Тысяча благодарностей, Дживс
Шрифт:
Я уже хотел рассказать все это старой родственнице, надеясь на ее участие, но тут дверь отворилась и вошел Дживс. После деликатного кхеканья, похожего на откашливание дряхлой овечки на окутанной туманом вершине горы, он сказал:
– Вы хотели меня видеть, сэр?
Его возвращению не обрадовались бы сильней, будь он блудным сыном, чью биографию я выучил назубок во время подготовки к конкурсу на лучшее знание библейских текстов. Небеса, в той их части, которая имелась в гостиной, огласились нашим взбудораженным тявканьем.
– Входите, Дживс, - подала голос пожилая
– Да-да, входите, Дживс, входите, - заорал я.
– Мы ждали вас... как это говорится?
– Затаив дыхание, - сказала прародительница.
– Точно. Затаив дыхание и...
– Трепеща от волнения. Ну и, само собой, дергаясь от тика и кусая ногти. Скажите, Дживс, это вы выходили из дома №5 по Ормонд-креснт около часа назад?
– Да, мадам.
– Вы навешали Бингли?
– Да, мадам.
– По поводу клубной книги?
– Да, мадам.
– Вы сказали, чтобы он ее немедленно возвратил?
– Нет, мадам.
– Тогда зачем же вы ходили к нему?
– За книгой, мадам.
– Но вы сказали, что не говорили ему...
– Не было необходимости поднимать этот вопрос, мадам. К тому времени Бингли еще не очнулся. Я объясню, если позволите. Когда я пришел, он предложил мне выпить, и я ответил согласием. Он налил и себе. Какое-то время мы беседовали на разные темы. Потом мне удалось отвлечь на минуту его внимание, и, пока его бдительность была притуплена, я успел подмешать ему в питье вещество, благодаря действию которого он на время лишился сознания. Таким образом, у меня было вдоволь времени, чтобы обыскать комнату. Я предполагал, что книга скорее всего находится там, и не ошибся. Она оказалась в нижнем ящике письменного стола. Я забрал ее и покинул его жилище.
Сраженный наповал таким проявлением инициативы и расторопности, я совершенно онемел, зато старая прародительница испустила такой крик, или клич, от которого на широких просторах охотничьих угодий любители псовой охоты подскочили бы в своих седлах, как прыгающие семена.
– Вы хотите сказать, что подсыпали ему "микки финн"?
– На сленге эти порошки называются именно так, мадам.
– Они у вас всегда имеются при себе?
– Небольшой запас я, как правило, ношу с собой, мадам.
– Заранее не угадаешь, когда они могут пригодиться, да?
– Абсолютно верно, мадам. Поводы к их использованию возникают постоянно.
– Что ж, мне остается только поблагодарить вас. Вы добились победы на краю поражения.
– Весьма признателен, мадам.
– Тысяча благодарностей, Дживс.
– Не за что, мадам.
Я ждал, что пожилая родственница сейчас начнет чехвостить меня за то, что я сам не догадался подсыпать Бингли снотворного, а я знал: тетушек не переубедишь, и бесполезно будет оправдываться тем, что у меня нет подобных снадобий. Однако она пришла в жизнерадостное настроение и браниться не стала. Снова вернувшись к теме Л. П. Ранкла она сказала, что все-таки, оказывается, ей сегодня везет, и поэтому она не собирается сидеть сложа руки.
– Сейчас же иду к нему, - громогласно заявила она, - и нисколько не сомневалось, что сыграю на нем, как на мандолине.
– добавила она, переходя на язык своей охотничьей молодости.
– Ату! Вперед! Ищи!
Или что-то в этом роде.
ГЛАВА 12
После того как тетушка покинула гостиную со скоростью приблизительно 60 миль в час, наступила дрожащая тишина, какая бывает во время урагана в Америке, когда воющий ветер, чуть не вытрясший из вас душу, устремляется дальше на запад, чтобы и в тех краях проверить жителей на прочность. А вы остаетесь ошарашенные. Я повернулся к Дживсу и, разумеется, нашел его безмятежным и невозмутимым, как устрица в створке раковины. Возможно, он с детства привык видеть вопящих теток, которые пулей вылетают из комнаты.
– Что она такое сказала, Дживс?
– Если не ошибаюсь, "улю-лю", сэр. По-моему, мадам также добавила "ату, вперед и ищи".
– Думаю, члены охотничьих обществ все время говорят что-нибудь в этом роде.
– Полагаю, что так, сэр. Это побуждает гончих бросаться в погоню с удвоенной энергией. Лисе, естественно, приходится нелегко.
– Ни за что не хотел бы быть лисой. А вы, Дживс?
– Безусловно, есть уделы и позавидней, сэр.
– Беднягу заставляют не только бежать во весь дух по пересеченной местности, но и слушать, как люди в цилиндрах издают эти грубые возгласы.
– Совершенно верно, сэр. Очень нелегкая доля.
Я вынул батистовый платок и промокнул лоб. Из-за последних событий мои поры струили влагу, как версальские фонтаны.
– Жаркие дела, Дживс.
– Да, сэр.
– Вгоняют в пот.
– Да, сэр.
– Сейчас здесь кажется так тихо.
– Да, сэр. "И тишины бальзам пролился, чтоб залечить ушибы звука".
– Шекспир?
– Нет, сэр. Американский писатель Оливер Уэнделл Холмс. Это цитата из его стихотворения "Шарманщики". Одна из моих тетушек читала его мне, когда я был маленьким.
– Вот не думал, что у вас есть тетушки.
– Три, сэр.
– И они такие же взвинченные, как та, что сейчас нас покинула?
– Нет, сэр. У всех троих одинаково умиротворенный взгляд на жизнь.
Я и сам несколько умиротворился. Стал благодушней, если хотите. А благодушие прибавило мне снисходительности.
– Да я и не осуждаю пожилую родственницу за взвинченность, - сказал я.
– Ее всю поглотило начинанье, сделавшее что-то там мощно.
– "Начинанье, взнесшееся мощно", сэр?
– Точно.
– Тогда давайте надеяться, что оно не будет "сворачивая вбок от замыслов высоких, словно горы, терять имя действия".
– Да, давайте. Словно горы?
– Да, сэр.
– Это Бернс, что ли?
– Нет, сэр. Цитата из пьесы Шекспира "Гамлет".
– А, "Гамлета" я знаю. Тетя Агата когда-то заставила меня вести на него в театр "Олд Вик" ее сына Тоса. Спектакль, по-моему, был неплохой, хотя и несколько заумный. Вы уверены, что "Гамлета" написал не Бернс?
– Уверен, сэр. Это общеизвестный факт.