Тысяча и один день
Шрифт:
Он не спеша направился ко второму пакгаузу. Этим помещением придется заниматься более основательно. Нужно тщательно загрунтовать полы, обить двери. Необходимо продумать освещение, оно должно моделировать различные ситуации, в которых может оказаться человек. Например, светлый день, сумерки, лунный свет, туман, и даже фары автомобиля в сочетании с вышеперечисленным.
Говард откатил в сторону тяжелую металлическую дверь-купе и заглянул в тускло освещенное пространство. Полы были почти настланы, электропроводка вмонтирована в стены. Часть учебного
Печально, конечно, что существует спрос на такого рода тренировочные центры. Но что поделаешь? Ведь к непредвиденным драматическим событиям нужно быть готовым всегда. Подъехал автофургон, в котором находились стулья, столы и часть заказанного им учебного оборудования.
— Подгоняй сюда. — Говард махнул рукой водителю.
Да, теперь он сам себе хозяин. Себе и собственной жизни. И вполне готов к этому, даже слишком. Ему вдруг вспомнилось лицо Синди. Интересно, получила ли она посланные им цветы, понравились ли они ей? А записка?
— Сэр? — напомнил о себе водитель, уже открывший двери фургона.
— Прошу прощения, — сказал Говард, беря у него накладную. — Миллион мыслей вертится в голове. Задумался.
Тот лишь пожал плечами и начал разгружаться. Говард подошел и стал помогать ему. Вместо того, чтобы вмешиваться в жизнь Синди Хауэлл, лучше займись своей собственной, подумал он.
Всего за две недели ему предстояло проделать двухмесячную работу. Но на первый учебный цикл уже записалось шестнадцать человек, и он был не вправе откладывать начало занятий. Так что сейчас надо было полностью сосредоточиться на работе и не забивать голову посторонними мыслями.
На шестой день цветы начали увядать. Синди знала, что рано или поздно придется их выбросить. Но, поставив вазу у себя дома на стол, нет-нет, да и посматривала на букет и на лежащую рядом карточку.
— Не слишком ли сильная буря для первого раза? — озабоченно пробормотала она, дотрагиваясь до вазы.
В этот момент зазвонил телефон. По крайней мере, теперь ее сердце уже не ёкнуло в глупой надежде на то, что она услышит в трубке желанный глубокий мужской голос. Нет, теперь она чувствовала себя более уравновешенной.
— Эй, привет! — бодро прокричала в трубку Пэт, когда Синди ответила. — Ты только что с дежурства? Я думала, ты сегодня весь день дома.
— Пришлось отработать двойную смену. У Джонни с подружкой возникли какие-то проблемы, и я…
— Тут как тут, сразу пришла на помощь, — закончила за нее Пэтти. — Я не удивлена!
— Я, конечно, не мать Тереза, — возразила Синди. — Кроме того, на дополнительные деньги я продолжу ремонт квартиры. Кстати, полы уже полностью готовы и выглядят великолепно. Теперь необходимо сменить плитку на кухне. Потом примусь за ванную. Понять не могу, что за идиот придумал для кафеля и эмали цвет авокадо. Туалет и раковина — это еще полбеды, но ванная? Чей изощренный ум посчитал, что это хорошая идея?
Пэт лишь рассмеялась, все это она слышала от Синди много раз, с тех пор, как та переехала в кондоминиум.
— Просто тебе не терпится каждый уголок в квартире отделать по-своему.
Синди осмотрелась.
— Конечно, это же мое собственное жилье. Два года она подыскивала себе квартиру, которая бы во всем устраивала ее, изучила множество вариантов, но ни один не подходил по стоимости. И тут ей как раз и подвернулся кондоминиум в центральной части города. Цена на квартиру в нем хоть и не была низкой, но все-таки выглядела сносной.
Может быть, понадобится не один год, прежде чем ее жилье будет переустроено так, как надо. Что ж, Синди была упорной и как раз любила все переделывать и усовершенствовать.
Она вздохнула, когда ее взгляд в очередной раз задержался на увядающих цветах.
— У тебя все получится, — сказала Пэт на другом конце провода, ошибочно приняв этот вздох за переживания подруги по поводу незавершенного ремонта. — Все знают о том, что терпение — не твой козырь, но все же…
Синди могла бы не разуверять ее в том, что она вздыхает так тяжело из-за ремонта или перепланировки комнат, но ей необходимо было поделиться самым сокровенным.
— Ты не поняла, Пэт. Это связано с Говардом.
— Он позвонит тебе, не волнуйся. Всякий мужчина, приславший женщине такие цветы, потом обязательно делает это.
— Но прошло уже шесть дней. Еще немного, и мне придется их выбросить.
— Ну, уж, дорогуша, — защебетала Пэт, очевидно, расслышав нотки разочарования в голосе Синди. — Не преувеличивай. Может быть, все дело в том, что он просто не знает, куда тебе позвонить.
— Ему известно, где я работаю.
— В конце концов, сама можешь набрать номер его телефона, — продолжала Пэт.
— Но я даже понятия не имею, где он живет. Погоди, у него, кажется, скоро открывается собственная фирма. Но как она называется?
— Билл сможет узнать. Они с Джойс завтра возвращаются из свадебного путешествия.
— Нет уж! Эта сводница еще должна извиниться за то, что пыталась без твоего ведома сблизить тебя с Оливером…
— Я больше не сержусь на нее. Мы все выяснили, Синди, — объяснила Пэт, прервав раздраженную реплику подруги. — Кроме того, если бы она не сделала этого, то ты никогда не повстречала бы Говарда.
— Мне сейчас уже кажется, что так было бы даже лучше, — с грустью в голосе ответила Синди. — По крайней мере, я могла бы спокойно работать и ни на что не отвлекаться.
Когда молчание в трубке сделалось тягостным, Пэт вдруг расхохоталась:
— Да уж, я не слепая. Знаю, что у тебя на уме. Я тоже об этом думаю. Позволь мне узнать его телефон у Джойс?
— Слушай, я вовсе не охочусь за этим парнем, не липну к нему. Если бы он захотел меня увидеть, то отыскал бы.