Убей в себе жертву
Шрифт:
«Учитель математики считал, что я избалованная и относился ко мне строже всех»
В школе я очень любила литературу и русский язык, хорошо писала сочинения. Меня даже одноклассники иногда просили, чтобы я написала и за них тоже. А еще я для подружек сочиняла романтические послания их парням.
Я всегда была лидером, заводилой, выступала ведущей на мероприятиях, в общем, была в центре внимания. Иногда за мной водились и криминальные проделки. Как-то раз я организовала банду. Рано утром мы забрали у охранника журнал и подтерли там оценки. Себе поставили хорошие, а тем ребятам, которые нам не нравились, – плохие. Естественно,
«Я всегда была лидером, заводилой, любила быть в центре внимания»
Мне никогда не давалась история. Сейчас я понимаю, что эти знания нужны и полезны. А тогда просто всё заучивала, особенно не вникая. Ведь я жила в теплой и благополучной семье, и не могла понять своим детским мозгом, почему на Земле происходило столько войн, убийств и кровопролития. Мне казалось, что во всём мире должен быть мир, и я не понимала, зачем изучать то, что приносило людям страдания и боль – все эти завоевания земель, революции и прочее.
Как это ни странно, я неплохо знала химию – благодаря моей школьной подруге Лере, а, точнее, её маме, которая работала в сфере химической промышленности… В девятом классе, когда нужно было выбирать экзамены, Лера подбила меня сдавать химию с ней за компанию… И я этот предмет все-таки выучила. Сейчас, конечно, не вспомню абсолютно ничего, но тогда – на удивление, все понимала.
Несмотря на то, что я проучилась шесть лет в школе с испанским уклоном, сказать, что я знаю этот язык, я до сих пор не могу. Возможно, это связано со стрессом, который я испытала, переходя в эту школу. Она была у меня уже второй по счету. При этом английский для меня – практически родной.
«Я не пробовала алкоголь лет до 16-17. И сколько себя помню, постоянно училась»
Я не пробовала никакого алкоголя лет до шестнадцати – семнадцати. И сколько себя помню, постоянно училась. У меня всегда было очень много дополнительных занятий: теннис, танцы, музыка, английский, испанский, математика… Мой день был расписан буквально по минутам. Я уходила в школу утром и занималась до 9-10 часов вечера, а потом садилась делать уроки.
Помню, когда мне было лет 15, мы пошли с классом в кино, и классная руководительница спросила меня: «А у тебя вообще есть какие-то знакомые, помимо одноклассников?» Я задумалась и поняла, что нет, потому что у меня просто не хватает на это времени.
«У меня не было других друзей, кроме одноклассников»
А ещё, хоть в это сейчас и сложно поверить, но в школьные годы у меня были большие проблемы с лишним весом. Лет с четырнадцати, наверное, я начала резко его набирать. Чтобы было понятно – если сейчас я вешу сорок пять килограммов, то тогда весила примерно пятьдесят восемь. Я была прыщавая и толстая (без преувеличений, объективно!), и это меня, конечно, сильно беспокоило, потому что всем девочкам хочется быть красивыми. Я была дико закомплексована из-за этого, чувствовала себя «гадким утенком», которому наверняка не суждено стать белым лебедем…
Папа тоже очень переживал по этому поводу, меня даже отправляли в специальные клиники для похудения, но ничего не помогало. А потом, годам к восемнадцати, всё прошло само собой – вместе с переходным возрастом и гормональной перестройкой.
«С 14 лет я была прыщавая и толстая. Папа сильно переживал по этому поводу и даже отправил меня в клинику для похудения. Но мне ничего не помогло. Все прошло само – вместе с переходным возрастом и гормональной перестройкой…»
Вообще, если бы тогда меня спросили, как я отношусь к школе, вряд ли я бы нашла какие-то добрые слова для этого периода своей жизни. А сейчас понимаю, что мои школьные годы были очень хорошими, и я вспоминаю их с большой теплотой и благодарностью…
Глава 4. Семья
Все мы родом из детства. Я долгое время пыталась анализировать свою личную жизнь и понять, откуда взялись корни моей «жертвенности»? Почему я вообще привлекла внимание именно мужчины-тирана? Как допустила возможность абьюзинга по отношению к себе, причем, не только психологического, но и физического? Почему не могла, да и не слишком хотела противостоять ему?
Оказывается, все очень просто. Мы не рождаемся жертвами, но отчасти нас можно такими воспитать. И если впоследствии эту форму поведения и мышления не изменить, вы всю жизнь будете привлекать к себе внимание мужчин только такого типа. Это замкнутый круг, из которого нужно обязательно найти выход. И как можно скорее. Я его, к счастью, нашла… Но об этом позже. А пока я расскажу вам о своей семье.
Мой дедушка по папиной линии был моряком, и папа изначально хотел пойти по его стопам. Он учился в Академии морского флота в Санкт-Петербурге и потом, на протяжении нескольких лет, ходил в рейсы – в качестве главного механика. Кстати, именно в порту он познакомился с моей мамой. Она работала там секретарем. Папа рассказывал, что однажды в портовой конторе он увидел девушку, в которую влюбился с первого взгляда. Но подойти к ней тогда не решился, поскольку был человеком достаточно скромным. И тут вмешалась судьба – оказалось, что у них есть общая знакомая – папина одноклассница. Через нее он достал мамин номер домашнего телефона (мобильных же еще не было), набрался смелости и позвонил. Трубку взял мой будущий дедушка – ее отец. Мама с папой несколько раз общались по телефону, потом встретились…
«Папа влюбился в маму с первого взгляда, но подойти к ней не решился, так как был очень скромным»
На первом свидании папа повел себя очень оригинально. Он не нашел другого способа выразить свои чувства и дал маме огромную по тем временам сумму – 500 рублей. Просто так, чтобы она смогла купить себе все, что захочет. Тогда было время тотального дефицита, и он, видимо, решил, что такой практичный подарок – лучше, чем банальные цветы или конфеты. После этого он ушел в рейс на полгода…
Когда мама вернулась домой с такими деньгами, разразился грандиозный скандал. Дедушка кричал: «Откуда у тебя эти деньги? Просто так ничего не бывает, значит, ты занимаешься чем-то непристойным!» Но мама сумела все же отстоять и себя, и свои чувства к папе.
«На первом свидании папа дал маме 500 рублей. Просто так, чтобы она могла себе купить все, что хочет. И ушел в рейс на полгода»
Раз в месяц у моряков была возможность звонить из рейса домой. Так на протяжении полугода они и общались – по несколько минут, в окружении ждущих своей очереди на звонок матросов. Когда папа вернулся, то сказал маме, что не может без нее жить… С тех пор во все поездки они отправлялись только вместе.