Убежать от тирана
Шрифт:
Не чувствуя времени, мы выехали далеко за город и нашли практически необитаемое место. По факту – именно сейчас мы начинаем нашу семейную жизнь.
И это так волшебно. Чувствовать ответственность, ловить благодарные взгляды и понимать, что в душе этого хрупкого лотоса ты имеешь постоянную прописку. Видеть в ее глазах обожание и восхищение. Знать, что для своей Дюймовочки ты авторитет.
С важным видом переворачивая шампуры, шевеля угли, внутри я таял от счастья и даже подавил на время свои чувственные порывы. Однако любовь –
Едва мы успели сыто облизнуться после первой порции шашлыка, неожиданно потянул свежий ветерок. Лада зябко поежилась.
– Ну вот, а мы еще не искупались! Сейчас вылезать будет холодно! – огорченно вздохнула она.
– Я закутаю тебя в плед и согреешься, - хотя все больше и больше у меня разгоралось желание согреть ее другим способом. Очевидно, Вселенная услышала. Небо мгновенно затянуло низкими свинцовыми тучами, и словно из прорванной плотины, хлынули потоки воды, тут же превратив нас в смешных мокрых цыплят.
От неожиданности мы растерянно хлопали глазами, отчаянно пытаясь руками отвести хлещущие струи от лица. Само собой толку от этого было мало, зато с каждой секундой нас все больше охватывал такой драйв, от которого искрило ярче молний.
Пытаясь перекричать грохот грома, я скомандовал:
– Беги в машину, а я попробую спасти еду. Иначе все окончательно превратится в не еду.
– Нет, я с тобой!
Ну кто б сомневался! Моя упрямица принялась быстренько сортировать продукты на то, что можно спасти, и то, что само сейчас стечет в реку на дастархан к рыбам.
Молния блеснула почти над рекой, огненной стрелой прочертив серую вату неба, и тут же раздался оглушительный раскат.
– Теперь точно бежим, - я схватил за руку свое сокровище и потащил к машине.
Плюхнувшись на сиденья, мы захлопнули дверцы и одновременно с облегчением шумно выдохнули. И тут же расхохотались.
– Мы как в аквариуме, - Лада ткнула пальчиком в лобовое стекло, по которому сплошным потоком текла вода.
– Или на подводной лодке. Главное, чтоб в реку нас не смыло, - подхватил я.
И тут веселье сползло с наших лиц, потому что одна и та же мысль посетила нас. Это понял по тому, как Лада опустила взгляд на мои губы, затем на вырез футболки и рефлекторно сглотнула.
Понятное дело, что мы не будем сидеть в мокрой одежде, а раздетые не будем играть в города. От осознания того, что сейчас произойдет, кровь ударила мне в голову, жар высушил горло, а сердце своим стуком словно вступило в соревнование с громом – кто громче.
Было такое ощущение, что я никогда раньше не был с женщиной. Дыхание перехватывало от предвкушения чего-то сакрального, того, что дано далеко не каждому, того, что, наверно, нужно заслужить, чтобы оценить. Близость с любимой женщиной. Единственной, на ком тугими морскими узлами завязаны все чувства, мысли и желания.
Я протянул руку и, осторожно погладив ее по щеке, скользнул на шею и плечо.
– Дюймовочка моя!
Она склонила голову, прижавшись к моей ладони. Я понял – это молчаливое согласие на дальнейшие действия.
Потянув края футболки, я помог ей высвободиться из мокрой одежки.
– Ты совсем мокрая, - ляпнул я, изображая Капитана очевидность.
Лада засмеялась.
– Было бы удивительно, если бы я оказалась хотя бы наполовину мокрая под таким ливнем.
Она сидела передо мной в одном лифчике. Смущающаяся и доверчивая, ждущая. Она вся покрылась пупырышками гусиной кожи. От вида трогательно выпирающих ключиц у меня едва не случилось короткое замыкание. Хотелось легонько куснуть их зубами, помечая своей невидимой печатью.
Я включил печку, и Дюймовочка счастливо зажмурилась, словно отогревалось не только тело, но и душа. И хотя чуйка мне подсказывала, что не нужно торопиться, руки уже расстегивали ее джинсы, готовясь их стащить.
Однако замер на половине дела – меня остановил взгляд Лады. Немного испуганный и растерянный.
– Что, маленькая моя?
– Даня?
– невысказанный вопрос повис в воздухе.
– Опять проверка связи?
– Нет, связь я чувствую каждой частичкой себя. А помнишь, что ты мне сказал на колесе обозрения? – от волнения ее голос приобрел восхитительную сексуальную хрипотцу.
– Я много чего тогда говорил, но, кажется, знаю, что ты имеешь в виду. Все, что касается тебя, я помню. Мои руки умеют заласкать любимую женщину до звездочек в голове, - ее волнение вернулось ко мне с утроенной силой. – Ты это имела в виду?
– Да, - облизнув губы, почти прошептала она.
– Сейчас убедишься! – я собрался продолжить борьбу с мокрыми джинсами, которые стали почти брезентовыми.
– Нет, я бы хотела услышать.., - она замялась, вызвав у меня чувство щемящей нежности. Сколько же еще придется ее «оттаивать», прежде чем она научится говорить о своих желаниях.
– Ты хотела бы услышать, что я тебя люблю! – пробив броню моего тугодумства, сверкнула догадка.
Она смущенно кивнула и хотела сдержать улыбку, но она словно солнечный зайчик, вырвалась на волю.
– Девочка моя! Не обижайся, если я буду немногословен. Я люблю тебя, и это само собой разумеется. Я ж не говорю – я дышу? Живу, дышу, люблю – это мое состояние. А сейчас я до дрожи хочу любить тебя по –взрослому.
Расправившись со своей одеждой, я вытряхнул свою девочку из джинсов и перетащил к себе на колени, окутывая теплом своего тела.
– Я люблю тебя, моя Дюймовочка!
– И я тебя люблю, - ее признание я поймал уже губами, впиваясь в ее рот жарким, жадным поцелуем.
Конец