Тяготению вопреки
Шрифт:
Бадди шагнул к ним и вмешался в разговор:
– Джерри, хватить ругаться. Надо найти герметичное помещение, пока у людей воздух не стал кончаться.
– Он посмотрел на Кендрика: - Сейчас это наша главная задача, и каждый человек будет на счету.
Сабак принял решение идти по переходу, ведущему прямо в одну из главных полостей - в надежде по дороге найти место, где можно будет подышать, не расходуя своего воздуха. А у Кендрика было все то же жгучее желание - снять перчатку и что-нибудь потрогать.
Но это привело бы к
Войдя в широкий коридор, Кендрик заметил, что через каждые несколько метров на стенах были установлены узлы для мобилов. Эти старомодные устройства выдавали возраст станции и придавали ей этакое старинное изящество. Вдруг оказалось удачно, что Кендрик сохранил мобил, который дал ему в Лабиринте Бадди.
Он навел мобил на ближайший узел, экранчик мобил а быстро замигал, информируя, что скачивает путеводитель по станции. В нем оказалась объемная версия той карты, что висела в вестибюле.
Он шел посреди толпы лаборокрысов - несколько растерянных после гибели одного из них. Кендрик оглянулся, изучая лица под забралами шлемов: особо героических, храбрых или рисковых видно не было. Но «Архимед» подавлял, и Кендрик чувствовал, что и его давит эта громада.
Здесь жили микроскопические чудовища, здесь посланцы богов разгуливали в своих снах, здесь в пустых темных коридорах зарождались тайны. Само сознание, что ты на борту «Архимеда», достаточно сковывало любой язык - по крайней мере на время.
Кендрик ощутил чувство сродни зависти. Вот эти люди знали, чего хотят, они бросили все ради последнего шанса выжить. Они добровольно взошли на шаттл, не думая когда-либо вернуться домой.
«Так почему же я не такой?»
Вдруг ему не просто захотелось поверить - он почувствовал, что могбы поверить. Он был свидетелем конца всего и начала чего-то такого, что даже осознать невозможно, чего-то, уголком чего могли бы - всего лишь могли бы - оказаться? Небеса.
И почти в тот же миг Кендрик понял, почему так трудно было ему поверить: он просто боялся, только и всего. Теперь, когда он ощутил хоть частътого, что наполняло Бадди и про-чихтакой уверенностью, он боялся, что это может оказаться неправдой, ложным сном, рожденным высокими технологиями. И поэтому легче было просто не верить.
Он продолжал изучать карту «Архимеда», показанную на экране мобила. Вскоре уже будет первая полость, и эта мысль его ужасала. Вдруг там помчатся к нему со всех сторон крошечные крылатые создания, и воздух превратится просто в суп из них?
Бадди подошел и встал рядом, ткнув пальцем в экран показаний у себя на скафандре. Кендрик заметил, что там такая же карта.
– Впереди - герметизированная зона, - сообщил Бадди по личной связи.
– Откуда ты знаешь?
– Зеленый - герметичная, красная - разгерметизированная.
Посмотрев на собственную карту, Кендрик увидел те же цветовые коды.
Коридор уперся в очередной шлюз. Прямо впереди в нескольких метрах коридора перед шлюзом играли какие-то искорки.
Серебристые волокна? У Кендрика по спине пробежал холодок, он огляделся и увидел, что не только он заметил это. По коже поползли мурашки от ужаса, когда некоторые из лаборокрысов протянули руки в перчатках - дотронуться до нитей. Он представил себе, как эти нити находят путь через материал скафандров, вторгаются в изборожденную усилениями кожу…
Сабак вел вперед, окруженный полудюжиной лаборокрысов, которых он вооружил еще на борту шаттла. Судя по тому, как они держались вместе, Кендрик предположил, что они общаются по закрытому конференц-каналу.
Они остановились возле люка, и у Сабака с некоторыми из них завязалось оживленное обсуждение. Потом он протянул руку и коснулся какой-то панели - дверь шлюза распахнулась, за ней оказалось помещение с высоким потолком, достаточно просторное, чтобы там поместились все. Кендрик вошел вместе с другими, заметив в противоположной стене еще одну герметическую дверь.
Первая дверь закрылась, и через некоторое время слабое, но все более усиливающееся шипение сообщило, что в камеру закачивается воздух. Над обеими дверьми замигали лампочки, потом Сабак снял с себя шлем, чтобы заговорить. Его голос глухо отдался в камере - он просил всех тоже снять шлемы.
Когда Кендрик снял свой, открылась другая дверь камеры, и за ней был свет. И деревья, и трава.
Люди толпой повалили в дверь и оказались в заднем конце очень просторной галереи с низким потолком, с панорамным стеклянным окном, выходящим на лесной участок. Деревья росли слишком правильными интервалами, чтобы это было естественно. Почва снаружи была аккуратно сложена в небольшие холмики - снова-таки попытка обмануть зрение, выдав среду за естественную. А дальше за стеклом земля круто уходила вверх.
Люди, вошедшие после Кендрика, уже сняли с себя шлемы.
Он глубоко втянул воздух в легкие и поразился его свежести - сам он наполовину ожидал, что воздух будет затхлый, как в Лабиринте. Хотя нанитовые волокна уже обозначили здесь свое присутствие, но такого заражения еще и близко не было. Кендрик шагнул к стеклянной стене и посмотрел на теплицу.
Вскоре к нему подошел Бадди, небрежно держа шлем в руке. Он просто сиял, такой счастливый и довольный, каким его Кендрик еще никогда не видел.
И вдруг - неожиданный шум.
Кендрик глянул вбок, вдоль фасада здания, где вилась между деревьев тропинка.
– Ты слышишь?
– Нет, я…
Что-то загудело - механический звук, всколыхнувший глубокие воспоминания. Кендрик отступил от окна и пошел вдоль него, пока не оказался между выходом шлюза и входом в здание.
Там что-то блестело между деревьями. И что-то было навязчиво-знакомое в услышанном шуме.
Он подошел к дальнему концу просторного зала - заглянуть между стеной дома и деревьями за ним, где росли когда-то ухоженные, а ныне одичавшие сады. Кендрик наклонил голову, прислушиваясь, и услышал серию коротких резких ударов. В ту же самую секунду он глянул через левое плечо - и увидел, как главный вход здания осыпался внутрь осколками стекла.