У рифа Армагеддон
Шрифт:
Теперь, когда ловушка захлопнулась, "Кракен" и его товарищи по эскадре увеличили скорость стрельбы. Они были осторожны и стреляли не так быстро, как могли бы. Лок-Айленд и Нилз не собирались позволять Блэк-Уотеру понять, насколько опасной только что стала чарисийская артиллерия, но на глазах у Лок-Айленда одно из весел правого борта корисандской галеры взмахнуло во внезапном замешательстве, когда туда попало ядро с извержением брызг и осколков. По крайней мере, четыре длинных весла разрушились вдребезги, отломанные концы разметались в стороны, и граф слишком хорошо мог представить, что, должно быть, натворили осколки этих раздробленных весел, когда они бешено разлетались, ломая ребра и раскалывая черепа.
Замешательство было недолгим, но все больше ядер падало в воду вокруг своих целей или поражало цель со смертельной силой.
– Сигнал от "Спиди", милорд, - объявил один из мичманов "Теллесберга".
– Прочти это, - приказал Лок-Айленд.
– ..."Вражеский авангард движется на северо-северо-запад от моей позиции, расстояние восемнадцать миль, скорость семь узлов", - прочитал мичман по листку бумаги, который держал в руке.
– Спасибо, - сказал Лок-Айленд и склонил голову набок, сверяясь со своей ментальной картой. Сам он не мог видеть шхуну с уровня палубы, но вахтенный на верхушке мачты и сигнальная группа могли. Она была все еще слишком далеко, чтобы ее сигналы можно было прочитать напрямую, поэтому их передавал ее корабль-побратим "Норт уинд". Что привело к тому, что основная часть разбросанного вражеского флота оказалась по меньшей мере в двадцати пяти милях - вероятно, больше - за кормой и прямо с наветренной стороны от преследователей Нилза.
Эти корабли делали, возможно, три или четыре узла, в то время как его собственные двигались со скоростью не менее шести, и в придачу срезали угол. Если остальная часть вражеского флота развивает скорость в семь узлов, по оценкам капитана "Спиди", то его самым передовым подразделениям потребуется по меньшей мере два с половиной часа, чтобы добраться до преследуемых им кораблей.
Если бы они вовремя поняли, что происходит, и действовали достаточно быстро и решительно, то могли бы поставить нас в затруднительное положение, но не настолько, - мрачно подумал он, - чтобы спасти намеченную добычу.
* * *
– Это последний из них, ваша светлость, - проскрежетал капитан Мирджин, когда вверх поднялся новый столб дыма.
– Так я и вижу, капитан, - ответил герцог Блэк-Уотер.
Он заставил свой голос звучать спокойно, но знал, что никого не обманет. Особенно не Мирджина.
Он сцепил руки за спиной так крепко, что стало больно, и глубоко вдохнул.
– Очень хорошо, капитан, - сказал он, - нет смысла продолжать преследование. Отведи нас домой.
– Да, ваша светлость, - тяжело сказал Мирджин и отвернулся, чтобы начать отдавать необходимые приказы.
Блэк-Уотер смотрел через мили воды, все еще отделявшие его от последней из галер Тэнлир-Кипа. Ему потребовался бы добрый час с четвертью, чтобы добраться до этого пылающего корпуса, к тому времени он бы сгорел до ватерлинии и исчез под волнами. Также не было никакого смысла преследовать чарисийцев, которые уже повернули домой с попутным ветром, хорошим отрывом и - насколько он знал - остальной частью их проклятого флота, ставящего засады на любого, кто их преследовал.
Даже если предположить, что он вообще сможет их настичь, это будет ночная битва со всей неразберихой и хаосом, которые она подразумевает. И это были бы его галеры - его шестьдесят оставшихся галер - в одиночку против всего, с чем он столкнулся, потому что ни эскадры Эмерэлда, ни Чисхолма, возможно, не смогли бы восполнить разрыв, который образовался между ними и ним.
Часть его все равно взывала продолжить погоню, отомстить за потери и унижение, которые ему пришлось пережить. Но холодная логическая часть его знала лучше.
Говорят, на поражении учишься большему, чем на победе, - мрачно подумал он.
– Что ж, в таком случае мы многому научились сегодня, и я намерен позаботиться о том, чтобы все мы, "союзники", сделали одинаковые выводы из нашего урока.
То, что произошло с Тэнлир-Кипом сегодня днем, послужит очень четким напоминанием о необходимости для всех них научиться функционировать как единая, скоординированная сила. Это, вероятно, стоило бы того, чего это стоило бы ему и "Корисанде" в плане престижа и морального авторитета.
Возможно.
ФЕВРАЛЬ, Год Божий 892
I
Бухта Брокен-Энкор,
риф Армагеддон
– Неизвестные корабли заходят на якорную стоянку!
Гавин Мартин, барон Уайт-Форд, резко выпрямился в своем кресле, когда через открытый люк в крыше эхом донесся крик впередсмотрящего. "Кинг Горджа II", флагман таротийского флота, с беспокойством встал на якорь даже здесь, в убежище Димэн-Хед. Что было достаточно справедливо; просто находиться здесь всем на борту было гораздо больше, чем неловко.
Кто-то резко постучал в дверь большой каюты, и он услышал, как ее открыл его камердинер. Мгновение спустя в его личной штурманской рубке появился один из лейтенантов флагмана.
– Простите, что беспокою вас, милорд, но...
– Я слышал, лейтенант Жоэлсин.
– Уайт-Форд тонко улыбнулся.
– Должен ли я предположить, что наши неизвестные гости - это наши долгожданные друзья-доларцы?
– Похоже на это, милорд, - признал Жоэлсин со своей собственной улыбкой.
– Что ж, хвала Лэнгхорну, - беспечно сказал Уайт-Форд.
– Пожалуйста, передайте капитану Кейли, что я буду на палубе примерно через пятнадцать минут.
– Конечно, милорд.
Лейтенант Жоэлсин удалился, и Уайт-Форд повысил голос.
– Живис!
– Да, милорд?
– ответил Живис Балтин, камердинер барона с детства.
– Мою новую тунику, Живис! Нам нужно произвести впечатление на герцога.
– Немедленно, мой господин.
* * *
Два часа спустя Уайт-Форд стоял на корме "Кинг Горджа II" в лучах прохладного весеннего солнца и наблюдал, как доларский флот медленно и тяжело гребет в бухту Брокен-Анкор. Бухта, хотя и была защищена от северо-восточного ветра выступающим пальцем Димэн-Хед, не была стеклянным зеркалом. За пределами залива десятифутовые волны, белые шапки и брызги слишком ясно показывали, какая погода ожидает объединенные флоты.