У безумия тоже есть цвет
Шрифт:
– Сделку? Какую сделку?
Лицо у Говарда было истощавшее, вытянутое, под тусклыми глазами светились впалые синяки. Просаленные волосы, собранные в тугой хвост, словно бы оттягивали его кожу кверху и приподнимали брови, придавая ему в некоторой степени удивленный вид. Руки мужчины судорожно тряслись, как у наркомана во время ломки, так что оставалось загадкой то, каким образом он собирался стрелять из пистолета и попадать в цель.
Реймонд пока этого не видел, ему и не надо было. Он своим охотничьем чутьем уже почувствовал сладкую кровь жертвы. С тихим вздохом согнув колени, – любое движение резонировало болью по грудной клетке – парень продолжил сидеть на полу с оружием в руках, взявшись объяснять Говарду то, что задумал.
– Я предлагаю
Такое предложение застало Говарда врасплох, ему нужно было все как следует обмозговать.
– А как это, забрать? – задал он вполне логичный вопрос, но Реймонд придумывал на ходу самые невероятные вещи, которые нужно было говорить с уверенностью и без тени сомнения – тогда завоевать доверие собеседника будет легче, чем сложить два однозначных числа.
– За личную встречу с Иноком мне как бонус презентовали апгрейд часов – ну, знаешь, все эти игровые примочки, и теперь я могу своего напарника прикрепить к другому участнику. Походу, много кому с командой повезло не так, как мне.
– Ты хочешь обменять свою напарницу на свое спасение? – уже тверже спросил Говард. – Ты объединишь меня с ней, и она ничего не сможет мне сделать?
– Да, ты все верно растолковал, – согласился Реймонд. – Только надо, чтобы наши часы были расположены очень близко друг к другу. Давай сделаем вот как: ты оставишь оружие там, я тоже откину его подальше, и мы завершим нашу сделку. Правда, я еле на ногах стою. Будет подло, если ты не сдержишь слово.
– Договорились, – сразу кинул Говард и опустил пистолет на пол, вынул второй и сделал тоже самое, а затем прошел вперед. – Я положил ствол, а ты?
Реймонд показательно выглянул из-за стенки и, убедившись в честности своего оппонента, откинул свое оружие в сторону, не упоминая о ноже. Ему нравилась эта импровизированная игра, особенно с тем учетом, что правила в ней были придуманы им. Конечно, Реймонд не надеялся на феноменальную тупость противника и на то, что он и вправду собирался оставить парня в живых. Шаткая конструкция стратегии заключалась лишь в том, чтобы смутить врага и заставить его подойти как можно ближе. Пока все шло по плану, но это «пока». Уж Реймонд знал, как самая гениальная и невероятная тактика в один непредвиденный и неудачный момент могла превратиться в груду подлейшей бессмыслицы. В этот раз ничего гениального в его задумке не было, и тем не менее совсем не важно, какими тропинками добираться до желаемого результата.
Говард медлительно и нерешительно потопал к Реймонду, а сам парень засунул руку, держащую раскрытый складной ножик, в карман куртки и изобразил невыносимо страдальческое выражение лица. Ему серьезно было очень плохо, но к подобным мучительным состояниям ему пришлось давно привыкнуть. Что теперь из-за сломанных костей начать сдуваться, как воздушный шарик, и бежать прятаться в каком-нибудь укромном месте, дожидаясь, пока не подохнешь от своей же никчемности? Нет, затея не самая лучшая.
Реймонд неподвижно сидел на месте, когда противник подошел, остановившись поодаль, в паре метрах от него. У Шоу на душе было невозмутимое тиховодье – он ни о чем не беспокоился, потому что происходящее тут являлось для него делом обычным и практикуемым довольно часто.
– А по твоей анкете и не скажешь, что ты парень неплохой… – с неуместной печалью сказал Говард, смотря на Реймонда стеклянными глазами. Он все ещё держался от парня на некотором расстоянии. – Вот только…
– Что? – бросил Реймонд грубее прежнего, со взглядом, от которого веяло расчетливой жестокостью. Он приготовился к последнему рывку, дабы поскорее закончить весь этот цирк.
– Я подумал, что мне будет легче… – невнятно бормотал Говард, чьи глаза в растерянности метались из стороны в сторону. – Легче, если… если я возьму твое лицо.
Договорив, Говард преспокойно вытащил длинный охотничий нож из ножен, прикрепленных за его спиной, и чересчур резко кинулся на сидящего на полу Реймонда. Впрочем, парень не замешкался, вмиг подставил руку с лезвием для нестабильного приятеля – и вроде бы холодное острие пронзило плоть противника где-то в районе живота, но Говард умудрился навалиться на парня всем телом, подключив дикое безрассудство.
– Отдай мне свое лицо! – внезапно и отчаянно завопил Говард, пока Реймонд пытался удержать его руку с опасным ножом прямо перед своими глазами. – Ты слаб, тебе не победить! Отдай! Такое лицо не должно пропадать! Мне оно нужно…
Этот нелепый бред вырывался из уст Говарада с такой лёгкостью и таким убеждением, что Реймонд, усидчиво пытаясь предотвратить свое убийство, не сразу уловил суть его слов. Вторая рука мужчины удерживала шею парня, но вскоре Говард понял, что ей можно воспользоваться для того, чтобы утихомирить сопротивления бедолаги Шоу. Но Реймонд, не считаясь с чужими замыслами, провернул нож в теле врага настолько, насколько ему позволяло весьма неудобное положение и находящиеся на исходе силы, и Говард, будто бы только что ощутив боль, вскрикнул и смягчил натиск на какой-то момент. Момент, который Реймонд и старался себе обеспечить. Он отвел угрожающую руку с лезвием к стене и толчком приподнял Говарда с помощью колена, стремительно вытащив перочинный ножик. Мелкое, но удобное и привычное оружие Реймонд использовал с необычайной ловкостью – одним отточенным, выверенным движением он вонзил уже измазанное кровью лезвие в висок вконец обезумевшего мужика.
«Мое лицо… не самый лучший вариант был бы, уж поверь» – почему-то подумал Реймонд и с глубоким облегчением выдохнул воздух. Презрительно и не без труда отбросив от себя безжизненное тело, парень прижался рукой к ребрам, боль от которых разносилась по всему его организму. Он пытался отдышаться, что после небольшой «разминки» тоже было не так-то легко, ибо малейшее колыхание – и привет, сковывающая лава, охватывающая грудину и легкие.
Говард Галин растворился, оставив после себя несколько предметов: патроны (к счастью, тут у всех была одна и та же модель пистолета) и какую-то металлическую коробочку – неужто это и есть тот самый обещанный бонус? И как Реймонд надеялся, что внутри этой коробочки окажется хоть что-то полезное! Собравшись с мыслями, парень приподнялся и дотянулся до таинственного прямоугольного предмета, тут же сняв стальную крышку и заглянув внутрь. На дне лежал карпульный шприц со вставленной в него ампулой с прозрачным содержимым. Хоть Реймонд точно и не знал, что это – он все же догадывался, и всплывшая от часов проекция стала подтверждением его прозорливости:
«БОНУС ЗА ТРЕТЬЕ УБИЙСТВО – АПТЕЧКА».
С некоторой жадностью схватив шприц, Реймонд бесстрастно воткнул иглу себе в бедро и ввел все до последней капли. Мгновенно он стал чувствовать себя лучше: боль полностью прошла, прежние силы вернулись, и теперь Реймонд мог подняться на ноги без мучений и старческих кряхтений. Вот бы и в реальной жизни такой волшебный шприц можно было приобрести: один укольчик – и ты снова, как новенький.
На карте Реймонд увидел, что Каллисто медленно приближалась к нему, и, дожидаясь ее, он какое-то время потратил на то, чтобы осмотреться и найти выход. Девушка дошла до него, когда Реймонд стоял у окна, внимательно и в чем-то любопытно разглядывая открывавшийся из него вид на изумрудный сквер. Он перевел взгляд на девушку и, заметив ее увядающий и потрепанный вид, слегка, почти незаметно изменился в лице – брови на миллиметр приподнялись, а в темнейших глазах мелькнула эфемерная человечность. Впрочем, уловить это было чрезвычайно сложно, потому Каллисто не заметила в нем ни намека на малейшие эмоции. В общем-то, ничего особенного с Реймондом и не произошло – он просто не ожидал увидеть напарницу в таком состоянии. Снова устремив взор в окно, парень холодно выдвинул теорию: