У края
Шрифт:
Венеция… Казалось, меня уже ничем не удивить. В ее улочках-каналах ориентировался, как рыба в воде. О дворцах и соборах чудо-города мог рассказать не хуже гида. И тем не менее…
Мы отправились в сопровождении Светланы и Маттео, которые по укоренившейся традиции подсели в нашу электричку в Пьомбино.
На привокзальной площади сели в прогулочный катер и по Гранд-каналу добрались до площади Сан Марко. Но больше, чем великолепный Собор и Дворец Дожей нашего председателя вдруг увлекли гондолы и гондольеры.
– Всё! Идем кататься на гондолах! – неожиданно загорелся он, – Где тут у них остановка?
– Это же очень дорого, – предупредила Светлана.
– Не дороже денег. За всех плачу! – взмахнул кошельком новоиспеченный купчик.
– Да ладно вам. Маттео местный, и то ни разу не катался на гондолах, – пробовала угомонить его дочь, – И охота вам в очереди стоять, – выдвинула она последний аргумент.
Но председатель уже закусил удила:
– Ведите меня на гондолы! Сто евро? Шо цэ за гроши? Покатаю Маттео. Ведите на гондолы! Сам вас повезу! – неистовствовал новый гондольер.
Отстояв небольшую очередь, уселись, наконец, в уникальную посудину.
– Говори по-русски! – предложил председатель, вручив сотню евро улыбчивому гондольеру.
– Грацье, – ответил тот, пряча купюру.
– Спасибо! – поправил его председатель.
– Зпасибо, – улыбнулся гондольер после того, как с ним быстренько пообщалась Светлана.
– Молодец! – похвалил бетонный король, – Теперь пой! – предложил он.
Выяснилось, что петь можно не везде, да и не всякий может.
– Ладно, рули! Я сам за тебя спою, гондольер, – приказал король, и едва вырулили в акваторию, над просторами венецианской лагуны вдруг понеслось, – Запрягайтэ, хлопци, конэй, та й лягайтэ спочивать, а я пиду в сад зэлэный, в сад крынычэньку копать! – распугивая встречные катера, мощно орал бетонный король-гондольер.
Глава 21. Динамовцы
В офисе Константина меня, похоже, не ждали. Во всяком случае, мне так показалось. За моим столом с важным видом восседал Стельмах. Рядышком на стульчике скромно пристроился Костя, а вокруг, кто как смог, разместились все полковники разом.
– Как там Италия? – из вежливости, негромко спросил Сотников.
– Италия бэлла, – традиционно ответил ему, и тут же ощутил на себе испепеляющий милицейский взгляд:
– Мы работаем, Анатолий Афанасьевич, – раздраженно пробрюзжал бывший начальник райотдела милиции самого Хабаровска.
– Срочно готовим договор, Афанасич, – словно оправдываясь, добавил мой партнер Костя.
– Работайте-работайте. Я вам не помешаю, – ответил занятому делом коллективу и покинул офис почти на неделю…
Первым делом отправился к итальянцам на Садовую-Спасскую. Увы, их офис оказался закрытым и опечатанным. Собственно, чего я ждал – время летних отпусков.
На следующий день съездил своим ходом в Волоколамск к Главе администрации – может, тот в курсе переговоров по программе Путин-Берлускони.
– Карабанов в Москве на совещании у Громова, – сообщила секретарь, – Зайдите к заму по экономике, – посоветовала она.
Зашел на свою голову.
– Документ утвержден, – обрадовал тот, – Вот только мы подкачали.
– Что случилось? – насторожился я.
– Да народ у нас, сами знаете. Прослышали про итальянскую промзону и теперь требуют, чтоб им заплатили по пять миллионов долларов за гектар. Сосем с ума сошли… Как обычно, нашлись смутьяны. Теперь судимся даже с теми, кто давно продал всё за копейки каким-то мошенникам. Обманули нас, говорят, пусть район компенсирует. А мы здесь причем? – искренне возмущался экономический зам.
– И что будет?
– Сами не знаем. Денег вбухали в это Сычево!.. Конечно же, найдем другие участки, но денег уже нет… Поторопились на свою голову. Думали, фермеров из совхозных пьяниц сделаем. А теперь – кто ж её за так вернет, землицу эту… Не знаю, – совсем расстроил он…
Вечером позвонил МихНик, поинтересовался делами. Рассказал ему о поездке.
– А банк «Интеза» уже создан. Видел его вывеску на Садовом, недалеко от Курского вокзала. Может съездим? – предложил он.
Съездили.
– Президент вас примет, – обрадовалась скучающая секретарь хоть какой-то работе, – Сейчас приглашу переводчицу.
– А что, ваш президент итальянец? – поинтересовался МихНик.
– Вряд ли, все итальянцы в отпуске, – ответил ему за секретаря.
– А наш работает, – не согласилась та.
– Значит, не итальянец, – определил я.
– Итальянец-итальянец… Прэго, синьори, – широким жестом пригласил в свой кабинет словно возникший ниоткуда президент. Следом за нами шмыгнула переводчица.
Представились. Рассказали о наших интересах в программе Путин-Берлускони.
– Он не знает такой программы, – перевела переводчица.
– Как?! Ваш филиал создан специально, в рамках этой программы, отдельным пунктом, – сообщил я президенту.
– Он об этом ничего не слышал. Банк российский, и работает по законам Российской Федерации. Поэтому он не в отпуске. Постарается узнать, но это только в сентябре, когда будет работать итальянская «Интеза», – пообещал президент филиала.
Поблагодарив президента и переводчицу, откланялись. Час от часу не легче.
– Хотите, съездим в Сергиев Посад? – предложил МихНику.
– Не хочу. Тоже, наверно, в отпуске, – улыбнулся тот, – Время такое неприкаянное.
Съездил один. Прошел по безлюдным гулким коридорам, вошел в пустую приемную, и в кабинете застал лишь скучающего директора.
– О, Афанасич! – обрадовался тот, – Хоть будет с кем выпить, – достал он бутылку итальянского вина, – Видишь, приучил-таки меня. Водку теперь не пью. Только вино.
– Правильно, – согласился с ним, – Водка, она для согрева, а вино – для души.