У хороших девочек нет клыков
Шрифт:
– Нет, я боюсь людей, похожих на мистера Ти[8], - покачала я головой. – Городской автомат с жевательной резинкой-то хоть на месте[9]?
– Ну, я помню достаточно из прошлой ночи, чтобы знать, что мне может потребоваться некоторая страховка, - сказал он, снимая ожерелья, но оставив на коленях крест из розового дерева.
Я шлепнулась рядом с ним, размышляя о том, что же сказать дальше. Интересно, «Холмарк»[10] изготавливает «Извини, что пыталась выпить твою кровь и трогала неподобающим образом» открытки? Я решила остановиться на:
– Что конкретно ты помнишь?
– Все довольно смутно. Я помню тебя с большими передними зубами и недюжинной
– И у тебя нет приятелей, - напомнила я, радуясь, что Габриелю удалось стереть наименее приятные моменты того вечера.
– Итак, ты - вампир, - подытожил Зеб, всегда стремящийся заполнить неловкую паузу.
Я пожала плечами.
– Да. Это может стать для тебя проблемой?
– Пока не знаю. Я не имею представления, на что ты способна и это пугает. Вся эта фигня с питьем крови - за гранью моего понимания, - сказал он, с искренним выражением лица. Я ненавидела это выражение. Обычно оно означало, что сейчас я услышу или дурные вести или горькую правду. Иногда эти явления совпадали, что уже вообще ни в какие ворота.
– Я никогда не причинила бы тебе вреда, Зеб. Я просто шутила о том, чтобы высосать твою жизнь, честно, - заверила я, не делая попыток дотронуться до него. Было невыносимо думать, что он мог отстраниться. Вместо этого я прибегла к ядовитому сарказму. – И, между прочим, мое питание кровью, даже вполовину не настолько странное, как то, что однажды я поймала тебя бреющим ноги.
– Мне было любопытно! – воскликнул он. Я рассмеялась. Верный себе, Зеб изобразил «я не отвечаю за сохранность нашей дружбы» лицо, которое нравилось мне гораздо больше - И, кроме того, я сделал это лишь однажды. А ты собираешься пить кровь следующую тысячу или около того лет. Никогда не умрешь, не будешь есть, не состаришься, не заведешь детей.
– Спасибо, я как-то не задумывалась об этом, - пробормотала я. Наряду со множеством других нюансов моей новой природы, мысль о невозможности заиметь детей еще не приходила мне в голову. Я всегда относила это к разряду тех вещей, которые случатся со мной «когда-нибудь в будущем», после того, как выйду замуж и научусь пользоваться медленноваркой[11]. Теперь, завести детей было уже невозможно, и это станет еще одним поводом для причитаний моей матери.
– Я так беспокоился за тебя, Джейни, - признался Зеб.
– Ты просто исчезла. Я думал, что ты попала в аварию, убита, или, хуже того, наконец-то, согласилась на предложение Нормана Хьюза и тайно сбежала с ним. То есть или умерла … или замужем за парнем без потовых желез. И когда я узнал, что ты была и в тоже время не была мертва, ну, в общем, я не знал, что и думать. Конечно, это вроде как круто, что у меня есть друг с суперспособностями. Но я чувствую себя оставленным на обочине и, ну, в общем, испуганным.
– Это - все еще я, просто слегка изменилась, - неубедительно возразила я.
– Как это случалось? – спросил Зеб.
– Большинство людей, о превращении которых я читал, встретили вампиров в клубах или по Интернету … Фу, ты тоже …?
– Да, я познакомилась с вампиром по Интернету, отправилась в его зловещее логово любви и позволила обратить себя, потому что я – беспросветная идиотка, - рассердилась я, хлопнув его по плечу.
– Слушай, я не хочу пересказывать всю эту длинную пренеприятную историю, ладно? Когда-нибудь, когда
– О, не говори так, - возмутился Зеб, несмело приобнимая меня.
– Я рад, что ты жива. Правда. Я люблю тебя, Джейн. Иначе, продал бы эту безобразную дворнягу на ярмарке еще несколько дней назад.
Фитц зарычал.
– Он глупый, но не глухой, - напомнила я Зебу, почесывающему Фитца в знак примирения.
– Должны же быть и светлые стороны, - продолжил он.
– Из того, что я помню сквозь пиво и туман в голове, ты сильна. И раны твои заживают довольно быстро. А для того, кого только что уволили, это открывает кучу новых вариантов работы. Борец с преступностью. Испытатель бронежилетов. Личный помощник Наоми Кэмпбелл.
– Обхохочешься, - скривилась я. Зеб огляделся по сторонам, что-то высматривая на крыльце.
– Ты снова хочешь меня заколоть, не так ли?
Он даже не потрудился изобразить раскаяние.
– Думай об этом как о проверке пределов твоих новых способностей.
– Я создала монстра, – простонала я.
– Я сомневаюсь, что кто-то, недавно выползший из могилы, может разбрасываться такими ярлыками, как «монстр», - сказал он, пальцами изобразив в воздухе саркастические кавычки.
– Это была не могила, – фыркнула я. – А роскошная кровать с балдахином.
Когда мы были детьми, мама часто спрашивала: «А если бы Зеб решил сигануть с крыши, ты бы тоже прыгнула?» Как оказалось, ответом было - «да».
Прежде, чем вы начнете осуждать меня, хочу заметить, что на то имелись свои причины, включающие желание доставить радость единственному живому человеку, знающему о моем новом после-смертном образе жизни. Да и самой мне хотелось увидеть, на что я способна. Несмотря на широко бытующее мнение, что все высокие люди отлично играют в баскетбол, волейбол, и другие, связанные с сетью, спортивные состязания, я никогда не отличалась особой ловкостью. (См. предыдущий эпизод, где я свалилась лицом в канаву). Так что, исследование моей новоприобретенной способности одним махом перепрыгивать через ограды коровьих пастбищ выглядело довольно заманчивым. Но я продолжала изображать нежелание вплоть до того момента, как сиганула со второго этажа своего дома. Ничего не произошло. Ну, хорошо, я заработала зверскую головную боль. Но и только.
Предыдущие поколения, которым принадлежали «Речные Дубы», отказывались продавать ныне неиспользуемые земельные угодья, раскинувшиеся вокруг дома; таким образом, мой ближайший сосед находился примерно в пяти милях дальше по дороге и вряд ли услышал бы какие-то подозрительные шумы. Это оказалось очень кстати, потому что Зеб заблажил как девица, когда я пропахала лужайку головой.
Насколько бы претенциозным ни казалось жить в доме, имеющим имя собственное, «Речные Дубы» - просто старинное семейное гнездо. В два этажа высотой, построенное в полуколониальном стиле из серого плитняка[12]. Он скорее похож на английский загородный домик, чем на «Тару»[13], хотя традиционная для Юга круговая терраса была пристроена в начале 19-го века. В доме есть библиотека, обеденный зал для торжественных приемов, кабинет для деловых встреч, гостиная комната, кладовая, достаточно большая, чтобы хранить зимние запасы для семьи из десяти человек, и солярий, как теперь модно называть застекленную террасу. Мы, южане, просто обожаем свои террасы.