У Великой реки. Дилогия + глоссарий
Шрифт:
Живой демон, сидящий в потоке Силы, открытом жертвенной кровью и идущем куда-то вглубь темных планов. «Это не алтарь, это Сосуд». Ну правильно! Демон-слуга, питающий повелителя.
Словно желая окончательно убедить меня в том, что я наивный болван, ракшаса подняла взгляд от чаши. Я его ощутил прямо сквозь стену, как ожог, будто я встал у открытого зева адской печи, а затем черные губы демона растянулись в жуткой улыбке, обнажая длинные черные зубы, а рука с кривым мечом указала прямо на нас.
Кто из нас
Остановил меня Орри, схвативший за ремень, а затем он свалил и оттащил назад от выхода Машу. Лари просто сидела на корточках посреди зала, обхватив себя руками за плечи, и заметно тряслась.
– Да что там такое? – теребил меня за плечо Балин.
– Там вообще кошмар, – честно ответил я, сообразивший, что никакая ракшаса не гоняется за нами со своим мечом на предмет отчекрыжить наши головы.
Тогда я со всей решительностью заявил:
– Но пол нетолстый. Минируем! Маша, очнись!
Я потряс свою девушку за плечо, и она вроде как и вправду очнулась.
– Помнишь, что надо сделать? – спросил я.
– Помню, – крайне решительно кивнула она. – Прикрепить заряд к потолку.
– Сможешь?
– Конечно!
У Балина все было уже готово, связки динамита разложены и скреплены между собой, огнепроводный шнур отмотан.
– Слушай, а почему ракшаса за нами не погналась? – спросил я у Маши.
Но ответила опять Лари.
– Нужны мы ей, – фыркнула демонесса. – Она сейчас проводник Силы для Кали, купается в ее потоке. Что мы для нее? Меньше насекомых, ничтожества. Мы неспособны ей навредить, мы неспособны даже поцарапать ее, пока она в центре потока Силы своей богини.
– Вот как, – задумался я, и следующая посетившая мысль вызвала во мне волну эдакой мстительной радости. – Пока в потоке, то и поцарапать нельзя? Ну пущай посидит пока. Маша, лепи динамит к потолку!
– Куда? – спросила она.
– А вот как раз в центр свода, – ответил я и указал рукой. – Во-он туда, где крюк металлический.
Куча взрывчатки плавно поднялась от земли и медленно взмыла к каменному своду зала, оказавшись, по моим расчетам, как раз под постаментом, на котором восседала ракшаса. И как раз над порталом, потому что тот был в центре того же потока. Лишь огнепроводный шнур свесился поросячьим хвостом вниз.
Я достал из кармана увесистую стальную гайку, которую подобрал на барже, и продел в нее шнур, после чего прихватил ее к оболочке липкой лентой. Так не скрутится он после поджигания и не прижмется случайным образом к детонатору, прежде чем мы успеем сбежать в портал.
– Берем вещи – и пошли. Все всё помнят? Как входим в портал, занимаем позиции по кругу. Все лишнее сбрасываем на землю, а дальше уже разберемся.
Все похватали с пола рюкзаки, взвалили их на плечи, Орри поудобней перехватил пулемет. Я выбросил из стволов «вампирки» зажигательные патроны, сменив их на «колотушку» в верхнем стволе и осиновый кол в нижнем. Все, готов.
– Зажигаю! – крикнул я, привлекая внимание.
Вытащил из кармана стерженек зажигалки с цепочкой, щелкнул по выдавленной на нем руне огня ногтем, прошептав заклинание, и с конца стерженька поднялся небольшой хвостик огня, который не гаснет даже под водой, пока не щелкнешь по второй руне. Поднес огонек к шнуру, подержал некоторое время. Наконец тот «схватился», зашипел, задымил, начал плеваться искрами – и бодро пополз вверх. Теперь взрыв уже ничто не предотвратит, Маша постаралась. Даже если кто-то шнур обрезать попытается, то все взорвется сразу.
– За мной, бодрее! Пять минут до взрыва! – крикнул я и прыгнул в овал портала.
Обдало шипучим электричеством, затрещало, запахло озоном, под подошвами захрустел гравий, и я сразу рванул в сторону, освобождая проход для Лари, шедшей за мной. Упал на колено, роняя рюкзак, вскинув стволы «вампирки», огляделся. Рядом треснуло, сыпануло искрами, и из портала вылетела демонесса с дробовиком в руках, присевшая на колено с другой стороны. А дальше, как горох из мешка, посыпались все остальные.
Маша сразу вытянула руку с лежащим на ней медальоном – в нем хранилась еще пара боевых заклинаний, которые она была готова пустить в первого, кто представится ей врагом.
А во дворе особняка было весело. Прямо передо мной на траве лежал высохший как мумия труп в черной одежде. Сухая, точно пергамент, кожа обтягивала череп, в ряду оскаленных желтых зубов выделялись четыре острых клыка. Из груди у него торчало оперение арбалетного болта, пробившего кольчугу. Так выглядят мертвые вампиры: настоящая жизнь ушла из них давным-давно, и после новой смерти они превращаются в тех, кем они на самом деле и являются, – в давно умерших.
Прямо за ним лежали двое нордлингов из ватаги. Один был убит пулей, ударившей его в середину лба, второму, тому самому, что был с укропом в бороде, сломали шею. У серого каменного цилиндра колодца, возвышавшегося посреди двора, лежал еще один вампир, с двумя стрелами из лука в животе. Он еще шевелился, но было ясно, что жить ему осталось всего ничего. Рядом с ним, положив ствол дробовика на край колодца, сидел Кудин. Его арбалет, перерубленный пополам мечом или топором, валялся у него под ногами. Еще одного вампира я увидел в дальнем конце двора. Он лежал лицом вниз между колоннами, поддерживающими галерею второго этажа. Арбалетная стрела торчала у него из затылка.