У удачи два лица
Шрифт:
— А я думала, это я такая неотразимая — один покататься зовёт, второй совместный полёт с энтузиазмом воспринял, — съехидничала я. — А они, оказывается, от безысходности!
— Нет, ну и ты, само собой, неотразимая! — поспешила заверить меня Рася. Потом, запнувшись на пару секунд, честно добавила. — Но и отсутствие конкуренции тоже способствует. А по поводу Снора правда не волнуйся, на него всегда можно положиться. Это не Азур, он себя будет исключительно прилично вести, так что можно и полетать, — заговорщицки подмигнула она.
— У меня складывается впечатление, что ты хочешь поскорее сбыть меня в надёжные руки, — насмешливо сообщила я, следуя примеру Рассветы и раздеваясь. Земля здесь была прикрыта дощатым решётчатым настилом, так что было не холодно. — Смотри, а то я начну отвечать тебе взаимностью!
— Не получится, — Рассвета нахально показала мне язык. — Меня почти все по дуге обходят, а кто не обходит — те мои друзья и приятели, вот как Снор.
— Друзья и приятели очень легко переходят в категорию влюблённых мужчин, — возразила я.
— Только не в этом случае, — со смешком отмахнулась она. — У него пунктик, что девушка должна быть непременно с крыльями, как раз чтобы вместе летать. Но, честно говоря, у него не одного так, крылатые в основном друг к другу тянутся. Почему-то для них это важно.
— Ну, у нас такая проблема никогда не стояла, у нас все летучие. Но вместе подняться в небо — это действительно приятно, так что я могу их понять. Не могу только понять, почему это — один из важнейших критериев отбора. Меня, например, гораздо чаще тянуло поразмять крылья, чем Тура, и я бы не сказала, что его нелетучесть как-то меня беспокоила. Наоборот, одной приятнее, — я пожала плечами, проходя вслед за девушкой в собственно помывочную.
— Чёрствая ты! Никакой тонкости душевной организации, — захихикала Рася.
— И не говори! — рассеянно согласилась, оглядываясь по сторонам.
Помещение было чисто символически разделено полотнищами ткани на шесть небольших закутков. Выложенный теми же настилами, что и в тамбуре, пол, гроздь светцев под крышей да непонятные конструкции посреди каждого закутка — вся обстановка. Каждая конструкция представляла собой длинный, больше двух метров высотой, тонкий (в обхват моей ладони) шест, по виду — деревянный, посередине которого имелся странный каплевидный нарост в ладонь размером тёплого оранжевого цвета, как смола. На верхнем конце столбика имелась нашлёпка из такого же материала.
— Рась, а как этим пользоваться? — уточнила я у своей спутницы, которая к этому моменту уже заняла ближайшую импровизированную кабинку и с удовольствием подставляла лицо струям, льющимся из верхней нашлёпки на столбике.
— Да там всё просто, кладёшь руки на управляющий камень, и он сам подстраивается и подбирает комфортную температуру. Увеличить напор — провести снизу вверх, уменьшить — наоборот. Вот так шлёпаешь — вода отключается, — продемонстрировала она и увлечённо занялась разбором собственной богатой шевелюры.
Я посмотрела на это с некоторым содроганием; моя собственная коса была раза в два короче, и то возни с ней было немерено! Но вскоре, опомнившись, последовала примеру Рассветы.
В итоге провозились мы довольно долго. Перед Снором было ужасно стыдно, но после всех мытарств моя голова пришла в ужасное состояние, и оставить её в таком виде я просто не могла. Даже хорошо, что мне до сих пор не попадались зеркала, и я не видела, на кого всё это время была похожа. Но, с другой стороны, это очередной повод задуматься, насколько соскучились местные мужчины по женскому обществу; или мной интересовались просто как диковинкой?
Ещё было непонятно, почему грязь (подозрительно похожая на запёкшуюся кровь) осталась только на волосах, а тело оказалось чистым. Видимо, кто-то заботливый обмыл, пока переодевал. Я не в претензии, просто любопытно, да и поблагодарить не мешало бы. Впрочем, я догадывалась о личности этого загадочного «некто», а моя задолженность к нему и так превысила все разумные пределы, вплотную приблизившись к границе «в неоплатном долгу».
Мысли опять запнулись о Кая и его загадочную историю, и тут меня наконец-то осенило. Я же мастерица зеркал! Просматривать чьё-то прошлое без его на то желания — дело, конечно, гиблое, и никаких душещипательных подробностей я не узнаю, но какие-никакие обрывки непременно найду.
— Рась, а у тебя зеркала нет? Желательно, приличного размера, но вообще любое сгодится, — поинтересовалась я, когда мы закончили полоскаться и вытирались пушистыми мягкими полотенцами, прихваченными предусмотрительной медведицей.
— Конечно, есть! — возмущённо фыркнула она. — Я же девушка! Даже с собой, сейчас…
— Сейчас тоже очень кстати, но ты мне его на ночь одолжи, ладно? — попросила я.
— Без проблем, а зачем? Ворожить собираешься? — хитро сощурилась она.
— Ворожить — это не наш метод, я просто посмотрю краем глаза, — хмыкнула в ответ.
— На что? А то, может, мне тоже надо, — продолжила любопытствовать Рассвета, а я задумалась. С одной стороны, одной украдкой глянуть — это вроде как неприлично, но не страшно, а вдвоём — уже серьёзней. Но, с другой, Рася всё-таки родственница, у неё на это любопытство моральных прав больше, да и, если совсем уж честно, в её присутствии больше шансов найти что-то интересное. Родственница же!
— Ты извини, но меня грызёт любопытство в отношении твоего дяди, и я хотела попробовать посмотреть его прошлое. Многое, конечно, увидеть не получится, но хоть что-то! Я просто обожаю необычных дра… людей с интересными судьбами, это вообще по-моему самое интересное, что есть в мире. А Кай — более чем интересный человек!
— А поприсутствовать можно? — с горящими глазами поинтересовалась она.
— Да, конечно. Даже нужно; родная кровь, она способствует поиску. Тогда вечером и займёмся, как стемнеет!
— А как это связано?
— Ночью спокойней, — пожав плечами, ответила я. — Большая часть живых существ спит, удобнее заниматься подобными вещами.
— И что, вот так можно прошлое совсем любого посмотреть?
— Теоретически — да, но у меня только с живыми существами получается. Причём лучше всего, чтобы всё происходило по желанию объекта; вот, например, твоё прошлое можем посмотреть, хочешь?