У Южного полюса
Шрифт:
с грот-мачты; он выразил желание пойти за ними вместе со мной.
Нас было семь человек, вооруженных тюленьими острогами.
Лишь один я захватил ружье. Лед был очень слаб, мы недалеко
отошли, как второй штурман, у которого не было лыж,
провалился и вымок. Все остальные, шедшие на лыжах, отделались
благополучно, хотя из-за тонкого льда под ногами должны были
быстро двигаться, чтобы не провалиться. Пройдя немного,
я усомнился в правильности выбранного направления, однако
ничего никому не сказал, будучи уверенным, что второй
штурман наметил нужный маршрут. Путь нам преградило разводье.
Три английских товарища заявили, что они устали и вернутся
на судно. Я же решил продолжать путь один, чтобы добраться
до тюленей. Пройдя еще немного, я заметил тюленей, лежавших
рядом с торосами. Оказалось, что это лежат не два, а три больших
взрослых тюленя. Я выстрелил поочередно во всех троих и всех
их убил. Трое моих спутников вернулись, мы сняли шкуры
и понесли их на борт.
Работа была нелегкая. В паковом льду появилось много
разводий. Лед сильно громоздился. Чтобы попасть на судно,
нам пришлось идти в обход, проделав путь в два раза больший.
По дороге на судно я подстрелил четырех буревестников—
трех небольших и одного снежного. Из убитых тюленей двое
были самки и один самец. Желудки их были совершенно пусты.
10 января. Убил сегодня двух молодых белых тюленей.
Желудки их были совершенно пусты. Один из них принадлежал к
новому виду, мне доселе неизвестному. Позже застрелил глупыша.
Голубого буревестника, который так часто встречается на
кромке пакового льда, с 6-го числа я больше не видел.
11 января. Застрелил сегодня двух серебристых
буревестников, одного капского голубя, одного снежного буревестника
и одного Oceanites oceanicus.
12 января. Судно лежало во льду. Я подстрелил 1
императорского пингвина, 11 серебристых буревестников, 6 снежных
буревестников, 4 капских голубей и 3 Oceanites oceanicus.
13 января. Один матрос застрелил на льдине двух пингвинов.
Кроме того, мы видели обычных птиц. Тюлени не попадались.
Вчера после обеда дважды забрасывали планктонную сеть.
Результат хороший: попалась рыба длиною в шесть дюймов.
14 января. Сегодня утром только прилег, как зашел Борх-
гревинк взять патроны, чтобы охотиться на тюленя. Пошел
с ним на палубу, рассчитывая пополнить коллекцию шкурой.
Когда судно приблизилось к животному на расстояние 50 аршин,
Борхгревинк дал 5 выстрелов, из которых одним попал зверю в
заднюю часть, одним в затылок. Два матроса бросились на лед,
чтобы притащить тюленя на борт, но так как зверь еще двигался,
матросы не решались его схватить. Поэтому я тоже
спустился на лед и помог им прикончить тюленя. Во время свежевания
лед разошелся, так что нам пришлось добираться до судна с
помощью лодки. Я лег отдохнуть и проспал до обеда, когда
появился Колбек и рассказал мне, что он застрелил тюленя того
же вида, который был убит мной 10-го числа. Это был красивый
экземпляр, и я включил его шкуру и череп в коллекцию.
16 января. Среди дня я убил тюленя того же вида, что
застрелил и Колбек два дня назад. Со мной были все собаки. Пока
я снимал шкуру, они тут же пожирали его мясо. У меня было
чувство, будто бы я окружен волками. Шкура и череп пошли
на пополнение коллекции. Это был очень красивый экземпляр,
самка.
18 января. Сегодня мы двигались в воде, сравнительно
свободной от льда. Я видел несколько птиц, в большем количестве,
чем обычно, между ними коричневого буревестника того вида,
что так часто держится у кромки пакового льда. Как раз, когда
мы садились ужинать, с палубы раздался крик: «Большой
пингвин справа по борту». Я выбежал на палубу со своим
ружьем и тюленьей острогой. Мы находились еще далеко
от льдины, на которой сидел пингвин, как вдруг в кильватере
судна показалась вторая птица того же вида. Впрочем, она
быстро исчезла и все наше внимание было направлено теперь на
пингвина, неподвижно сидевшего на льдине. Судно, со скрежетом
резавшее лед, его не беспокоило. Внезапно из воды вынырнул
пингвин, находившийся в кильватере, и устремился к тойльдине,
на которой сидел первый пингвин. Встретившись, обе птицы,
приветствовали друг друга самым забавным образом.
Поразительно чувство ориентировки у этих птиц под водой; это
выразилось, в частности, в том, что второй пингвин безошибочно
показался как раз около той льдины, где сидел первый.
Расстояние, которое проплыла птица под водой и паковым
льдом, превышало сто аршин, и, насколько мы могли заметить,
на протяжении этого расстояния она ни разу не вынырнула
на поверхность.
Когда мы оказались в двухстах аршинах от птиц, они начали
проявлять беспокойство. Я сделал по ним два выстрела. Они
пустились наутек, однако первый из них, прежде чем успел
добежать до воды, упал на бок и остался лежать на льду. Я