У черта на посылках

Синявская Лана

– Тело женщины обескровлено. На месте же преступления крови практически не было. Мы предполагаем, что ее замыли, хотя, возможно, женщину убили в ванной, а потом только переложили на пол. Так или иначе, это уже второе убийство, совершаемое в вашей теплой компании за короткий отрезок времени. Сейчас меня интересуют только те, кто отсутствовал вчера. Прошу объяснить, где и как вы провели этот отрезок времени. Начнем, пожалуй, с вас. – Он указал на Гордеева. Я заметила, как побледнел Саша, как отяжелели его руки, и выпалила, сама не знаю зачем:

– Он

приехал в Москву по моей просьбе. Ну, мы заранее договорились там встретиться. Вы понимаете? Не хотелось, чтобы о нас болтали всякое, вот мы и придумали такой способ для конспирации. Я сказала Яну Валерьяновичу, что переночую дома, а на самом деле встретилась с Сашей.

Круглов уставился на меня во все глаза. Сердце у меня упало. Уж он-то лучше всех знал, что я никак не могла договориться с Гордеевым, ведь режиссер перехватил меня практически на дороге. Но Круглов не стал опровергать моих слов, справившись со своим изумлением. В конце концов, у каждого из нас свои секреты.

– Вы подтверждаете слова гражданки Бероевой? – Сохраняя непроницаемое выражение лица, спросил у Александра капитан.

– Да. – Коротко ответил тот.

Не знаю, поверил ли милиционер в мое вранье или нет, но больше он нам вопросов не задавал. По крайней мере, в ближайшие полчаса. Зато потом оторвался на полную катушку. Всю ночь нас допрашивали и так и эдак, всех вместе и по отдельности, оставили в покое только под утро. Желто-синий газик уехал, оставив в доме милицейский пост числом в одну служебную единицу, которая расположилась на балконе перед главным входом и внимательно оглядывала всех, кто проходил мимо. Впрочем, ходили редко. Все, ошарашенные случившимся, расползлись по своим комнатам. Я тоже отправилась к себе, еле волоча ноги, и не в силах думать о чем-либо.

Судя по тому, что нас не арестовали, а ограничились тем, что велели оставаться в доме до особых распоряжений, милиция располагала и другими версиями. Думаю, одной из них было убийство из ревности. Любовник Лики мог догадаться о том, что девочка встречается еще с кем-то. Вряд ли ему это понравилось. Нам не сказали, как убили Лику, но я догадалась по выражению лиц милиционеров и по обрывкам фраз, что труп девушки выглядел не лучшим образом, а это прекрасно вписывается в версию убийства из ревности. Так или иначе, нас на время оставили в покое. Хотя о каком покое может идти речь, если вокруг нас, похоже, бродит маньяк. Я пыталась рассказать ментам о своих находках и подозрениях, о браслете и странных звуках в подвале, о тени на стене и руке, которую я видела в проеме окна, но они не приняли меня всерьез, что меня очень обидело.

Прежде чем лечь на кровать и попытаться поспать хотя бы пару часов, я достала свой сотовый и увидела сообщение о четырех не принятых звонках. Галка, наверное. Хорошо, что я взяла собой сотовый. Наверняка менты поставили жучки на местные телефоны. Не то, чтобы мне было что скрывать, просто терпеть не могу, когда меня подслушивают. Я потыкала в кнопки и прижала

трубку к уху, слушая длинные гудки. После седьмого я надавила отбой. Галки пока нет на месте. Ладно. Вряд ли у нее что-то срочное. Даже если и узнала фамилию второго свидетеля, я понятия не имею, что мне это может дать. Так что можно спокойно подождать, когда она сама перезвонит.

Я обернулась, чтобы убрать телефон в сумку, подальше от любопытных глаз и вздрогнула, увидев на пороге комнаты Гордеева. Скрестив руки на груди, он стоял, привалившись плечом к косяку, и внимательно следил за мной. Выглядел он, надо сказать, паршиво, как будто выпи лишнего накануне. Покрасневшие глаза и какое-то отекшее лицо, к которому как нельзя лучше «подходила» пробивающаяся щетина на подбородке. Сочувствия, однако, его больной вид у мня не вызвал.

– Тебе чего? – Довольно резко спросила я.

– Прогонишь? – Глухо спросил он и усмехнулся.

– Смотря что тебе надо. – Пожала я плечами. Я сейчас была не в настроении шутить. Чувство юмора отбросило тапки и впало в летаргический сон до лучших времен.

– Зачем ты это сделала? – Спросил он и закашлялся.

– Ах, ты об этом. – Протянула я. – Считай, что это безвозмездная помощь ближнему.

– Почему ты уверена, что я не убийца?

– Интуиция. У тебя все?

– Ты не ответила.

– О господи, ну чего ты привязался? Я спать хочу! Я устала!

– И все-таки, почему ты в этом так уверена?

– Потому, что когда тебя спросили о том, где ты шлялся прошлой ночью, ты позеленел как парниковый огурец. Если бы ты убил Анжелику, то позаботился бы об алиби и не выглядел бы таким идиотом. Теперь все?

Он отрицательно покачал головой, продолжая стоять на пороге.

– Наглость – второе счастье, да? Чего тебе еще? – Устало спросила я.

– Как ты узнала, что я был в Петровском переулке? – Хрипло спросил он и словно поперхнулся.

– Поздновато ты этим заинтересовался. – Ухмыльнулась я. – По сторонам надо смотреть, когда отправляешься на свидание к чужой любовнице. Я сидела в кафе напротив и не поручусь, что за соседним столиком не сидел господин Брыльский.

– Странное совпадение. Просто так сидела?

– Нет, за тобой следила. – Огрызнулась я. – Пошел ты к черту!!!!

Он не тронулся с места. Драться с ним я не собиралась. Много чести.

Просто ждала, когда он уберется. Он помолчал, потом прокашлялся и буркнул:

– Это было не свидание.

Я скривилась.

– Мне то какая разница?

– Я хочу рассказать тебе все как было. – Решительно произнес он.

– Сейчас?! – Ужаснулась я.

– Да. – Кивнул Гордеев и в подтверждение своих слов прошел в комнату и сел в кресло.

Я плюхнулась на кровать и сказала обреченно:

– Валяй. Только начни, пожалуйста, с тех вещей, о которых решил мне не рассказывать. Так мы сэкономим время.

– Ты куда-то торопишься?

– Я жду звонка. Так что начинай, пока я не передумала.