У попа была граната
Шрифт:
Снова обмакнув перо в чернильницу, секретарь продолжил писать: «Мы сделали для вас музей, чтобы вы знали, как мы жили и боролись, чтобы и вы были достойны своих дедов и отцов. Секретарь первичной партийной организации промышленного района города Придонска Иванцов. 7 ноября 1920 года».
– Ну, что же, товарищи, все ваши пожелания учтены, давайте, ставьте свои подписи, – сказа секретарь.
Все члены комиссии указывали свои должности и расписывались, думая, что секретарь только на первый взгляд кажется немного туповатым. На самом деле он сделал такую запись, которую не стыдно будет читать любым людям даже и через сто лет. Книга довольно быстро
Но против этого высказалась директор музея:
– Не будем заниматься показухой. Пусть видят, что счастье нам на блюдечке никто не приносил, даже книгу почетных гостей пришлось делать из амбарной книги.
– А вообще-то, – подумали ответственные люди, – это и хорошо, что амбарная книга будет в таком обрамлении, никто и не подумает, что тут могут быть какие-то злоупотребления и потворствование мещанским интересам несознательного населения.
Музей рос. Росло и число записей. Заменять книгу было уже нельзя, потому что в ней были записи народных артистов и космонавтов, героев и лауреатов. Это стало историей, можно сказать, Библией нашей жизни.
Недавно и мне поднесли эту книгу и попросили сделать запись. Я достал авторучку и написал: «Дорогие друзья!». А что писать дальше, я тоже не знал и, как и тот секретарь первичной ячейки. Взял и написал просто: «Спасибо за доставленное удовольствие и возможность заглянуть в наше прошлое».
Так и получается, что наши деды хотели заглянуть в будущее, а их потомки с удовольствием заглядывают в прошлое. Похоже, что время свернулось в кольцо, не желая идти дальше и возвращаться назад.
Проверка
Уже несколько лет пытаюсь выдать замуж родственницу, живущую в районе частного сектора. Была она уже дважды замужем, но мужья попадались как на подбор то пьяницы, то идиоты. Вероятно, на роду ей написано каждый раз обжигаться. Предлагаемые мною кандидатуры отметались, как не совсем подходящие или совсем неподходящие под ее требования. Как говорится, на вкус и цвет…
Последний ее ухажер вроде бы совсем уже охмурил ее. И работящий, и порядочный, и малопьющий. Правда жилья своего нет, но когда разводился, то оставил трехкомнатную квартиру жене с детьми и не потребовал своей доли. Благородно. Живет у одной женщины, которой нужны только его деньги. Когда были перебои с выплатой зарплаты, то его из дома выгоняли, как зарплату приносил, то его пускали в квартиру. Ну, как тут не пожалеть человека, которому так не везет и к которому так плохо относятся люди?
Мне этот человек как-то сразу не понравился. Слов много, а дел нет.
– Смотри, милочка, – говорил я, – на шею сядет, потом придется стряхивать, а это не так просто, так как брак налагает обязательства на обе стороны.
Недавно родственница сказала, что я был прав: это не тот человек, с кем можно связывать свою судьбу.
– Устроила, – говорит, – я ему проверку «на вшивость», а он оказался таким, как ты и говорил.
Во время последней встречи предложила ему попробовать свежевыгнанного самогона.
– Налей, – говорю, – сам.
Думаю, возьмет рюмочку, нальет, я ему бутербродик
Сейчас около нее крутится другой претендент. Кажется, что и он проверку не пройдет.
Свинья
В пору бесквартирья пришлось мне с семьей проживать на жилплощади одной родственницы. Я бы не сказал, что родственница была дальней, потому что дочь моя называла ее бабушкой, а жена – мамой.
Практически с нашего приезда она отделилась и стала готовить себе отдельно, хотя, по-человечески, люди одной крови и проживающие под одной крышей, должны жить «одним котлом». То, что готовили мы, отвергалось как «чужое». Если бы мы жили в старообрядческом доме, то все было бы естественно и нужно было придерживаться установленных правил и не лезть со своим уставом в монастырь, а питаться из своей посуды и готовить отдельно так, чтобы не осквернить чувства старообрядцев.
Давно умерший муж родственницы был самым нашим близким родственником, обожавшим свою внучку и уважавшим ее отца и мать. Воспитания простого, но деликатности большой, и мы бы никогда не почувствовали, что живем в чужом доме. Но так видно записано в Книге судеб, кому и когда уходить. Царствие ему небесное.
Не чужим человеком был сын родственницы, проживавший метрах в двухстах в большом частном доме, который строили силами всех родственников. Там было не чужое, и этот дом ставился нам в пример как способность людей обзавестись своим жилищем. Если бы мне не пришлось двенадцать раз переезжать с места на место, то мое место жительства находилось бы в самом престижном месте города и денежное содержание позволило бы поддерживать уровень жизни, достойный занимаемому положению. Но так как пора оседлости пришлась на время исторического перелома, то приходилось ждать либо милости от властей, для которых я был просто обузой, либо момента, чтобы вцепиться зубами во что-то и вырвать себе жилплощадь.
Но времена были еще старые. Жизнь текла по тем законам, которые сформировались в течение всей советской власти: люди садили картофель на выделенных участках, работали на дачных участках и выращивали свиней в сараюшках.
Одной зимой принесли маленького поросенка, которого вскладчину купили родственница с сыном.
– Давайте, и мы свою долю внесем, – предложили мы, но наше предложение было отвергнуто, типа – нам и самим мало.
Ну, что же, если дама выходит из автомобиля, то автомобиль начинает ехать быстрее.
Взращивание поросенка было возложено на нашу родственницу. Три раза в день она заваривала комбикорм, добавляла в помои и носила кормежку питомцу, вычищала загончик в старом гараже и любовалась, как растет шустрый пятачковый представитель. Настал день, когда поросенок превратился в настоящую свинью, которой уготована совершенно незавидная судьба.
Я не буду описывать этот процесс, хотя есть очень много любителей, которые с удовольствием прочитали бы о ходе забоя, разделки и обработки в предвкушении шкворчащих на сковороде кусков мяса и налитого в рюмки самогона.