Тысяча уловок Вилли Тирэлл
Шрифт:
– Мои глубочайшие соболезнования, многоюродная ты моя сестрица. Всё это время я не перестаю сопереживать твоему горю. Как князь Бибант Пирэлл мог позволить себе покинуть нас столь рано?
Княжна даже не потрудилась натянуть на вдовствующее лицо сколько-нибудь печали:
– Его Светлость, уж простите меня за прямолинейность, откровенный самоубийца. Такую глупую смерть ещё нужно постараться найти. Помнишь ли ты, Милорд, что подарил нам на свадьбу?
– Разумеется, – величественно уселся в кресло Принц. – Каменную Грацию, точную копию нашей героической хрюшки Грации.
– И Бибант не отдал. Трясся над своей свиньей, будто она из золота. Раз в неделю переносил её из комнаты в комнату. И что же? Однажды Грация не удержалась и упала с лестницы, придавив своего хозяина.
– Прыткая свинка попалась, – кивнул Родион.
– И главное меткая, – подытожила Княжна.
– Согласен, есть в этом что-то печальное. Награда, так сказать, настигла своего героя. Надеюсь, наш Бибант успел обзавестись розовощеким наследником, ибо…
– Милорд, когда? – возмутилась Кокетка Шиэль. – У Бибанта было столько свиных забот, что я чаще видела его до замужества, чем после, – девушка наконец вспомнила о своей утрате и высморкалась в кружевной платок.
Родион нервно вздохнул, сбываются все его самые мрачные предчувствия. Тирэллы осиным роем начали его окружать. С детства он Наместник Южных провинций Ригорона, с детства он вынужден большую часть жизни проводить в Ближних Патнах, с детства он окружен семейством Тирэллов, ибо те родом из столицы Южных провинций и дальние родственники императорской семье.
– Ваше Высочество, – взял слово Князь Тирэлл, – после смерти Бибанта Пирэлла с моей дочерью обошлись крайне несправедливо. Его брат стал наследником и вышвырнул бедную девочку буквально на улицу.
– Ах он, негодник! – воспел Принц. – Что, совсем не захотел жениться на прекрасной вдове своего брата? Мм… быть может нам заломать его в свадебный бублик?
Шиэль брезгливо фыркнула.
– Ему десять лет, Милорд.
– Хм… напомни мне, сестрёнка, кого из вас двоих смущает такая «маленькая» разница в возрасте. Тебя или его нянек?
– Шиэль действительно нужно снова выйти замуж, – азартно жевал старческие губы Князь. – Я не молод, могу ли я позаботиться о моей бедной дочери? А мой сын и наследник Норинэльт Тирэлл так и не вернулся из Агарона. Он уехал вместе с вашим братом, Ридалагом Ялагром, и ещё неизвестно вернётся ли. Потому забота о ней ляжет на ваши плечи.
Родион вытаращил глаза от потрясения и не сразу нашёлся с ответом.
– Князь, вы мастер ставить ультиматумы. Откуда посреди нашего непринужденного разговора взялись мои плечи?
– Но как же? Шиэль и Вилетта родные сёстры, они почти неразлучны. Вы же не будете столь жестокосердны, чтобы оставить свояченицу бездомной?
– Что? – придушено прохрипел Родион. – Откуда неразлучны, если обе терпеть друг друга не могут?
Шиэль сидела, потому красочно упасть в обморок не получилось, но она шумно выдохнула и придавила роскошным торсом Папеньку. Тот сухим деревом сложился под дочерним весом и судорожно обмахивал кровинку новым париком.
– Ваше Высочество, мои дочери друг в друге души не чают. Знали бы вы, – пыхтел старикашка из-под корсета вдовствующей дочери, – какие нежные сестринские чувства их разделяют.
– Мне ли не знать, – фыркнул Принц. – Последний раз Вилли натёрла корсет сёстры перцем. А Шиэль в отместку сбрила младшей одну бровь. Отчетливо помню, как Вилли приклеивала на пустое место накладные усы.
– Всего лишь детские шалости.
– Как быстро девочки повзрослели. Бровь отросла всего год назад. А я уже женюсь на Вилли?
Родион произнёс последние слова и прикусил язык. Он ходит по тонкому льду, даже разговоры на эту тему недопустимы. Каждое сказанное слово в этом вопросе может быть использовано против него.
– Но как же, – Князь без церемоний пихнул дочурку, и та лихо поднялась. – Вилетта не единожды говорила, что вы изволили делать ей предложение. В последний раз дело оставалось за малым…
– За малым бюстом? Князь, вернёмся к главному. Откуда такие пораженческие настроения по части Норинэльта? Я сей же час напишу ему письмо, после прочтения которого он не только вернётся, а буквально возникнет среди нас.
Принц вырвался из приёмной комнаты и в бешенстве хлопнул дверью. Вилли даже не начала осаду, а ему уже страшно. Страшно представить, что ждёт его через неделю. Нужно принимать срочные меры, иначе уже через неделю он, сам того не ведая, поднимет замужнюю накидку Вилетты перед праздничным жрецом.
– Ваше Вашество, в ежевичной приёмной вас дожидается господин Аксил Термиса.
– Тибель, я говорил тебе, чтобы чаще чем раз в неделю его не допускали в мои покои?
– Милорд, у него исключительные обстоятельства. Он умеет убеждать.
– Тибель, ты меня пугаешь. Мой Дедуля умеет что угодно, но только не убеждать
Родион Ялагр молча прошёл в ежевичные комнаты и расселся в кресле напротив гостя. Тот и глазом не моргнул в сторону внука, сосредоточенно наморщил нос и, закусив язык, продолжил вязать непропорционально огромный шерстяной носок. Зрелище умиротворяющее и завораживающее настолько, что Родион помимо воли начал считать петли.
Дедуля Аксил по маминой линии персона в семье весьма неоднозначная. Хотя бы потому, что он неродной дед, прибившийся к неродной Бабуле. Это давняя история, интересная только тем, что жену нынешнего Императора вырастила приемная мать, Кентурси Сиуца, взявшая на себя дополнительную нагрузку в виде алесцийца Аксила, почти ровесника своей дочери.
Со смертью Бабули с Дедулей Аксилом произошли заслуживающие внимания перемены. После затяжного праздничного загула тот неожиданно потерялся. Не физически, найти его не составило труда. А вот душевно потерялся, будто лишился твердыни и самих основ бытия.
Потому сразу после празднования он начал впадать в крайности, от которых захватывало дух. Боязнь неизлечимой болезни. Он нашёл у себя все известные заболевания, выявил симптомы всех смертельных недугов и отчаянно лечился, дотошно посвящая всех и каждого в детали своего организма настолько подробные, что даже Родион невольно чесался и чувствовал недомогание. Апогеем этого этапа стало открытие лекарства от всех болезней. Мёд.