У края
Шрифт:
– Сколько-сколько ты там записал? – спрашивал Теплинский Синеносова.
– Сто кубов, – отвечал Анатолий Борисович.
– Так мало?!
– А сколько ты хочешь?
– Ну, хотя бы раза в три больше.
– Да ты что! Бульдозер стоит до сих пор.
– Как стоит?
– Как-как… Как стоял, так и стоит, разобранный. А тот приехал, увидел и сто кубов вычеркнул. Сказал вообще ничего не заплатит.
– Да ты что!
– Вот тебе и что. А ты, сто кубов мало, – ворчал Синеносов… И так день за днем…
Временами раскатисто смеялся Стельмах, выслушав очередной анекдот от Сотникова.
А я все сидел и ждал у моря погоды…
– Костя, а ты говорил, динамовцы не динамят. Еще как динамят, – не выдержал однажды.
– Афанасич, Володя сказал, у них сейчас все деньги в деле. Вот выведут, тогда и приступим.
– Да денег пока потребуется не так много. Оборудование поставят лишь через полгода после авансового платежа. Вот только, если в декабре не заключим договор, в план первого квартала мы не попадем.
– Понял, Афанасич… Поехали на «Динамо».
Уже через полчаса мы были в подсобке ресторана. Выслушав наши сентенции, Володя задумался.
– Жаль, Сережа сейчас в Ялте. Затеял там какое-то строительство… Ладно, я ему позвоню, подумаем, что делать. Кстати, решили, где будет завод?
– Вариантов море, но все они как-то съежились, – ответил ему.
– Ну, вот вам и работа! – обрадовался динамовец, – Только ищите подальше от Москвы. Там на порядок дешевле.
– Есть вариант, – подключился Костя, – Далековато, правда. Во Владимирской области, в Киржачском районе.
– Ну, вот! – удовлетворенно воскликнул Володя.
– Да уж, – не согласился я.
– Афанасич, это не дальше, чем твой Волоколамск, – возразил Костя.
– Но там Новая Рига – бессветофорное шоссе.
– Давай, съездим, тогда и решим.
– Кстати, Афанасич, ты как-то рассказывал про Сычева, – подсказал динамовец.
– Сычево, похоже, накрылось.
– Да не Сычево, а Сычев, который камнем занимается у Лужкова. Пригласи его к нам в ресторан. Подкормим, поговорим, – предложил он…
В день моего шестидесятилетия ранним утром мы выехали в соседнюю Владимирскую область, чтобы оценить возможность строительства завода на территории разорившейся фабрики.
Ехали на двух машинах. Наш головной экипаж включал Константина и «старшего» из полковников. Весь день, в основном, ушел на долгую дорогу туда и обратно. К Москве подъезжали, когда уже смеркалось.
– А у Афанасича сегодня юбилей, – неожиданно прорезался Теплинский.
– Правда?! – мгновенно проснулся задремавший, было, Костя, – И сколько тебе стукнуло? – обратился он ко мне.
– Шестьдесят, – ответил за меня «разведчик». Я же молчал, соображая, как выйти из щекотливой ситуации и избежать нежелательных последствий нежданного «разоблачения».
– Не может быть! – с удивлением посмотрел на меня партнер, – Афанасич, и ты молчал?!
– А что, я должен кричать?.. Сегодня делали важное дело, а юбилеев еще наотмечаемся. Какие наши годы.
– Не-е-ет… Так не пойдет. Едем в офис, – решительно заявил Костя и принялся звонить по мобильнику.
Связи не было, и я тихо радовался.
– Ладно, ребята. Завезите домой, а в выходной соберемся, отметим, – предложил им наиболее подходящий вариант.
– Не пойдет! – хором провозгласил экипаж, уже настроившийся на праздник…
Офис встретил наспех накрытым столом, теплыми поздравлениями новых коллег и даже небольшим подарком – бутылкой виски, упакованной в фирменную коробку.
Оставшись без обеда, мы быстро захмелели. И вот уже, забыв об юбиляре, подпившие полковники по очереди провозглашали здравицы в честь Константина, искренне принимая его за хозяина будущего предприятия.
Воспользовавшись ситуацией, попрощался по-английски. В дороге почти протрезвел и домой попал в довольно приличном виде.
– Тебе уже весь вечер трезвонят, – сообщила жена.
– Кто?
– Не знаю. Я трубку не брала.
– А вдруг это тебе.
– Нет. Межгород.
Едва разделся, пошли звонки. Поздравили мама с братьями. Позвонила дочь из Италии.
– Буон комплеанно, Анатолий, – поздравил зять.
Чуть позже действительно обрушился шквал звонков – тепло поздравили однокурсники, оповещенные нашим Гаппарычем, добровольно возложившим на себя нелегкую обязанность поддерживать слабеющие контакты однокашников, разбросанных по всей стране.
В промежутках между звонками поздравила жена:
– Трудовые будни – праздники для нас, – процитировала она известный лозунг эпохи социализма, – Поздравляю.
«Как же это верно», – размышлял я, уже на своей шкуре прочувствовавший «прелести» капиталистического бытия, когда никому нет дела, чем ты жив, и жив ли вообще.
И впервые за несколько последних лет уснул спокойно – с завтрашнего дня мне начнут начислять пенсию, скромные полторы тысячи рублей. Это, конечно же, лучше, чем ничего, тем более, впереди реальная перспектива радикально изменить свой статус нищего пенсионера богатейшей страны…
– Афанасич, поздравляю, – позвонил Володя, – Подарок за мной.
– Спасибо.
– Я переговорил с Сережей. В общем, мы с тобой срочно летим в Италию. Ты рад?
– Рад.
– И еще. Как там Сычев? Пригласи его на сегодня. Заодно твой юбилей отметим, – предложил он.
Позвонил Юрию Ивановичу.
– А они переехали, – «обрадовали» меня в трубке.
Пришлось звонить Воронкову.
– Точно переехали. На Ленинградку, как раз напротив авиаинститута, – проинформировал Владимир Яковлевич.