У меня есть клон без имени
Шрифт:
В доме оставалось всё по-прежнему, я знал, что только моя спальня перетерпела перемены: там сделали библиотеку. Туда я и зашёл.
Поставили здесь диван и кресла, а ещё журнальный столик. На полках красовались книги. Много классики и немного современных авторов. Эта библиотека мне понравилась. В таких местах хоть и не укачивает, но всегда почему-то клонит ко сну.
У меня зазвонил телефон.
– Алё, – спросил я.
– Владик, привет, – услышал я голос Дики, моего друга. – Ты уже приехал?
– Ну да.
– Чем-нибудь
– Нет, спасибо.
Мы ещё немного поговорили о всякой ерунде, так, для вежливости. Потом я отключил телефон.
Дики – мой единственный нормальный друг, а поэтому единственный лучший друг. Дикий человек этот Дики. На самом деле его зовут Димкой, но язык не поворачивается называть его по-другому. Правда, сейчас мне не хотелось разговаривать даже с ним, хотелось побыть одному. Но мне не дали.
В дверь постучались.
– Чего? – спросил я.
В библиотеку вошёл какой-то мужик, я его ещё не знал.
– Здравствуйте и добро пожаловать, – начал он с официального текста. – Я не заметил, как вы вошли.
– А вы кто? – спросил я.
– Дворецкий, Фёдор Степанович, – ответил тот.
Ого, я не знал, что появился ещё и дворецкий. Я вообще думал, что они уже вымерли.
– А, ясно. Привет, – сказал я, немного смутясь.
– Я могу помочь вам с оформлением документов и прочего, – сказал дворецкий. – Ведь вы собираетесь продать этот дом?
– Ну да, собираюсь, – сказал я, удивляясь его прыти. – Только потом.
– Хорошо, если вдруг что, я на первом этаже, – сказал Фёдор Степанович, и он наконец оставил меня в покое.
Так, хорошо, мы имеем дворецкого, повара, уборщицу и садовника. Надеюсь, больше не будет сюрпризов!
Вечером спать я лёг на диван в гостиной. Завтра я собирался переехать в комнату сестры, потому что там была удобная кровать и не слишком девчачья комната.
«Но сегодня буду спать в гостиной», – так я подумал, но не уснул. Я не смог уснуть.
От скуки я вышел на балкон, чтобы подышать свежим воздухом.
Было прохладно и хорошо до тех пор, пока я не заметил, что в саду по-прежнему копошится садовник.
Что он там делает, поздно ведь?..
Но он действительно был: лазил в кустах. Может, он вырывает сорняки? А поздно ночью потому, что сорняки принято вырывать во время полнолуния? Ну а что, я же не садовник и не знаю всех этих тонкостей…
Я всмотрелся в то место, где был мой садовник, но не смог понять, что он там делает. Было слишком темно. Тогда я, страдая бессонницей, пошёл в библиотеку. Я взял в руки первую попавшуюся книгу, но тут же положил её на стол. Нет, чтоб я ещё по ночам книжки читал!
В общем, заснул я только под утро. А днём отправился на улицу, проведать сад.
Садовник был уже или всё ещё там.
Его звали Илья Михайлович, если я не ошибаюсь. Есть вероятность, что я всё-таки ошибаюсь, ведь какое мне дело, как зовут садовника?
– Здравствуйте, – я подошёл к нему.
Он даже не посмотрел в мою сторону и продолжал колдовать над розами.
Я не знал, что ему сказать.
– А что вы ночью делали? – всё-таки решился я.
– Проверял растения на предмет вредителей и болезней, – ответил тот, не поднимая на меня глаз.
– А, ясно, – сказал я, хотя мне не было ясно. – А почему ночью?
– Потому что ночь – самое лучшее время, чтобы ухаживать за гортензиями.
– А, понятно, – сказал я.
Я отстал от него и ушёл в дом. Дворецкий уже был тут как тут и спросил, когда мне будет удобно отобедать. После его слов я почувствовал себя королём или президентом.
Я ответил ему, что сам пообедаю, когда захочу. Он отстал от меня и куда-то ушёл.
Теперь я снова остался один. Так, пора начинать, я же собирался осмотреть дом и отложить вещи, которые заберу себе.
Я забрался на второй этаж. Здесь было три комнаты: библиотека, комната родителей и комната сестры. В конце коридора висело большое прямоугольное зеркало во весь мой рост. В этом же коридоре висел портрет моей прабабушки. Его я безоговорочно собирался забрать.
Я зашёл в комнату родителей, потом в комнату сестры. Там я нашёл её личный дневник, наверно, она забыла его. Дневник я тоже решил забрать, но читать его не хотел. Просто выкидывать было жалко, а оставлять здесь – жестоко.
Лазить по дому я продолжил весь оставшийся день, вечер и ночь. Только после этого можно было приступить и к простым формальностям, с которыми и обещал мне помочь Фёдор Степанович. Только я ещё не был к этому готов.
По-моему, дом тоже не был к этому готов.
В одну из бесконечно бессонных ночей, которую я провёл в спальне сестры, я не удержался и начал читать её дневник.
Вела она его несколько лет.
Ничего примечательного в нём не было, обычный девчоночий дневник с вырезками из журналов, картинками и фотографиями. Рассматривать его было интересно… но это чтиво на один раз… Пролистав уже половину, мне вдруг подумалось, а чем сейчас может заниматься садовник? Неужто он снова ночью над цветами корячится?
Я встал и подошёл к окну, но недолго мне пришлось выискивать того глазами. Да, садовник снова был там.
В чём прикол следить за растениями круглые сутки?
я вышел на улицу и подошёл к садовнику.
– Здравствуйте, – сказал я.
Михаил Ильич вздрогнул и посмотрел на меня.
– Что такое? – недовольно спросил он.
– Извините, что отвлекаю, – сказал я, заглядывая ему за спину, кажется, я будто бы увидел выкопанную яму. – А на этот раз вы что делаете?
– Не спится вам что ли? – садовник смотрел на меня. – Я выравниваю гортензию, укорачиваю слишком длинные ветки.