Тюдоры. «Золотой век»
Шрифт:
Впрочем, посол Венеции держался о лорде Роберте более благоприятного мнения и находил его человеком умным, любезным и обходительным. И он вовсе не находил его таким уж необразованным.
Впрочем, посол мог быть пристрастен – Роберт Дадли беседовал с ним на итальянском.
IV
Согласно принятому еще при Кромвеле протоколу, правительство начало свою политическую кампанию с выдвижения перед Парламентом законодательных инициатив – и носили они выраженный протестантский характер: предлагалось признать королеву главой Церкви Англии. Надо сказать, что это было смело: правило, признающее
25
Псалом включен в Приложения весь, целиком, и читателю предоставляется выбор того стиха, который он сам найдет наилучшим.
Палата общин одобрила предложение просто моментально, но вот Палата лордов высказала целый ряд возражений. Елизавета не настаивала, Парламент был распущен и собран вновь только в апреле. К этому времени два члена Палаты лордов, епископы Винчестера и Линкольна, оказались в тюрьме – и в итоге было достигнуто соглашение, согласно которому королева признавалась «… верховным лицом, правящим Церковью…» ( Supreme Governor), хотя и не ее главой. Что было существенно, так это отмена верховенства Папы Римского в духовных вопросах. Законы о ереси в результате отпали чуть ли не сами по себе – их больше не поддерживала юрисдикция Рима в такого рода делах.
С другой стороны, обязательное поношение Папы Римского как злокозненного «… епископа Рима…» было удалено из молитвенников. Королева не хотела задевать без нужды религиозные чувства тех своих подданных, которые были католиками. Зато она посчитала нужным привести епископов Церкви Англии к нужному послушанию. Здесь ей сильно помогло то обстоятельство, что кардинал Поул и тогдашний Папа Римский Павел IV сильно поссорились в свое время. В результате многие епископские кафедры так и пребывали незаполненными, потому что папа не хотел утверждать тех кандидатов, которые ему предлагались. Ну, из оставшихся верными Риму епископов один ушел сам, два умерли, а остальных королеве удалось сместить без особых затруднений. Но теперь не было никаких казней – она решительно не одобряла крайние меры. По ее мнению, они приносили больше вреда, чем пользы.
Но она приняла самые серьезные меры для того, чтобы Церковь оставалась подчиненной именно ей, а не какой-нибудь вновь организовавшейся клике епископов-протестантов. Мало того, что они были весьма принципиальны в делах веры, чем могли втянуть ее в конфликты с католическими державами на континенте, так к тому же могли еще упереться и начать препятствовать политике Короны по дальнейшему изъятию церковных фондов. Монастырей, конечно, уже больше не было, но вот епископства и их доходы все еще оставались.
Уильям Сесил считал, что оставлять епископские кафедры вакантными – это, конечно, грех. Но что не использовать доходы от незанятых кафедр для затыкания дыр в государственном бюджете – грех уже совершенно непростительный.
И в результате такого хода его рассуждений пост епископа Бристоля оставался незаполненным в течение 14 лет, пост епископа Эли –
Тем временем королева Елизавета по-прежнему старалась балансировать между крайностями и распутывать узлы, в которые завязывались религиозные и политические распри. Когда Парламент принял закон, согласно которому вторичный отказ принести клятву верности принципу главенства английского монарха в делах Церкви Англии становился преступлением, Елизавета побеседовала с Мэтью Паркером, своим архиепископом Кентерберийским, и посоветовала ему сделать так, чтобы никого после отказа признать ее главенство не принуждали клясться вторично.
Раз за разом она накладывала вето на акты Парламента, затруднявшие жизнь английских католиков. Ее единственным требованием к ним было только одно – они должны были оставаться ее верными подданными. Это было не всегда удобно. Многие течения протестантской веры считали англиканскую церковь слишком «… земной…» и отвергали ее доктрины. Многие католики считали недостаточным то, что они могут жить более или менее безопасно до тех пор, пока они не стремятся к политическим изменениям. И тем не менее королева Елизавета продолжала держаться избранного ею курса.
Она не желала «… заглядывать в душу…» к своим подданным.
Глава 19
О трудных путях установления истинной веры…
I
Джон Нокс, право же, был примечательным человеком. Он был родом из не больно-то богатой дворянской семьи, однако средств все-таки хватило на то, чтобы в юности он успел поучиться в хорошем университете в Глазго. В начале 1540-х годов Джон Нокс был рукоположен в сан католического священника и начал службу в одной из приходских церквей его родного Лотиана.
Однако ветры с континента доходили и до далекой Шотландии. Уже в 1545 году Джон Нокс стал пылким приверженцем протестантской веры и примкнул к известному проповеднику Джорджу Уишарту. Политическое положение в Шотландии и всегда-то было не больно устойчивым, а теперь, после того как взрывные идеи Лютера и Цвингли достигли шотландских берегов, оно и вовсе закачалось так, что гражданская война стала вполне возможным делом. Католическая партия опиралась на Францию, и возглавлял ее кардинал Дэвин Битон.
Законы против еретиков практически не действовали. Кардинал попытался «… очистить церковь от влияния новых идей…» – и 1 марта 1546 года с его санкции Джордж Уишарт был казнен – в порядке, так сказать, оздоровления среды. В общем-то, это было весьма опрометчивым решением – замок Сент-Эндрюс, где помещалась резиденция кардинала Битона, был взят, и его самого без долгих разговоров убили. Порядок пришлось наводить французским войскам. Верный приверженец Уишарта, Джон Нокс, был схвачен и отправлен во Францию гребцом на королевские галеры – такова тогда была форма каторги. Он вряд ли выжил бы долго под плетью надсмотрщика, но ему повезло – через 19 месяцев английское правительство обменяло его на пленного француза. При протестантском дворе короля Эдуарда VI Джон Нокс быстро достиг известности как проповедник. Понятное дело – при смене режима, когда на престол взошла Мария Тюдор, ему пришлось бежать.