя слышу»? Я улыбнулась ей, не спрашивая объяснения. Что толку спрашивать у маленького существа такие сложные вопросы? Спрошу у кого-нибудь другого. Сейчас нужно подумать о другом. Я поставила на туалетный столик фотографию и подошла к выходу с целью разыскать место, где можно чего-нибудь перекусить. И так, в пеньюаре, чуть не вышла. В самый последний момент осознала, что лучше этого не делать. Вот, растяпа! Надо же переодеться, а потом все остальное. А еще душ принять все-таки нужно, пахло от меня, как от парфюмерной фабрики.
Совершив нужные процедуры и облачившись в бирюзовый костюм из туники и штанов, вышла. В слабо освещенном коридоре я никого не нашла. А куда собственно идти? Коридор относительно короткий, и слева метрах в пяти от меня виднелась дверца лифта. Я порулила туда, боковым зрением следя за перемещениями моей ниясыти. Та послушно семенила за мной по пятам. Как это интересно. Я нашла себе преданное создание, которое теперь всегда будет следовать за мной, куда бы я ни пошла. Мы подошли к лифту. Я нажала пластину, и дверь сразу открылась. Зашли. А теперь куда? На какую кнопку жать-то нужно? Где тут местная едальня? Я заторможено воззрилась на панель управления лифтом и в бессилии уронила вдоль тела руки. Даже плакать захотелось. Ладно, нажму на самый низ. А там посмотрим. Может, кого поймаю, спрошу. Забава стала рядом. Стоит и озирается. Лифт тронулся сначала вбок, потом вниз. Во, чудеса техники! Что-то я не помню, чтобы мы, когда сюда добирались в этом помещении для перемещения между этажами, двигались в сторону. Хотя, если по-честному, я вообще мало, что помню о том историческом в моей жизни дне. Вот, наконец, лифт остановился и дверь открылась. Мы оказались в светлом от большущих на всю стену окон и громаднейшем по размеру холле. Вышли. Людей большое множество. Что-то я, по-моему, не туда нажала. Я неуверенно принялась оглядываться по сторонам. Мимо ходили люди. Все очень занятые. Но, не смотря на это, не забывали на меня посмотреть и вежливо поздороваться. Я начала искать знакомые лица. Нет. Все чужие. А голод прямо живот сводил до судорог. Забава тоже продолжала скулить, что есть хочет.
– Сейчас, подожди. Я у кого-нибудь спрошу, - и тут я поймала одного молодого человека в синей форме. – Извините, а где здесь столовая?
– Общепит находится там, - он указал в сторону справа от меня.
Там виднелась дверь широкая и наполовину прозрачная. Я поблагодарила юношу и поковыляла туда. Когда мы шли, все учтиво останавливались и кланялись, что вводило меня в глубокое смущение. С чего б это вдруг? Как мне нужно было себя вести? Все, что я могла придумать, так это кивать им в ответ. Подошла. Смотрю. А там народу! Тьма. Я тут вспомнила, что у меня совсем нет денег. А кушать-то хочется. Стою, значит, в проходе, робею. Заглядываю туда, а сама не захожу. Что же делать?! Что делать? Я поднесла правую руку к лицу и стала грызть в растерянности ноготь указательного пальца. С минуту мы стояли у входа. Я думала, что незаметно. Оказалось, что ошибалась. Кто сидел, поднимал на нас голову, кто шел, останавливался и пялил на нас любопытный взор. С чего бы это? Через пять минут в столовой уже воцарилась тишина и все уже вопросительно смотрели в нашу сторону. А я такая на них. Во как! Ну, что? Кто кого переглядит? Вот я, например, готова победить! Делать-то я все равно не знаю, что. Забава нарушила тишину протестующим писком и громким урчанием. Вот, только не могу точно сказать, кто громче урчал – Забава или мой живот? Я схватилась за него и продолжала грызть ноготь. Вид, наверное, был жалкий. Гляжу, значит, я на всех из-под лба и пытаюсь что-нибудь сообразить. Не выходит. Ноги, как обычно, зажили своей жизнью. Превратились в столбы. Так бы, наверное, и стояла, если бы сбоку, справа от меня, не услышала вежливый голос:
– Иата? Вам чем-нибудь помочь? – я обернулась и отдернула руку от лица.
Не престало женщине моего положения прилюдно ногти грызть! Рядом в форме официанта и передником впереди, стоял молодой человек и держал поднос с едой в руках.
– Я здесь новенькая. Первый раз сюда пришла, - тихо, еле слышно, чтобы только этот парень меня услышал, говорю. – Нам бы покушать… но у меня нет с собой денег. Я потом заплачу…
Он глянул на жмущуюся ко мне ниясыть и широко улыбнулся. Так широко! Все тридцать два было видно. Что я такого смешного-то сказала? Я набычилась. Гляжу на него с укоризной. Пусть только попробует засмеяться!
– Следуйте за мной, иата, - произнес он довольно вежливо и повел меня между столами к окну на всю стену.
Там стояли необычные столы. Они были двухъярусными. Потом я догадалась. Верхний - для людей, нижний - для молодых ниясытей.
– Что будете заказывать? – спросил молодой человек, когда я усадила свое голодающее тело на удобный стул.
– А что у вас есть? – сделала вид, словно что-то знаю в блюдах.
Из того, что он стал перечислять, я мало что поняла. И вообще, сколько я ни старалась что-либо запомнить из того, что готовила Марта, ничего не выходило. Так, кое-что, что мне особо нравилось.
– Что у вас сегодня за блюдо дня? – сделала я умное лицо.
– Я посоветую вам сегодня порцию прогонара с соусом беде. А для вашей королевы у меня есть особое блюдо, - он почтительно склонился. – Ждите.
– Простите! - позвала я его. – А что с оплатой?
Он на меня озадачено глянул, словно я спросила его номер коммуникатора и прошу, чтобы он на мне женился.
– Кашиасу находятся на стипендии Ира. Никакой оплаты.
Мое лицо вытянулось. Ого! Выходит, то, что я приобрела себе такую подругу, открыло мне везде дорогу? Откуда же мне знать, что мне можно? Я кивнула юноше, и тот исчез на кухне. Вот тебе и наездница! Забава положила мне голову на колени. А я задумчиво уставилась в никуда. Надо же! Не ожидала! Что еще мне можно? Так раздумывая, я не замечала, как окружающие косились в мою сторону. Не до этого было. Ждать оказалось не долго. Через пять минут мы уже с Забавой жадно уплетали за обе щеки вкуснейшую в мире еду! Прогонар оказался очень вкусным. Потом я узнала, что это пропеченное в печи мясо местного вида водоплавающей птицы. Съела все. Только что не вылизала тарелку. После того как я опустошила тарелку, боковым зрением заметила, что все вокруг снова зашевелились и потеряли (или сделали вид, что потеряли) ко мне всякий интерес. И вот, после сытного обеда, ко мне пришла светлая мысль: а что теперь делать дальше? Из слов Мары, я должна учиться, но где моя группа и моя аудитория? Где узнать расписание? Где мне всех искать? Однако при плотно набитом животе совсем не хотелось шевелиться. Я отодвинула тарелку в сторону, поставила локти на стол и положила голову на раскрытые ладони. Как хорошо вкусно покушать! Я вздохнула и продолжала сидеть, борясь с нарастающей сонливостью. Забава сделала то же самое. Ну, в смысле, перестала кушать, положила мне голову на колени, и стала молча сидеть. Неожиданно в динамики в столовой пропиликала мелодия два раза. Все, как по команде, поднялись со своих мест и быстро покинули столовую. Наверное, перерыв закончился… - предположила я, но все равно продолжала сидеть. Можно я еще так посижу? Так разморило и снова потянуло в сон. Про себя решила, что еще пять минут посижу, и буду идти искать знакомые лица. Ну, например, Мару Ниасу или еще кого-нибудь вроде того мужчины, что меня сюда приволок. Сидела я лицом к выходу, так что видела, как покушавшие студенты покидали столовую, как она опустела, и осталось человек десять за столами.