У чужих берегов
Шрифт:
Обойдя лодку и проинструктировав еще раз вахтенных, Михаил зашел в каюту и, не раздеваясь, лег на койку. На столе уже ждет готовый к бою автомат. Осталось только передернуть затвор. В кобуре на поясе — старый верный «парабеллум». Незачем заново привыкать к нагану, все равно он скоро сойдет со сцены…
Он был уверен, что сегодня что-то произойдет. Не просто так возникает это гнетущее чувство. Как будто знаешь, что ты находишься в прицеле снайпера, и он в данный момент просто выбирает цель. Поскольку знает, что успеет сделать только один выстрел. Знакомое чувство… Именно так было перед атаками в Атлантике, которые заканчивались длительной погоней кораблей эскорта с градом глубинных бомб. Именно так было перед атакой английского самолета, когда он вывалился из облаков, и погружаться было поздно. И
Михаил проснулся среди ночи. На лодке тишина. Нет привычного гула дизелей и слышен каждый шорох. Легкое покачивание с борта на борт у причала напоминает, что он все же на борту корабля, а не на берегу. Глянул на часы — половина четвертого. Через тридцать минут смена вахты. Если до рассвета ничего не произойдет, то можно надеяться, что в течение дня они успеют оборудовать защиту «Косатки» от возможных диверсий со стороны моря. Обязательно надо будет выпросить у Макарова для «Косатки» хотя бы один пулемет. На крупных кораблях они есть и нужны они там, как в бане лыжи… А вот установленный на мостике «Косатки» пулемет создал бы кучу неприятностей незваным гостям, которые попытаются под покровом ночи подойти к борту. И еще пару пулеметов установить на причале, оборудовав что-то вроде дотов. Как бы в подтверждение этого наверху грохнул выстрел и внутри лодки раздался звонок громкого боя…
Рывком подскочив, Михаил схватил автомат с сумкой с запасными магазинами и бросился прочь из каюты. По отсекам уже бежали поднятые по тревоге матросы с карабинами, дежурившие в эту ночь на лодке. Когда Михаил выбрался на мостик, наверху уже шел настоящий бой. С палубы «Енисея» гремели винтовочные выстрелы. Недалеко от причала, в лучах прожекторов, были видны две китайские джонки, которые изо всех сил пытались уйти, огрызаясь винтовочным огнем, но из-за низкой скорости и ослепления светом прожекторов это у них не получалось. Винтовочную трескотню перекрыл грохот выстрела из 75-мм орудия «Енисея», и было видно, как снаряд попал в одну из джонок. Деревянная посудина накренилась и замедлила ход еще больше. Второй выстрел накрыл вторую джонку. Видно было, как с них за борт прыгают люди и пытаются отплыть в сторону. Но стрельба с «Енисея» не прекращалась, и снаряды с пулями не оставляли им шансов остаться в живых. Вахтенные матросы «Косатки» также вели огонь из карабинов в направлении противника, но Михаил сразу бросился к установленному на мостике лодки переносному прожектору, включил его и стал обшаривать лучом водную поверхность поблизости. И почти сразу же обнаружил две пары пловцов, двигающихся по направлению к «Косатке» и толкающих что-то перед собой.
— Прекратить стрельбу по джонкам!!! Огонь по пловцам!!!
Матросы сразу поняли и перенесли огонь. На «Енисее» тоже сообразили, что появилась более серьезная опасность, и один из его прожекторов стал освещать водное пространство поблизости от «Косатки». И почти сразу же высветил из темноты еще две пары… Ближайшей оставалось проплыть до борта не более двадцати — двадцати пяти метров. Ждать некогда. Михаил вскинул автомат и хлестнул очередью. Видно было, как фонтанчики воды поднялись возле пловцов, и они тут же, взмахнув руками, скрылись под водой. Вместе с ними ушло под воду и то, что они толкали перед собой. Вторая пара была несколько дальше, и Михаил тут же перенес огонь на нее. Стрелял до тех пор, пока не опустел магазин. Эта пара тоже скрылась под водой. Все заняло несколько секунд. Оставшиеся две пары поняли, что затея провалилась, бросили свой груз и сделали попытку уйти, но выстрелы гремели непрерывно, и вода вокруг них кипела от пуль. Очень скоро все скрылись под водой и больше не появлялись.
— Дробь!!! Следить за водной поверхностью! В случае появления подозрительных предметов сразу открывать огонь!
Горячка боя начала спадать, и теперь надо было восстановить картину событий. Вахтенные доложили, что были загодя обнаружены две джонки, идущие на веслах по направлению к «Енисею» и «Косатке». После освещения прожектором движение не остановили и на предупредительный выстрел не отреагировали. После этого вахта на «Енисее» и на «Косатке» открыла огонь на поражение, подняв тревогу. И теперь матросы «Косатки» с интересом посматривали на то, что Михаил держал в руках. Наконец один унтер-офицер все же решился спросить.
— Ваше благородие, а что это такое? Прямо как пулемет стреляет!
— А это, братец, фактически и есть пулемет, только маленький и под небольшой патрон. На малых дистанциях гораздо эффективнее, чем винтовка.
— Надо же, и чего только не придумают!
— Не волнуйтесь, братцы, скоро таких пулеметов много будет!
Прожекторы «Енисея» освещали водное пространство, но на поверхности воды больше ничего не было. В отдалении покачивались обломки двух деревянных джонок, разбитых снарядами. Стрельба уже всполошила всех вокруг, и с «Петропавловска» запрашивали ратьером, что случилось. Михаил приказал сигнальщику дать ответ.
— Попытка нападения пловцов. Нападение отбито. Близко к нам не подходить, возможно наличие на грунте затонувших мин.
На берегу тоже началось движение, подтягивалась охрана порта. Появились катера, начавшие осмотр обломков и прилегающей акватории. Прибежал штабс-ротмистр Черемисов.
— Михаил Рудольфович, у вас все в порядке?!
— Все нормально, Алексей Петрович. Была попытка пловцов подобраться к «Косатке». Подозреваю, что они буксировали мины, которые должны были прикрепить к ее корпусу. В результате обстрела, скорее всего, мины затонули. Во всяком случае, на поверхности ничего не видно. Утром надо будет обследовать дно. Думаю, сегодня они больше не сунутся.
— Михаил Рудольфович, вы провидец? Откуда вы могли узнать, что нападение будет именно сегодня?
— Не знаю, Алексей Петрович… Называйте это как угодно. Предчувствие, озарение, божественное провидение или как-то еще… Не знаю…
— А больше ваше предчувствие вам ничего не говорит?
— Пока нет. Если только скажет, я вам первому сообщу. Так же, как и вчера…
Вскоре после стрельбы подошел катер с «Петропавловска», ошвартовавшись к причалу чуть в стороне, и прибывший офицер разузнал все подробности ночного происшествия, предупредив Михаила, что утром командующий ждет его с докладом. Убедившись, что ни «Косатка», ни «Енисей» не пострадали, катер ушел обратно. Проводив его взглядом, Михаил понял, что относительно спокойной стоянке пришел конец. Никогда еще японцы не заходили так далеко в той его прежней жизни. Значит, «Косатка» им здорово мешает. И на этом они не остановятся. Сегодня сорвалось, будут пробовать что-то еще. Знать бы только, что именно и когда…
Остаток ночи прошел тихо. Если кто-то из японцев и уцелел после этой атаки, то им удалось скрыться, поскольку никого ни на воде, ни поблизости на берегу не нашли. Осмотр разбитых снарядами джонок тоже ничего не дал. Поэтому поиски решили прекратить до рассвета. На палубах «Енисея» и «Косатки» стояла усиленная вахта с оружием, и лучи прожекторов внезапно пронзали ночную тьму, обшаривая водную поверхность, но ничего подозрительного обнаружить не удалось.
Когда утром к причалу снова подошел катер с «Петропавловска», Михаил, злой и невыспавшийся, его уже ждал. Облачившись в военную форму, он, по идее, уже не должен был вызывать удивленных взглядов окружающих, но командира знаменитой «Косатки» знали многие. И с интересом поглядывали на хмурого и неразговорчивого мичмана. По пути на «Петропавловск» Михаил молчал. Не хотел распространяться о подробностях отражения ночного нападения. Сначала надо переговорить с Макаровым. Что-то очень сильно стала меняться история. А то как бы японцы раньше времени до идеи морской авиации не додумались. А то устроят в Порт-Артуре Пёрл-Харбор. На тридцать семь лет раньше. Хоть Михаил и понимал, что это невозможно, но сомнения у него были…
Макаров уже ждал и после доклада мичмана Корфа о прибытии по всей форме поздоровался и махнул рукой в сторону кресла.
— Садитесь, Михаил Рудольфович. Похоже, разговор предстоит долгий. Я уже знаю, что вылазка японцев успеха не имела. Теперь хочу услышать от вас подробности.
Михаил во всех деталях описал подробности ночного происшествия. Особо коснулся того, что раньше такого не было. Макарова это очень заинтересовало.
— Значит, говорите, Михаил Рудольфович, что раньше японцы подобными вещами не занимались?