У меня для тебя только клыки
Шрифт:
Она стала наблюдать с ним за путешественниками. Молодой двадцатилетний человек шел прямо к ним, вся его фигура выражала усталость, выражение лица было очень серьезным, почти мрачным. Мина быстро пропустила его, в поисках более счастливых людей. Затем женщину, тоже двадцати лет, которая неслась в их сторону, и неожиданно коридор заполнили чистые, оглушающие эмоции. Восторг, облегчение и любовь.
Мина не могла отвернуться. Она с восхищением смотрела, как мужчина бросил свою сумку и поймал женщину, которая кинулась к нему. Они смеялись,
Мина едва не ахнула, когда яркое и сильное желание достигло ее. Живые ощущения пульсировали в воздухе вокруг них. Их губы не отрывались друг от друга, руки блуждали по телу. Отчаяние в их прикосновениях. Отчаяние, которое тут же будет успокоено. Чудесная свобода, которой хочешь.
И она хотела ощутить подобное, поняла Мина. Ее тело желало подобной открытости, меньшей сдержанности. Она посмотрела на Себастьяна, ожидая, что и он наблюдает за ними. Их невозможно было игнорировать.
Но он не наблюдал за парой. Он смотрел на нее. Затем их взгляды встретились, и его глаза потемнели, стали цвета древнего янтаря.
Неожиданно вокруг них закрутилось желание, и оно не принадлежало солдату и девушке. Это было желание Мины Себастьяна, жаркое и болезненное. Ее взгляд упал на его губы, и она поняла, что хочет эту страсть и несдержанность для себя, а не как наблюдатель.
Глава 15
Себастьян увидел жажду в глазах Мины. Он почувствовал, как она пульсирует вокруг него. Он легонько вдохнул, от ее желания его кожа запульсировала. А какого будет ощущение пульсации ее тела на его? Его члена внутри нее.
Нет, предупредил он себя. Ее реакция была вызвана объединением пары. Он должен держать это у себя в голове и действовать медленно. Его нутро подсказывало, что Мина еще не готова. В конце концов, три дня назад она вообще считала его воплощением зла.
И, похоже, она еще не изменила свое мнение. Она смотрела на него с чистым желанием в темно-синих глазах. Но за этим желанием скрывалась капелька настороженности. Он чувствовал это, хотя и не видел.
Действуй медленно.
– Себастьян, - пробормотала она, задыхаясь. – Я… я хочу…
Его тело немедленно отреагировало на неуверенные слова. Его член уперся в джинсы, мускулы ныли от желания прикоснуться к ней.
«Но она даже не знает, как попросить того, что хотела,» - предупредило его сознание.
– Мина, - он старался говорить ровно, мыслить ясно и рационально. – Я не думаю…
Ее маленькая ручка погладила его, очертив челюсть, пальцы скользнули по губам.
Он зарычал от наслаждения ее застенчивой ласки. Прежде чем его разум успел понять, что собирается делать его тело, он перехватил руку, касающуюся его и потянул ее со стула. Он пошел вниз по коридору, не уверенный, что собирается делать, просто зная, что хочет уединиться с Миной. Даже пусть и не совсем в приватном месте. Черт, да кого он обманывал? Он готов был закинуть ее
К счастью, он заметил туалет, прежде чем решился воплотить это.
Он потянул ее к двери с надписью «Семья». Он молился, поворачивая ручку, чтобы там не было занято, и это была простая ванная комната. Ему повезло по всем пунктам. Комната была пустой, с одним унитазом, пластиковом столиком для пеленания, прикрепленным ко стене раковине на крупной стойке.
Как только дверь закрылась, он притянул Мину к себе, двигая ее назад, пока она не оказалась заперта между ним и стеной.
Она замерла, глядя на него своими огромными глазами. Там все еще полыхало желание, но появились та тревога, что он чувствовал раньше. Легкая вспышка, как только он ослабил хватку и встретился с ней взглядами.
«Спокойно,» - говорил он себе. – «Спокойно. Не будь таким настойчивым и нетерпеливым».
Лишь просто касаясь ее, он чувствовал себя пылким школьником.
«Изящнее, приятель. Изящнее».
Ее руки прикоснулись к его лицу, ладони прижались к челюсти. Ее пальцы ласкали волосы на его висках. Простое, почти невинное прикосновение, заставило взреветь огонь в нем. Руки, которые покоились на нежном изгибе ее бедра напряглись, от того, что он отчаянно желал крепко прижать ее к стене и полностью войти в ее бледное тело.
«Изящнее,» - напомнил он себе.
Затем она встала на цыпочки и прижала губы к его, немного неопытно, но невероятно прекрасно. И вся рациональность улетучилась. Он потерялся в ощущениях. Бархат ее губ, сладкий вкус.
Ее руки касались его лица, водили по его челюсти, будто она пыталась запомнить его черты.
Он застонал, усиливая поцелуй. Она приоткрыла для него свои пухлые губы, чтобы он мог изучать нежность ее рта. Внутри он был мягок, как шелк. Язык напротив был как замша, зубы тверды.
Она захныкала, тихий звук отчаяния.
В ответ он застонал, руки с ее бедер переместились вверх, он ощущал ее изысканное тело, тонкую талию, ребра, тяжесть нижней части ее груди.
Он этого легкого прикосновения в его груди родился глубокий стон, его пальцы начали трогать округлость ее груди.
Черт, он безумно хотел эту женщину.
Хоть он и говорил себе быть медленнее, но все равно прижал ее к стене своим телом, ощущая нежность ее изгибов. Ее грудь, прижимающуюся к нему. Его член, прижимающийся к ее нежному животу.
Она снова захныкала, извиваясь под ним. Ее пальцы сильнее сжали его лицо, и он склонил голову, целуя так, будто намеревался проглотить ее всю.
Она ерзала, касаясь его эрекции. Его член стал будто гранитным.
Ее пальцы схватили его щеку, сжимая мягкую плоть над ней. Даже это движение пришпорило его желание. Он рукой скользнул за ее спину, нашел конец ее рубашки и запустил под нее руку. Кожа на ее талии и животе была такой нежной, как он и представлял, прохладной и бархатистой. Его рука двинулась вверх к ее груди.