У всякого народа есть родина, но только у нас - Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы
Шрифт:
22 октября штурмом была взята Китайгородская стена. Остатки польских войск отступили в Кремль. Однако они не могли больше сопротивляться и несколько дней спустя, сдались вождям ополчения.
22 октября 1612 г. при сражении русских с поляками в Москве список Чудотворной Казанской иконы Богородицы находился у князя Д. Пожарского. Молитвами и заступлением Пречистой Владычицы по вере вождя русских воинов к чудотворной Ее иконе Московское государство было очищено от поляков. После избрания на престол царь Михаил Федорович в память сего события установил праздновать в Москве память Иконы Казанской Божией Матери два раза в год – в день обретения иконы 8 июля и в день освобождения Москвы – 22 октября, с учреждением крестных ходов из Успенского собора во Введенскую церковь, где князем Пожарским была поставлена эта икона,
26 октября 1612 г. ополченцы вступили в Кремль. Москва была освобождена силами народного ополчения, что явилось новым замечательным проявлением старой традиции русского народа – всеми силами защищать свою столицу. Польский историк XVII в. Кобержицкий писал о победе ополчения: «Поляки понесли такую значительную потерю, что ее ничем нельзя было вознаградить. Колесо фортуны повернулось, и надежда овладеть целым Московским государством рушилась невозвратно». История показала, что и на этот раз спасительными для общества оказались национальные и православные скрепы, и враждующие силы соединились, прежде всего, во имя национальной, религиозной и простой гражданской безопасности, которой угрожали ляхи и казаки.
Смута в русском государстве начинает затихать с того времени, когда все силы общества, увидев свою страну на краю гибели, объединились, а земские чины, собравшиеся в Москве в начале 1613 г., избрали на престол родоначальника новой династии, царя Михаила Романова, связанного родством, хотя и не прямым, с угасшей династией [59] .
От подвига К. Минина и Д. Пожарского тянется историческая нить к Отечественной войне 1812 г., а от нее – к Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.
59
Царь Михаил Романов являлся племянником последнему царю прежней династии.
К 200-летию победы России в Отечественной войне1812 г.
Въезд Императора Александра I в Париж
Мир как политическая система. первая половина XIX в. Священный союз (А. Н. Сахаров)
Война и мир возникли одновременно с появлением человеческого общества. Война – как самое решительное средство борьбы за существование. Мир – как возможность самосохранения людей между суровыми битвами. Специалисты подсчитали, что за 55 веков своего существования (а отчет велся со времени появления письменности) человечество пережило около 15 тысяч войн. В этих войнах были понесены утраты в 3,6 млрд человеческих жизней, не считая гибели материальных ценностей, разрушения городов, исчезновения государств и целых народов. На этот период пришлось лишь 300 мирных лет. Всего три века. Но они существовали [60] .
60
Ипполитов Г. М. «Красные орлы» против «рыцарей белой мечты». Моральный дух комбатантов в Российской Гражданской войне (октябрь 1917–1922 г.). Опыт компаративного анализа. Самара, 2005. – С. 25.
И по мере развития цивилизации, стремления к совершенствованию человеческой жизни, развитию и самосохранению человеческой личности мирные периоды в истории становились если не продолжительнее, то все более осознанными. Мир, мирное устроение жизни на земле вступали в решительный бой с разрушительными силами войны.
Уже на заре племенной истории обычное право стало регулировать отношения между человеческими коллективами, а позднее переросло в зачатки международного государственного правового регулирования. Древнегреческие полисы, особенно Древний Рим, дали первые высокие детально разработанные образцы правового регулирования межгосударственных отношений в рамках всего тогдашнего видимого мира, центром которого являлся Средиземноморский культурный регион.
Римская
Внешнеполитический каркас Древнего Рима был скреплен не только устрашающими походами и блестящими победами римских легионов, но и чередой мирных устроений с окружающими государствами и народами – противниками, союзниками, сателлитами. Эти устроения поддерживали жизненно необходимый международный баланс, нужный для нормального функционирования римского государства [61] .
61
См.: История Человечества. VII в. до н. э. – VII в. н. э. – М., 2003. – Т. III. – С. 209–210.
С тех пор международное право наряду с войной как методом разрешения конфликтов стало доминировать в мировом сообществе государств на долгие столетия. Без этой тщательно разработанной, всесторонне взвешенной опоры невозможен был дальнейший цивилизационный прогресс в данной области межгосударственных отношений.
И все-таки прогресс обозначился и был связан с появлением христианских этических ценностей. Вопросы противостояния злу, насилию, войнам стали едва ли не центральными в этике христианства. Решались они христианскими идеологами сложно и противоречиво. С одной стороны, звучали слова Иисуса Христа: «Все взявшие меч, от меча погибнут» (Мф 26, 52) и «блаженны миротворцы» (Мф 5, 9), а также апостола Павла: «Если возможно, мир имейте со всеми людьми» (Рим 12, 18). С другой стороны, известны слова, сказанные Христом: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч» (Мф 10, 24).
Это видимое противоречие в позиции христианских вероучителей разрешается весьма просто. Любовь к человеку, к людям, которой учил Христос, предполагает, что существуют такие моральные и духовные ценности, во имя которых стоит умирать, в том числе во имя спасения людей. А это означает борьбу во имя этих ценностей.
Таким образом, римский прагматизм политической системы мира в христианском учении был дополнен нравственными категориями, которые отныне стали неотъемлемой частью понятий войны и мира.
Очередным рубежом в цивилизованном осмыслении войны и мира, уходе от их прагматической практики, основанной либо на праве сильного, либо на холодном расчете, стали воззрения деятелей эпохи Возрождения, а позднее Просвещения. Общая гуманизация общества не могла не затронуть проблем войны и мира. Именно в это время постепенно выкристаллизовывается идея о человеке как высшей ценности, стремление к миру как естественной норме существования, а к насилию как античеловеческому началу. В XVI в. эти идеи звучат в трудах Эразма Роттердамского. В XVII в. они выражены в семитомной эпопее гуманиста Яна Амоса Коменского «Всеобщий совет человеческому роду, прежде всего ученым и благочестивым властителям Европы об исправлении человеческих дел». Он писал, что необходим третейский собор, «где разбирались бы все международные споры». Мирное устроение Коменский не отделял от внутригосударственных гуманистических дел, от народного блага, которое должно быть «величайшим законом каждой республики и королевства» [62] .
62
Трактаты о вечном мире. М., 1963. – С. 75–76.
С годами идея мира как международной политической системы крепла, совершенствовалась. Ее поддерживали деятели реформаторского движения в Германии, английские квакеры. Наконец, в начале XVIII в., как бы синтезируя предшествующие идеи на этот счет, выходит трактат французского аббата Шарля Ирине де Сен-Пьера «Проект вечного мира в Европе». Автор настаивает на необходимости союзного конфедеративного правления, которое, объединяя народы, подчинило бы их авторитету закона. «Постоянный совет» станет при этом высшим арбитражем между членами конфедерации. Против нарушителей мира предусматривались санкции.