У истоков европейской цивилизации
Шрифт:
Не выходит эта посуда из употребления и в V городе; правда, облицовка здесь иногда употребляется и для нанесения рисунка, но этот рисунок представляет собой только простой крест на внутренней поверхности неглубоких чаш. Не прекратился также ввоз так называемой ранне-элладской керамики и костяных трубочек кикладского типа (рис. 27, 1), которые встречаются даже в ранние фазы существования Трои V. При раскопках V, а также IV города американской экспедицией были обнаружены остатки сводчатых печей.
В нижних слоях Трои VI появляется новый тип гончарных изделий, явившийся результатом автохтонного развития или возникший под влиянием каких-то новых внешних стимулов. Эта красивая серая посуда изготовлялась из специальной глины, содержавшей окись железа; свой цвет она приобретала благодаря реакции восстановления, протекавшей под наблюдением гончара при обжиге в гончарной печи. Такая посуда известна под названием минийской. Наряду с серым существовал и красный вариант такой посуды, обжиг которой сопровождался процессом окисления. Эта местная керамика была характерна не только для Трои VI, но также и для Трои VII.
Рис. 23.
Троя VI снова полностью заслуживает название города. Она была окружена новой каменной стеной, и площадь ее равнялась от 15 до 18 тыс. кв. м. Привозная крито-микенская керамика различных стилей, начиная от позднеминойского I и кончая позднеминойским IIIа, свидетельствует о торговых связях с Эгейским миром и помогает установить время этого поселения. К Трое VI относятся древнейшие во всей Троаде остеологические свидетельства о лошади; бронзовые серпы впервые указывают здесь на применение металла в сельском хозяйстве. Покойников теперь сжигали, пепел складывали в урны мининского типа и хоронили в могильнике за пределами стен города. Могильник Трои VI фактически представляет собой поле погребальных урн, подобное полям погребения, возникающим в среднем бронзовом веке в Центральной Европе.
Троя VI это не тот самый город, который, как считали раньше, был разрушен Агамемноном и пришедшими с ним ахейцами. Она была разрушена землетрясением, но в скором времени заново отстроена, хотя и в меньших размерах, ее старыми обитателями. Черепки привозной микенской посуды говорят о том, что восстановленный город VIIa процветал в течение всего XIII и значительной части XII вв. до н. э. Он был разрушен неприятелем, и время его падения, установленное на основе изучения керамики, удивительно точно совпадает с данными греческой традиции о Троянской войне. С этого времени трон Приама был захвачен европейскими варварами. Втульчатые топоры позднего бронзового века, отлитые по способам Центральной Европы, и украшенная каннелюрами и шишечками посуда, имеющая общие черты с изделиями дунайской лужицкой культуры, — все эти находки, сделанные в жалком городе-поселке Трое VIIc, не оставляют никаких сомнений в происхождении пришельцев. С другой стороны, не прекратилось и производство посуды местных форм с помощью гончарного круга и с применением старой минийской техники. Это показывает, что прежнее население Анатолии не исчезло, а продолжало существовать, заключив союз с пришельцами из Центральной Европы или занимая по отношению к ним подчиненное положение. Дополнительные сведения о Трое можно почерпнуть в следующих работах: Dorpfield, Troja und Ilion, Berlin, 1902, и П. Schmidt, Ileinrich Schliemanns.Sammlung Trojanischer Altert"umer, K. Museen zu Berlin, 1902.
Глава IV.Островная цивилизация на Кикладах
Кикладские острова, разбросанные в Эгейском море, представляют собой остатки суши, соединявшей некогда Анатолию с материковой Грецией. Они образуют как-бы мост, с помощью которого осуществлялось культурное влияние Азии на Европу. Эти острова, большей частью неплодородные и небольшие, представляли мало привлекательного для простых собирателей или автаркичных земледельцев. По они служили удобными стоянками для моряков на пути из Азии в Европу и давали приют пиратам, грабившим мирных путешественников. Кроме того, они были богаты сырьем, в котором нуждались различные городские культуры, — таким, как медь (Парос и Сифнос), обсидиан (Мелос), мрамор (Парос и др.) и корунд (Наксос). На Кикладах не было неолитических поселений; эти острова уже давно начали заселяться общинами, которые промышляли торговлей, а возможно, и морским разбоем. Эти общины жили, должно быть, недалеко от берега, следует полагать, уже в городах-поселках. Из всех кикладских поселений до конца было исследовано только одно, расположенное на Мелосе, недалеко от Филакопи. При раскопках удалось проследить последовательные напластования трех городов-поселков; им предшествовало еще одно более древнее поселение, от которого сохранились фрагменты керамики, найденные ниже уровня пола наиболее ранних домов. Часть города-поселка была поглощена морем, но можно предполагать, что он занимал площадь больше 1,5 га. Первый город-поселок, невидимому, не был укреплен; второй и третий были окружены прочными каменными стенами, из которых последняя имела толщину 6 м. Укрепленные поселения известны также на Спросе в Халандриани, на Паросе и в других местах. Но эти укрепления относятся, по-видимому, к сравнительно позднему времени. Вскоре после основания Филакопи II мы уже находим там привезенные с Крита полихромные сосуды среднеминойского 1b. Таким образом, город-поселок едва ли был основан раньше XII в. до н. э., и его правильнее всего было бы отнести к среднекикладскому периоду.
О величине и длительности существования более ранних поселений Филакопи и поселений, расположенных на других островах, мы можем судить лишь по могильникам. Не многие из них исследованы целиком, но все они, несомненно, весьма обширны. Три на Деспотиконе насчитывают каждый от 50 до 60 могил; на Сиросе один могильник близ Халандриани насчитывает около 500, а другой более 50 могил; на Паросе Пунтас отмечает девять могильников, содержащих от 10 до 60 могил каждый. Конечно, все эти погребения не одновременны. Раньше обычно считали, что большая часть этих могильников относится к раннекикладскому периоду (более 2000 лет до и. э.), но Оберг доказал, что некоторые могилы следует относить к средне- и даже позднекикладскому периоду. На основании значительного количества предметов, вывезенных с Киклад и найденных в Египте, на Крите, в Терми, Трое, в континентальной Греции, можно судить, что эта островная культура достигла своего наивысшего расцвета в III тысячелетии до н. э. Мраморные идолы, подобные идолу из одной гробницы на Аморгосе, изображенному
Рис. 24. Кикладская «сковородка» и черенок с изображением судна.
найдены в древнейшем раннеэлладском городке недалеко от Агиос Космаса в Аттике и в культурном слое раннеэлладекого III периода в Асине. Уткообразные сосуды (рис. 28, 2) вывозились в Эгину в раннеэлладский период, хотя в Эвтресис, в Беотии, они попадают и в среднеэлладский I период (стр. 106 и сл.). Наконец, в Египте в одной могиле раннединастического периода был найден зооморфный сосуд, сделанный из паросского мрамора. Приведенные данные лишний раз подтверждают вывод, что торговля и производство товаров способствовали увеличению островного населения. Но этот список далеко не дает исчерпывающего представления о вывозе с Кикладских островов. На Мелосе добывался обсидиан, который вывозился в виде нуклеусов и ножевидных пластинок в континентальную Грецию, на Крит и на другие острова. Инвентарь кикладских гробниц содержит изделия различных специалистов — кузнецов, ювелиров, резчиков по камню. Все эти предметы говорят об использовании меди, олова, свинца, серебра и других материалов, которые в некоторых случаях были привозными. О большой роли заморской торговли говорят и многочисленные изображения на вазах судов (рис. 24). Но, по-видимому, островитяне вполне обходились в ведении дел без письменности и даже, в отличие от минойцев, лишь изредка пользовались печатями. Изобилие в могильном инвентаре оружия (особенно на Аморгосе) и укрепление поселений могут служить показателем, что бок о бок с законной торговлей существовал морской разбой. Как бы то ни было, благосостояние островитян, зависевшее от морской торговли, не могло не пошатнуться, когда монополия на эту торговлю сконцентрировалась в руках критских и троянских правителей. Этим-то и объясняется сокращение населения на Кикладах, наблюдаемое на протяжении среднеминойских II—III периодов и позднеминойских I—II периодов. Таким образом, большая часть освещаемого нами материала относится к раннекикладскому периоду.
Не следует думать, что эта раннекикладская культура носила однородный характер. По своим культурным признакам острова распадаются на две группы — южную и северную; только на острове Наксос встречаются памятники обеих групп 4 К южной группе принадлежат Мелос, Аморгос, Деспотикон, Парос и Антипарос; ко второй, северной, — Сирос, Сифнос, Андрос и Эвбея. Разница наблюдается как в погребальных обычаях, так и в могильном инвентаре. Ранние гробницы южной группы, как правило, представляют собой каменные ящики трапецевидной формы, хотя следует отметить, что близ Филакопи имеется большое количества
Рис. 25. Гробницы на Сиросе в Эвбее.
шахтовых и камерных гробниц неопределенного периода. В древнейших могильниках (пелосская группа), несомненно, предшествующих Филакопи I, каменные ящики служили склепами; в каждой гробнице мы находим несколько костяков в сопровождении сосудов, типа изображенного на рис. 28, 1, и «скрипкообразных» идолов (рис. 8, 10—12). Более поздние гробницы служили для индивидуальных погребений; в них попадаются идолы (рис. 23, 2), мраморные сосуды и оружие. На Сиросе 3 — в северной группе — прямоугольные или овальные гробницы со ступенчатым сводом сооружались в углублениях, вырытых в склонах холмов (рис. 25). Эти гробницы также служили для индивидуальных погребений; покойника опускали в них через отверстие в крыше. Дверь площадью только 0,5 кв. м являлась, как в Краси на Крите, простым символом. На Эвбее гробницы представляли собой вырытые в грунте катакомбы; в каждой из них было по одному покойнику (рис. 25). В числе гончарных изделий северных островов можно встретить керамику с темной поверхностью, которая часто бывает украшена рядами непрерывных спиралей и вдавленными треугольниками (рис. 24). По технике она соответствует раннеэлладскому I периоду на материке, хотя отдельные образцы такой посуды кикладского производства, найденные в Эвтресисе, заставляют думать, что на островах она употреблялась и в среднеэлладский период. Излюбленными формами являются так называемые «сковороды» и шарообразные или цилиндрические пиксиды с крышками. В некоторых могилах на Спросе такого рода керамика встречается вместе с мраморными идолами (рис. 23, 2), которые распространены на островах обеих групп3. В других могилах на Спросе и Наксосе были найдены соусники, кувшины со срезанными наискось шейками и другие сосуды, расписанные блестящей краской в стиле раннеэлладского III (стр. 104). Наконец, на северных островах распространены также анатолийские формы сосудов, а инвентарь одной гробницы на Эвбее состоит исключительно из троянских сосудов (рис. 19,3, 4) и кинжалов (рис. 20, 2).
На некоторых кикладских судах (северной группы) имеется изображение рыбы, служившей эмблемой одного из додинастических номов в дельте Нила, не сохранившегося в исторический период. Это дает повод предполагать, что, когда Менес завоевал дельту Нила, население, имевшее эмблемой рыбу, бежало на Киклады. Египетское происхождение усматривается и в некоторых других проявлениях кикладской культуры — таких, как щипчики для выдергивания волос (рис. 26,2), широкое употребление каменных амулетов, особенно типа, изображенного на рис. 27, 4, применение каменных плиток для растирания красок (хотякикладские образцы имеют большее углубление, чем египетские и минойские) и, наконец, предпочтение, отдававшееся каменным сосудам.