У границы мрака
Шрифт:
– Катавасия началась по моей вине, – сказал Вересов. – Я не проверил психотип Шнайдера, рекомендованного в группу в качестве классного специалиста-оператора.
В глазах Строганова всплыло сомнение, но продолжать выяснять степень вины присутствующих он не стал.
– Итак, товарищи генералы и офицеры, у нас три проблемы: одна связана с психом в космосе, угнавшим древний космолёт, вторая – с Вестником Толкина, канувшим в неизвестность, третья – с поиском военных баз древних жителей планет Солнечной системы.
– Вернётся
– Вы уверены?
Вересов помолчал, вспоминая расставание с Иваном Ломакиным и Елизаветой, остающимися на борту «вселенолёта». Молодой оператор «Дерзкого» был уверен в своих силах, присутствие же любимой женщины подогревало его амбиции, и можно было надеяться, что он справится со свалившейся на него нагрузкой.
– Уверен!
– Добро, полковник. Но и вам придётся разделить с ним ответственность, принимая во внимание риск неблагополучного исхода миссии поисков. Первыми базу древних разумных могут отыскать и террористы. За случившееся со Шнайдером вас надо было уволить из рядов Коскора и отдать под трибунал.
– Я готов, – вытянулся Вересов.
– Но за вас заступился Василий Дементьевич, и мы решили доверить вам контакты с Вестником и поиск древних баз.
– Я готов, – повторил Вересов бесстрастно, встретив повеселевший взгляд Головина.
– Теперь собственно о базах. Возникли они, по словам Ломакина, около ста пятидесяти миллионов лет назад. Есть уверенность, что они сохранились? Имеются хоть какие-то намёки на координаты?
– Во времена той войны разумная цивилизация существовала не на Земле, а на Марсе. Земля являлась для марсиан всего лишь колонией, своеобразной лабораторией, где они возились с выращиванием разумных динозавров.
– Это со слов Ломакина. Ортодоксальная земная наука открещивается от «бредовых» инвектив.
– Я верю Ломакину.
– Я тоже, – поддержал Вересова Бугров. – Иван сообщает то, что узнал от Вестника, не подключая своё воображение. Его сведения абсолютно надёжны.
– Поэтому я считаю, – продолжал Вересов, – что искать базы надо в первую очередь на Марсе. Во вторую – на Луне.
– Почему на Луне? Она уже исследована вдоль и поперёк. Да, следы разумной деятельности там обнаружены, но баз стопятидесятимиллионного возраста нет.
– Древние марсиане вполне могли использовать Луну в качестве запасного форпоста. Но удар был нанесён с такой силой, что от цивилизации не осталось ни следа. Исчезла даже атмосфера Марса. И лунная база осталась невостребованной.
Строганов посмотрел на Савицкого.
– Даниил Эрнестович, не можем мы незаметно подвесить над Марсом нейтринные сканеры?
Директор департамента безопасности коммуникаций пожал широкими плечами.
– Особых проблем не вижу, но потребуется время.
– Займитесь этим вопросом немедленно.
– Есть.
Строганов
– Василий Дементьевич, поставьте на уши всю вашу разведку. Надо первыми добраться до баз, если они уцелели, во избежание грядущих конфликтов. В строжайшей тайне! Противников у России в Межкосмосе и в ООН предостаточно. Уже раздаются голоса, что мы стремимся завладеть Солнечной системой в обход протоколов ООН.
– Комар носа не подточит, – пообещал Головин.
– Виталий Семёнович, – перевёл взгляд директор СКБ на Бугрова, – вам тоже придётся принять участие в поисках баз.
– Экипажу нужен отдых, – флегматично сказал Бугров.
– Придётся потерпеть. В крайнем случае заменим наиболее уставших членов экипажа.
– Исключено!
Строганов нахмурился.
– Обстановка такова, капитан…
– Я имею в виду, что мои парни потерпят. Шнайдеров среди них нет. Поработаем.
Директор СКБ пожевал губами, высвечивая лицо капитана «Дерзкого» глазами читающего мысли экстрасенса.
– Я на вас надеюсь, – перевёл взгляд на Головина. – Жду от вас, Василий Дементьевич, плана действий. Ситуация тревожнейшая, главнокомандующий требует подробного описания контакта с Вестниками и разработки стратегии нашего поведения.
– Будет готово к концу дня.
– В таком случае давайте обсудим ещё одну проблему: как вытащить сведения из базы данных, сброшенных Ломакину Вестником. Похоже, мы недооценили важность материала…
Ещё при расставании в Космодоме полковник сказал:
– Знаешь, почему генерал и кадровик согласились с твоей кандидатурой?
– Нет, – признался Вересов.
– Только потому, что они надеются в случае неудачи свалить все шишки на тебя. Ну, и на меня, естественно.
– Строганов вроде не карьерист.
– Зато о Никаноре (речь зашла о директоре СКБ по персоналу Вуличе) ходят разные слухи. Так что отработай по максимуму.
– Постараюсь не попасть под шишки, – усмехнулся Вересов.
– Предупреди группу.
Вересов коротко кивнул.
– До встречи. – Голова начальника Коскора растаяла.
Вересов набрал другой номер.
Перед ним сформировалось лицо астрофизика и ксенолога экспедиции к Нимфе Ядогавы Хироси.
– Ядогава-сан, через час вылетаем.
– Я уже на космодроме, Даль-сан.
– Скоро буду.
Ядогава исчез.
После совещания в Космодоме Головин увёл Вересова к себе, и они обсудили состав его новой оперативной группы. В неё вошли пять человек, в том числе полковник специальных космических сил Хироси. Остальных подбирал сам Вересов и мог быть спокоен за свой выбор. Все парни являлись классными оперативниками, мастерами спецопераций.
Вересов связался с капитаном Мишиным, убедился, что группа под его командованием готовится к вылету, и вызвал флайт.