Убей меня завтра
Шрифт:
Он был на пару дюймов выше меня, но, благодаря своему животу и своей мощной грудной клетке, он весил фунтов на десять — пятнадцать больше меня. У него были густые каштановые волосы, слегка вьющиеся и уже поседевшие на висках. Глаза голубые, кожа — смуглая от загара.
Кроме того, что он был такого же роста и такой же плотный, как Кивано, ничто не свидетельствовало о его схожести с «Сумасшедшим Джо».
— Мистер Генри Ярроу? — спросил я.
Он кивнул, а я продолжал:
— Меня зовут Шелл Скотт. Было бы очень мило с вашей стороны, если бы
— Конечно, — ответил он. — Я вас уже ожидал. Мари мне вас описала. — Он улыбнулся. — После описания вас нетрудно узнать.
Я кивнул, а он сказал:
— Миссис Блессинг сказала мне, что вы частный детектив и только что были у нее. Я полагаю, что речь пойдет о мистере Рейесе, не так ли?
— Да.
— Заходите в дом, мистер Скотт.
Когда мы вошли в гостиную, со вкусом обставленную, и сели, я сразу сказал:
— Миссис Блессинг не теряла времени, чтобы сообщить вам о моем приходе?
Он поднял брови и ответил:
— А почему бы ей и не сделать этого? В конце концов, я тоже проинформирую ее, если в ходе нашей беседы с вами выплывет что-либо любопытное. — Он закурил сигарету. — Да будет вам известно, что у нас общие деловые интересы и поэтому у нас нет тайн друг от друга. Кроме того, будучи бизнесменом на Вилле, я не могу себе позволить, чтобы мое имя было хоть частично связано с преступлением.
— Я понимаю вас, мистер Ярроу.
— Сперва мне было просто смешно, когда утром во вторник ко мне подошел человек. Я подумал, что он просто обознался. — Он глубоко затянулся сигаретой. — Но потом, когда Мари и я были приглашены к преподобному отцу и я узнал, что меня спутали с известным мафиози, тогда мне уже стало не до шуток.
— Да, это я тоже понимаю.
Я посмотрел ему в лицо и заметил, что оно стало теперь уже не таким дружелюбным.
— Какая мне разница, понимаете вы меня или нет, мистер Скотт.
— Извините, мистер Ярроу, но когда расследуешь дело об убийстве, тут уж не выбираешь в разговоре каждое слово.
— Дело об убийстве? Ах да, вы имеете в виду убийство этого Кивано.
— Нет, я говорю о мистере Рейесе.
— О мистере Рейесе? Он что, убит? — Он сокрушенно покачал головой.
— Пока еще нет доказательств, что он мертв. Но он исчез с вечера во вторник.
— О, боже ты мой! Разве он не отправился домой после того, как мы поговорили в церкви?
— Возможно, собирался. Но он до дома так и не дошел. Мистер Рейес ничего не говорил о том, куда он собирается идти?
Ярроу снова покачал головой.
— Ничего не сказал. Он просто поблагодарил меня и миссис Блессинг, извинился за свою ошибку и ушел. Вскоре после этого ушли и мы с Мари.
Он с удрученным видом погасил сигарету и сказал медленно:
— Меня удивляет, что Мари ничего не сказала об этом.
— У меня создалось впечатление, что она придает исчезновению мистера Рейеса мало значения.
— Но мне это кажется очень важным. Предположим, что он мертв. Мне совсем не нравится, что я последним говорил с человеком, который исчезает…
— Мистер Ярроу, я бы не хотел долго вас задерживать. Я бы только с удовольствием выслушал, о чем говорили вы с мистером Рейесом во вторник утром и вечером. Он кивнул и рассказал мне то, о чем я уже знал.
— Когда вы в первый раз услышали имя Кивано, оно вам о чем-нибудь говорило?
— Нет.
— А имя Лекки вам о чем-нибудь говорит? Пит Лекки?
Он посмотрел мне в глаза и покачал головой.
— Это что… тоже преступник?
Вместо ответа, я сказал:
— Вот, пожалуй, и все. Благодарю вас за ответы, мистер Ярроу.
— Не стоит благодарности, мистер Скотт.
Я поднялся.
— Да, еще кое-что. Я спрашивал миссис Блессинг, по какому поводу вы были у нее в столь ранний час, и она мне ответила, что она должна была подписать кое-какие бумаги.
— Совершенно верно. Порой мне бывает нужна ее подпись, и тогда я всегда прихожу к ней спозаранку. — Я подумал, что он этим и ограничится, но он меня удивил. После короткой паузы он добавил:
— Я не думаю, мистер Скотт, что миссис Блессинг об этом упоминала, но я уже дважды делал ей предложение.
— Понятно, — сказал я.
Через какое-то время он сказал:
— Да, время действительно было раннее, но я полагаю, что могу надеяться на ваше молчание.
Когда я уверил его в этом, он вздохнул с облегчением, а я добавил:
— Меня интересует только мистер Рейес и что с ним сталось, мистер Ярроу.
И так получилось, что мы расстались с ним почти как друзья, связанные одной тайной. Конечно, он знал намного больше меня в этой тайне. Я знал только ее частицу, но когда у человека такая богатая фантазия, как у меня, то и этой частицы бывает достаточно.
Подойдя к двери, я взялся за ее ручку. Мистер Ярроу стоял рядом со мной. Я показал:
— Вам, может быть, покажется странным, но я хотел бы попросить вас отойти немного в сторону. Вот туда, пожалуйста. — Я показал рукой.
Он удивленно посмотрел на меня, но встал именно туда, куда я хотел.
— Не удивляйтесь тому, что я сейчас сделаю, даже если это и покажется странным.
Я открыл дверь, встал в ее раму, а потом быстро отступил в сторону. Я сказал:
— Это только…
Я хотел ему только сказать, что я в данном случае принимаю больше мер предосторожности, чем обычно, но у меня не хватило времени сказать ему об этом.
Как только я начал говорить, в вечерней тишине раздался выстрел. Это был выстрел не из ружья или пистолета, а из чего-то более тяжелого.
Пуля влетела в открытую дверь и пробуравила стену позади нас.
В то же мгновение я бросился на пол, захлопнув на лету дверь и покатившись по ковру. Моя правая рука нашла кобуру и выхватила пистолет.
Я посмотрел вверх, на Ярроу. У него в руках ничего не было — ни пистолета, ни другого вида оружия. И он вообще никак не среагировал.
Он просто продолжал стоять, куда я его поставил, и выражение его лица говорило об ужасе и шоке.