У черта на посылках
Шрифт:
– Хорошо. Анжелика была моей женой.
– Вот это фокус. Всамделишной?
– Да. Мы несколько лет не живем вместе, но официально так и не развелись.
Я присвистнула.
– Теперь ты понимаешь, как много ты для меня делала, когда предоставила сегодня алиби?
– Представляю, только у меня появились сомнения, правильно ли я поступила.
– Я ее не убивал.
– Очень на это надеюсь.
– Мы познакомились, когда Лика еще училась в школе. Тебе, возможно, будет неприятно это услышать, но мы влюбились друг друга с первого взгляда.
Слышать это было действительно неприятно, но я промолчала.
– Я только что приехал из своей деревни, чтобы попытаться поступить в институт. Шансов у меня практически не было, но
– Не знаю. Сама я скорее из пастушек, а не из принцесс.
– Ошибаешься, – мягко сказал он и посмотрел мне в глаза долгим взглядом, – происхождение это не самое главное. Помнишь сказку о принцессе на горошине? Она явилась во дворец в рваном платье, но оказалась самой настоящей из всех.
– Ты мне сказки собираешься рассказывать? – Удивилась я.
– Нет, не собираюсь. Ты права. Слушай дальше. Мы с Ликой хотели только одного с первой минуты встречи – быть вместе. Ее родители устроили настоящую травлю, но Лика попросту сбежала от них ко мне. – Он коротко рассмеялся. – Это громко сказано. На самом деле я жил в халупе, заброшенном частном доме на окраине Москвы. В институт я не поступил, работу найти не удавалось. Но мы хотели быть вместе и старались не обращать внимания на трудности. Работу я нашел, Лика продолжала учебу. Из элитной школы ей пришлось уйти, так как на нее начали показывать пальцем. Денег катастрофически не хватало. Но Лика не жаловалась. Иногда, чтобы порадовать ее хоть немного, я воровал кусочки сыра в супермаркете. Она любила такой дорогой сорт, с большущими дырками. Я приносил домой этот сыр и она принималась скакать вокруг меня, хлопая от радости в ладоши. А потом сидела в обшарпанной кухне, лопала этот сыр, и ее глаза сияли от счастья. Знаешь, я никогда больше не видел такого счастья в глазах женщины. А их у меня было немало. Уже потом, когда у нас с Ликой все закончилось и я добился известности, я дарил своим подругам дорогие подарки иногда эксклюзивные, но их глаза всегда оставались холодными. То есть не совсем, конечно, им нравилось получать в подарок драгоценности, которые стоили огромных денег, но это было совсем не то, что тогда, с Ликой.
– Может, ты не тех женщин выбирал? – Предположила я.
– Наверное. Я только недавно это понял. – Кивнул он.
– Почему вы расстались с Ликой?
– Банальная история. Бедность может убить любые чувства. Я убедился в этом на собственном примере. Лика стала уставать от вечной неустроенности и постоянной нехватки денег. Ей тоже хотелось носить модную одежду и ездить на красивой машине, а я не мог ей этого дать, как ни старался. И тогда нашелся тот, кто смог. Надо отдать ей должное, она рассказала обо всем сама. А потом просто ушла, попросив прощения. Я простил ее, действительно простил. Но самое главное, я разозлился. Нет, не на нее, на себя. Я стал лезть из кожи вон, чтобы добиться чего-то и в конце концов это случилось. Меня заметили. Пришла известность, деньги, все такое. К тому времени я уже забыл об Анжелике, у меня появились другие женщины. Их было много. Даже, пожалуй, слишком много. Я, кажется, перестал различать их лица. И вдруг однажды Анжелика сама пришла ко мне. У нее все сложилось не так хорошо, как она надеялась. Тот парень, что отбил ее у меня, оказался подонком, бросил ее, когда она ему надоела. Тогда она вспомнила обо мне. Мне было жаль ее, но чувств прежних я не испытывал. Я так старался стереть ее из памяти, что мне это удалось. А она хотела именно любви. Деньги ей были не нужны, ее вполне обеспечивали родители. Но любви я дать ей не мог. Мы расстались во второй раз. Я думал, что мы расстались друзьями, в конце концов, это она меня бросила. К тому же ее последний поклонник гораздо обеспеченнее меня. Поначалу так оно и было. Она думала, что утерла мне нос, подцепив такого
– Извини, я должен был сказать тебе как-то иначе, в другой обстановке, но сейчас поздно что-то менять. – Я махнула рукой, не в силах вымолвить ни слова. Он кивнул. – Что касается Анжелики, то, увидев, что ты для меня не просто увлечение, Анжелика разозлилась по-настоящему. Накануне той злополучной ночи она подошла ко мне и предложила отыграть частный концерт на вечеринке ее друга. Такое практикуется. Для заказчика – дорогое удовольствие, и все исполнители, даже самые знаменитые, не брезгуют таким способом подзаработать. Мне не слишком хотелось принимать это предложение, но впереди был выходной, а долгие годы бедности научили меня не брезговать никаким заработком.
Он снова зашелся в долгом кашле. Я с тревогой посмотрела на его покрасневшее лицо со вздувшимися на лбу венами и спросила:
– Ты что, заболел?
– Похоже. – Прохрипел он, виновато улыбаясь.
– Дать таблетку? У меня есть. – Я потянулась за сумкой, но он жестом руки остановил меня и покачал головой:
– Не надо. Я не пью таблеток.
– Как же ты лечишься?
– У меня есть бабушкин бальзам. Здорово помогает.
– Ну, как знаешь. Только выпей его поскорее, а то тебя развезет не на шутку.
– Обязательно, как только закончу – выпью сразу двойную дозу. К утру буду как огурчик. Собственно, рассказывать осталось совсем недолго. Когда я пришел по указанному адресу, меня вежливо проводили в большой зал, где уже была установлена вся необходимая аппаратура. Меня не удивило отсутствие гостей, я подумал, что меня пригласили немного раньше, чтобы я успел подготовиться. Пока я этим занимался, в комнату вошел первый зритель. Как потом оказалось – он же был и последним. – При этих словах его лицо исказилось, но он справился с эмоциями и закончил:
– Это была Анжелика. Она с высокомерным видом уселась в кресло напротив и насмешливо велела начать программу. Когда я понял что она задумала, то возмутился и заявил, что не буду петь. Швырнул гитару и повернулся, чтобы уйти, но Лика все предусмотрела – у нее в руках был какой-то пульт, который запирал дверь этой комнаты автоматически. Она просто нажала на кнопку и дверь захлопнулась. Такого унижения я не испытывал никогда в жизни. Ни драться с ней, ни прыгать в окно мне не хотелось. Кроме того, она пригрозила, что нажалуется своему любовнику, который уже передал мне часть гонорара, и он сделает так, что всю оставшуюся жизнь я буду петь только для себя или, в лучшем случае, смогу преподавать сольфеджио в сельской школе. Все сорок минут, что длился этот адский концерт, я кипел от негодования. Мне хотелось придушить ее собственными руками, а она только усмехалась, видя, как меня душит бессильная ярость.
– Вот почему ты выскочил с таким перекошенным лицом.
– Да. Она отыграла свою роль до конца. Зря говорят, что Лика – плохая актриса. В это вечер она была просто супер. Когда я отработал программу, она протянула мне оставшиеся деньги. Я швырнул эти деньги ей лицо, но все рано чувствовал себя отвратительно. Я не убивал ее, хотя мне очень хотелось это сделать.
– Кто-нибудь был еще в доме?
– Только тот человек, который проводил меня в зал. Когда я уходил, его уже не было.
– Если Брыльский был в курсе этой милой шутки, то версия убийства из ревности отменяется. Он прекрасно знал о намерении своей любовницы.
– Он наверняка скажет милиции, что Лика ждала меня в этот вечер.
– Это ерунда. Ты можешь сказать, что зашел и вышел. Даже если кто то еще видел, как и когда ты уходил, он видел и то, что Лика была жива в этот момент. Кстати, это даже не противоречит моим показаниям о том, что мы провели эту ночь вместе. Мы могли встретиться сразу после твоего «концерта». И все-таки, как ты думаешь, за что ее убили? Ты ведь знал ее лучше, чем я.