У кладезя бездны
Шрифт:
— Откуда ты знаешь? Мама позвонила?
— Нет. По тебе видно. Тебе не стоит идти по моим стопам, по стопам своего деда.
— Почему?
— Ты родился и рос в Америке. Слишком открытый. Тебя легко просчитать… да что там просчитывать, у тебя все на лице написано.
— Я сам решаю, что мне делать! — разозлился Майкл
— Решай. Тебе что-то мешает?
Видимо, он думал, что я начну говорить о России, о роде Воронцовых, обо всем таком. А вот не буду! Вспомнил себя в его годы,
— Я хочу знать свою историю. Что произошло тогда. Тебе не кажется, что я имею право это знать?
— Кажется. Может, тебе лучше спросить у мамы? Она может видеть эту ситуацию совсем с другой стороны.
— Мама ничего не скажет. Она и правда работала на вас?
— Вероятно, да. Об этом тебе лучше спросить у Его Императорского Величества. Или господина Путилова, если что-то и шло — то вероятно через него, через Собственную, Его Императорского Величества Канцелярию. А может — и действительный тайный советник ничего не знает.
— И ты ее завербовал тогда, да?
Господи… Вот теперь то я понял, к чему он клонит. Это он сам выдумал, или в уши напел кто? Он, наверное, думает, что я был куратором его матери в Бейруте, заодно и спал с ней, по возможности — такое часто бывает. Мерзость какая…
— Я ее не вербовал. Я не знал о том, что она работает на нас до того, как мне приказали вытащить вас из Североамериканских соединенных штатов. Ты думаешь, я позволил бы ей выполнять подобную работу, а?
Теперь уже кричал я. На нас даже кто-то обернулся.
— Ты же выполнял.
— Это другое. Мужчины обязаны рисковать собой ради своей страны. Как сказал один из директоров британской Секретной службы — наша работа столь грязна, что лишь настоящие джентльмены могут выполнять ее.
— Это словоблудие.
— Это правда. Соотнеси этим слова с собой, прежде чем шагнуть на этот путь.
— Давно соотнес. Так как насчет правды, а?
— Правды…
Я рассказал ему. Не все — но многое. Все нельзя — лучше не знать.
— Так она…
— Да. В Бейруте она работала против нас. Я ее не перевербовывал… просто так получилось. После всех этих событий Цакая пошел к Государю и добился акта о помиловании. Иначе ее могли бы повесить.
— Кто такой Цакая?
— Каха Несторович. Если останемся живы — я тебя свожу на его могилу. Или можем — поехать прямо сейчас.
— У меня нет времени.
Я постарался улыбнуться
— Теперь твоя очередь говорить правду. Куда ты собрался?
Майкл помялся… было видно. Что площадь угнетала его — своими размерами, своим величием, сконцентрированной здесь историей. Интересно — кто ему подсказал пойти сюда?
— Ты помнишь мистера Уайта? Джона Уайта?
— Помню. Я встречался с ним пару
— Он послал мне письмо. Я ответил. Моей стране сейчас нужна любая помощь, какая только возможна.
— Твоя родина здесь. Ты — русский и по отцу и по матери. И ты — дворянин и наследный князь рода Воронцовых.
— Моя родина там. Я родился и вырос в Североамериканских соединенных штатах. Я не намереваюсь отсиживаться здесь.
Мда… Я гнал от себя сомнения, но теперь — утратил их разом. Моя кровь. Я бы не предал свою страну — тем более в такой ситуации.
— Где ты хочешь работать?
— Пока — Американский красный крест. Гуманитарная помощь. Потом — думаю, найдется место в каком-нибудь посольстве.
Ну да, точно. Американский красный крест Его Величество Император Николай Второй Романов выпроводил из страны в восемнадцатом. После того, как вскрылись факты прямого участия, сей почтенной организации в масштабной поддержке мятежников в шестнадцатом. Эта организация — примерно то же самое, что и Федеральная Резервная Система — частная лавочка, которая каким-то таинственным образом заполучила право печатать деньги!
— Забудь.
— Отец…
— Забудь, тебе говорю. Иди в ФБР, в СРС, в АНБ — куда хочешь. Но в это дерьмо — не суйся.
— Странно. Я ожидал от тебя другого ответа.
— Но получил именно такой. Просто я знаю ситуацию немного лучше, чем ты. Пробуй устроиться на направлении Западная Европа — ты же знаешь русский и немецкий.
— Ладно, попробую… — было видно, что Майклу это совсем не нравится, но он по каким-то причинам наступил на горло собственной песне.
— И еще Майкл… — я думал, сказать ему это или нет, но все-таки решил сказать, лишним не будет — помнишь как у Артура Конан Дойля написано: «избегайте торфяных болот». Помнишь, где это написано?
— Собака Баскервилей?
— Она самая. Так вот — послушай и запомни. Не знаю, где ты будешь работать, и куда тебя занесет судьба — но помни: избегай Ватикана. Ни шагу в Ватикан. Если ты увидишь кого-то из Ватикана — опасайся этого человека, как самого дьявола.
— А почему? — недоуменно спросил Майкл
— Потому что там — кладезь бездны. Один раз я чуть не попал в него, выбрался заступничеством Христовым. И теперь, пока могу, предостерегаю тебя. И близко не подходи к Ватикану!
Майкл посмотрел на меня, как на сумасшедшего. Но ничего не сказал — все-таки он был вежливым и воспитанным парнем.
— Поехали. Я отвезу тебя обратно.
— Не сейчас. Пошли, спустимся вниз.
Мы спустились ниже. Гранитные ступени шли до самой воды и скрывались в ней — будто ожидая выхода тридцати трех богатырей.