Тютюнин против ЦРУ
Шрифт:
– А как?
– У меня желуди были – полведра. Так я их ему насыпал, и он все сожрал. Даже облизнулся. Такая вот проверка.
– Для Дросселя это не проверка, – возразил Сергей. – Дроссель жрет все. А на что ты его поймал?
– На кирзовый сапог. Веревкой привязал и подкинул к помойке. Как только Дроссель клюнул, я его подсек и стал к сейфу подтягивать… Хотел сапог отнять, да где там. Вместе с каблуком резиновым ушел в эту прорву…
– Когда делом-то займемся? – спросил Сергей, оглядываясь.
– Все
Окуркин бросил тряпку в ведро, отер руки о штаны и, мотнув головой, тихо скомандовал:
– Пошли.
Приятели скользнули внутрь гаража, где Окуркин указал на большой посылочный ящик. В нем он с помощью кусков пенопласта устроил что-то вроде холодильного шкафа.
– Здесь. Примерно полтора литра чистого…
С этими словами он вскрыл ящик и достал сплющенный кусок желтоватого льда, замотанный в полиэтилен.
Сергею досталось держать эмалированную кастрюлю, а Окуркин выполнял самую важную часть работы.
Размотав зубами старую резинку от трусов, он ослабил горлышко полиэтиленового мешка и, наклонив его, начал выливать очищенный продукт в кастрюлю.
Запертый в стальном ящике Дроссель скрежетал зубами по металлу и бился головой о дверку. Леха всякий раз вздрагивал и разбрызгивал полученный спирт.
Наконец все было слито, и Окуркин, распрямившись, потряс перед Сергеем пакетом с желтыми заледеневшими кристаллами.
– А вот здесь, Серега, осталась та самая отрава, от которой и происходили всякие неприятности… Мы ее выбросим прямо на свалку, чтобы никто… Ну ты понял.
С этими словами Окуркин выглянул из гаража и, размахнувшись, швырнул пакет в неизвестном направлении.
– Ну что? – сказал он, вернувшись. – Пора брать быка за рога, а то он нам весь сейф разворотит.
– А он спиртягу-то будет пить? – спросил Сергей, принюхиваясь к исходящим из кастрюли ароматам.
– Ну вот ты бы стал?
– Я бы стал.
– Ну а собака тем более. Когда ей еще стопку поднесут? У нас ведь как с псиной поступают – бросят косточку, и все тут. Никто никогда не спрашивал Дросселя, хочет ли он выпить.
– Да уж точно, – согласился Сергей, припоминая, что ни разу не предлагал выпить своему законному коту Афоне.
– Ладно, наливай в блюдце угощение, а я веревку приготовлю, чтобы на него накинуть.
– А зачем веревку?
– Чтобы не убежал сразу. Мы же должны убедиться, что с ним все в порядке.
– Ага, – согласился Сергей. – Это ты правильно придумал. Только надо бы еще закуски. Чистый спирт без закуски даже собака пить откажется.
– Правильно. У меня для этого дела еще один кирзовый сапог остался.
Окуркин поставил кастрюльку на пол и, взяв предъявленный Лехой сапог, внимательно его осмотрел.
Сапог был старый и совершенно высохший. Сам Сергей такой сапог ни за что бы не съел, ни за какие деньги.
– Веревка готова – наливай спирт, – распорядился Леха.
– Есть, командир! – отозвался Сергей. – Готово!
– Ну, начали.
Окуркин специальным ключом отпер крышку железного ящика и оттуда, словно подброшенный пружиной, стартовал в воздух толстенный бультерьер Дроссель.
Впрочем, Окуркин не зевал и прямо в полете накинул на Дросселя петлю. Пес, приземлившись, попытался вырваться, но Леха дернул его вверх, не давая ему упереться как следует.
– Спирт! Спирт подноси к морде, а то он думает, что мы его бить будем!
Расплескивая содержимое, Сергей торопливо поднял блюдце, и собака моментально перестала рваться на свободу. Едва не выбивая носом посуду из рук Тютюнина, Дроссель принялся лакать спирт, захлебываясь, громко причмокивая и жмуря от удовольствия свои свинячьи глазки.
– Хорошо пошла, – прокомментировал Окуркин, приготавливая закусочный сапог. – Как думаешь, может, еще налить?
– Можно. Чтобы уж наверняка.
– Тогда скорее давай, а то он сейчас вырываться начнет.
Тютюнин поставил на пол блюдце с остатками угощения и, схватив кастрюлю, начал лить спирт прямо на язык Дросселю. Пес захрюкал от жадности и сунул морду в емкость.
– Не давай ему! – крикнул Леха и дернул веревку, поднимая бультерьера на дыбы. Дроссель жалобно заорал, Окуркин сунул ему сапог, в который пес сейчас же вцепился.
– Что-то он быстро его жрет! – заметил Сергей, ставя кастрюлю на полку.
– Это я вижу… Надо чего-то еще ему приготовить.
– А чего ему приготовишь? – глядя на давящегося сапогом Дросселя, спросил Сергей.
– Ящик из-под верстака доставай! Там у меня обувь старая! Скорее, Серега! Он уже заканчивает!
Пока Тютюнин разбирался, где там под верстаком хранится старая обувь, Дроссель прикончил сапог и вцепился в Лехин ботинок.
– Он уже меня жрет, Серега! – завопил Окуркин и в следующее мгновение рухнул на пол.
– Ногу высвобождай! Ногу высвобождай из ботинка! – посоветовал Тютюнин и, схватив толстый, как колбаса хвост Дросселя, попытался оттащить пса в сторону. Однако тот не сдавался и терзал ботинок изо всех сил.
Наконец Лехе удалось-таки выдернуть ногу из обрывков обуви, отделавшись лишь царапинами. Прихрамывая, он подбежал к заваленному хламом углу и быстро подобрал несколько стоптанных ботинок.