Тюряга
Шрифт:
Ты затрясешься, запляшешь от удовольствия. Не бойся, садись». Леоне с ужасом попятился от электрического стула, словно разъятое лоно самой смерти было перед ним. Эта старая шлюха, словно присела, изображая из себя кресло, но нет, она не дождется его в свои объятья. Фрэнк медленно отступал, пока не ткнулся спиной в прозрачную стену.
— Привет, Фрэнк, — услышал он голос у себя над ухом,
Леоне быстро обернулся. Драмгул стоял за стеклом.
— А вот и начальник тюрьмы, — усмехнулся Драмгул в усы. — Раньше он прогуливался здесь по своему личному коридорчику, чтобы понаблюдать за тем, как преступник умирает. Сто двадцать-мужчин и женщин были казнены в прошлом на этом стуле. А потом этот стульчик списали.
Фрэнк сделал шаг от стекла и теперь неотрывно наблюдал за Драмгулом, который, продолжая свой монолог, медленно двинулся в обход комнаты, иногда поворачиваясь и поглядывая на свою жертву.
— Когда я вступил во владение этим заведением, то отреставрировал приборчик на всякий случай, мало ли что, ведь все в этом мире меняется, — он помолчал и продолжил. — Ты был единственным заключенным, Фрэнк, который убежал из тюрьмы, которую я возглавлял.
— Да, — усмехнулся Фрэнк. — Я читал об этом в газетах.
— Конечно, — невозмутимо ответил Драмгул. — Ведь это я научил тебя читать и писать. Ты и твои юристы сделали все, чтобы это дело попало на страницы газет. Вы написали прекрасные литературные сочинения, исказив факты. Вы превратили преступника в героя, а начальника тюрьмы в преступника. Ты отобрал у меня будущее, ты и эти чертовы политики. Тебя тогда отправили в «Норвуд». Да это просто клуб, пансионат какой-то. А меня направили сюда, в «Бэйкли», самое запущенное местечко во всей федеральной системе. Вся моя карьера рухнула.
— Но вспомни, — перебил его Фрэнк. — Ведь я просил тебя, умолял. Вспомни, мне оставалось всего две недели до освобождения. Я просил тебя повидаться со стариком отцом, прежде чем он скончается. И ты не отпустил меня, хотя вы работали в одной школе.
— Я выполнял свою работу, — невозмутимо ответил Драмгул.
— Но работу можно выполнять по-разному. Ты мог бы дать мне в сопровождение охрану.
— Я не нарушил закона. Это ты нарушил закон.
— Но я заплатил за свой побег. Мне дали еще три года.
— А должны были дать семь, — усмехнулся Драмгул.
— Мне дали столько, сколько дали, и я свое отсидел! — воскликнул Леоне.
— Ты всегда был непослушным учеником, — покачал головой Драмгул. — Но здесь я заставлю тебя слушаться.
— Я не удивляюсь, Драмгул, что ты заканчиваешь свою карьеру начальником тюрьмы, ведь в школе тебя все ненавидели, как ученики, так и учителя, за исключением моего отца.
— Ему нравилось беседовать со мной о литературе, — возразил Драмгул.
— Если бы он знал, что ты не отпустишь его сына попрощаться с ним.
— Довольно, Леоне! — воскликнул Драмгул, ударяя ладонью по стеклу.
Фрэнк сжал кулаки:
— Мне осталось всего полгода.
— А я добивался целый год, чтобы заполучить тебя сюда, — сказал угрожающим тоном Драмгул.
— Но ведь ты — правильный, Драмгул. Ты не посмеешь нарушить закон, — усмехнулся Леоне.
— Здесь ад, — сказал тот. — И я позабочусь о том, чтобы ты дорого оплатил свою экскурсию, хотя бы она и проходила в положенные сроки.
Экскурсия началась для Фрэнка с процедуры, которую по идее должны были проделать с ним вчера, по его прибытии в «Бэйкли». Речь шла об обычном шмоне (обыске) и о дезинфекции.
— Ну-ка ты, говно, открой рот и высуни язык, — сказал ему белобрысый толстяк, словно бы назначенный кем-то Фрэнку в опекуны.
— Ты что, поцеловать меня хочешь? — насмешливо спросил Фрэнк.
— Молчи, падла, — процедил толстяк, залезая грязным пальцем в рот Леоне.
Тот попробовал вырваться, но сразу получил тычок в бок от напарника толстяка.
— Поворачивайся, — сказал толстяк. — Посмотрим, что там у тебя в ушах.
Он ткнул ему пальцем в ухо. В голове зазвенело.
— Полегче, приятель! — зло сказал Фрэнк.
— Ого, он еще голос подает! — засмеялся тонкогубый, прищурив свои гноящиеся глаза.
— Раздевайся давай, — приказал Фрэнку толстый.
— Нос проверил? — спросил тонкогубый.
— Проверил.
— Приспусти трусы и нагнись, — сказал с довольной усмешкой тонкогубый.
Фрэнк знал, что процедура обыска предполагает и это. Бывали случаи, когда осужденные проносили в анальном канале деньги или наркотики, или даже кое-что похлеще. Но если эти два мерзких типа попробуют над ним надругаться, то Фрэнк заплатит своей жизнью, чтобы не дать им оскорбить себя. В это время в комнату для досмотра вошел еще один охранник, который обычно проводил дезинфекцию, это был невысокий, но плотного сложения, негр.
— Ну как, готово? — спросил он.
— Да, — с сожалением ответил толстый, переглянувшись с напарником.
Шмон закончился без эксцессов, после чего охранники водворили обнаженного Леоне в специальную камеру для дезинфекции. Это была небольшая прозрачная герметически закрывающаяся кабина. Рядом с ней находился пульт, за который уселся негр. В специальный микрофон, так, чтобы было слышно находящемуся в кабине, он равнодушно проговорил инструкцию, которую, очевидно, знал уже наизусть.
— После красного сигнала будет пущен специальный дезинфицирующий газ. Попадание этого газа в ваш организм может быть смертельно. Поэтому строго исполняйте инструкцию. Расставьте ноги. Руки разведите в стороны. Вдохните и задержите дыхание на тридцать секунд. Когда включится зеленая лампа, можете выдохнуть и продолжать нормально дышать.