Убежать от зверя
Шрифт:
Под соснами стоит белый, похожий на древний надгробный камень Клары, надпись на нем читается легко. Это выглядит старо и величественно. Две вещи, до которых Клара Эбби не успела достаточно вырасти. На траве лежит свежий цветок, всего лишь один. Мне интересно, кто посетитель. Ее родители переехали после аварии.
— Гермиона, — говорит Полли. — Я не уверена, что это полезно для тебя.
—Я только хочу рассказать ей, — говорю я. Я не могу объяснить, зачем. — Она должна знать.
Сначала Полли смотрит на меня так, будто думает, что я сломалась. Это ужасно, и я хочу, чтобы она остановила меня. Но также мне нужно это
— Клара, прости, что я никогда не бывала здесь, — говорю я. — Я знаю, это тупо, потому что ты мертва, и я не уверена, что тебе не все равно, но я не забывала о тебе. Я делаю все возможное, чтобы никто не забывал о тебе.
На кладбище очень тихо. Даже несмотря на то, что большинство людей используют его для сокращения пути, а не для похорон, мы здесь одни. Только мы вчетвером.
— Эти мысли о проклятии, — говорю я, — они заставляют всех помнить. Ты всегда будешь девочкой, которая умерла из-за пьяного водителя. Меткой нашего выпускного класса. И это действительно отстойно. Ты должна быть с нами. Или мы должны забыть тебя и двигаться дальше. Мы не должны представлять тебя как что-то, что делает нас особенными. Это справедливо по отношению к остальным, даже если ты умерла.
Полли понимает, почему я пришла сюда, почему я разговариваю с мертвым человеком. Она берет меня за руку.
— Я не собираюсь быть еще одной меткой, Клара, — говорю я. — Я отказываюсь. У тебя не было выбора, но у меня он есть, и я воспользуюсь им. Я не буду беременной ученицей. И если это остановит проклятье и заставит всех забыть тебя, ну, я не расстроюсь.
Клара ничего не говорит, и меня не поражает молния. Я полагаю, это означает, что мы будем в порядке.
— Ладно, — говорю я, повернувшись к Полли. — Момент сумасшествия закончился. Пойдем, посмотрим, что у нас на обед.
— Я очень тобой горжусь, — говорит она и цепляется своим пальцем за мой.
— Эй, — говорю я, — если я не смогу обосновать свое решение мертвому человеку, как тогда, черт возьми, ты думала, я буду жить с этим?
— Я все еще очень тобой горжусь, — говорит она, и мы проходим оставшуюся часть дороги домой, не сказав ни слова.
* * *
После обеда мы поднимаемся в мою комнату, и я достаю телефон. В другой руке я держу визитку офицера Плуммер.
— Хочешь, чтобы позвонила я? — спрашивает Полли.
— Нет, — говорю я. — Мне просто нужно об этом подумать.
— О чем подумать? — спрашивает она.
— Если я позвоню, они соберут всех парней из лагеря и заставят их сдать анализы, — говорю я. — Я имею в виду, один из них сделал это, но остальные нет. Разве я справедлива?
— Послушай меня, — Полли кладет свою руку на мой локоть и сильно сжимает. — Ничто из этого не справедливо. Он разрушил твою жизнь. Меня не волнует, кого ты можешь огорчить или обременить, ты сделаешь это, и ты сама знаешь, что это правильно. Дион на протяжении всей прошлой недели, каждый день спрашивал, когда можно будет сдать свой образец. Он просто хочет, чтобы ты знала — и знала наверняка — что это был не он. Единственный парень, который станет увиливать от этого, тот ублюдок, который это и сделал. Так что ты создашь ему такой дискомфорт, который только сможешь.
Я набираю телефонный номер. Офицер Плуммер отвечает на звонок, и так быстро, как только это возможно, я рассказываю ей о результатах анализа и о своем решении.
— Мисс Винтерс, как всегда, я желаю вам всего наилучшего, — говорит она, когда я заканчиваю. — Если вы позвоните мне после вашей запланированной встречи, я организую, чтобы образцы, собранные таким способом, при передаче улик были герметичными.
— Спасибо, офицер, — говорю я. Это будет длинная дорога для нее.
— А тем временем, полиция Онтарио начнет работу с лагерем Manitouwabing и школами, замешанными в этом, чтобы собрать образцы с учащихся парней и тренеров для сравнения, — говорит она. — Если все пойдет хорошо, у нас появятся сравнительные результаты к середине недели.
— Хорошо, — отвечаю я. А затем, так как я не знаю, что еще сказать, я повторяю, — хорошо.
— Мой телефон всегда при мне, мисс Винтерс, — напоминает мне офицер Плуммер. — Вы можете звонить в любой момент, когда вам это будет нужно. Я отвечу на любые возникшие у вас вопросы в рамках протокола, также я всегда доступна, если вам нужно будет с кем-нибудь поговорить.
— Спасибо, офицер, — говорит Полли, забрав телефон, когда становится очевидным, что мне больше абсолютно нечего сказать. — Она позвонит вам, если вы понадобитесь.
Они прощаются, а затем Полли вешает трубку. Она наклоняется вперед — прямо к моему лицу — зубастая и свирепая, и берет меня за плечи.
— В конце концов, ублюдок сдаст образец, — говорит она.
А затем она плачет.
Глава 16
В понедельник утром, когда папа привозит меня на тренировку перед занятиями, там припаркована машина полиции Онтарио. В первый момент, пока я принимаю решение, я слегка напугана. Все знают, что не было собрано никаких биологических образцов. Это практически первое, что мне сказала Полли, когда я пришла в себя. Если вдруг полиция объявит, что у них что-то есть, кто-то обязательно сделает подсчеты, и тогда сарафанное радио снова заработает. Я не уверена, что могу справиться с этим. Полли сможет как-нибудь объяснить это, как только мы с ней увидимся. Ее молчаливой оценки достаточно, чтобы укрепить мою уверенность. Я киваю, и мы молча переговариваемся.
— Все входите, — говорит Кэлдон, когда мы добираемся до спортзала, мы все рассаживаемся перед ней, вместо того, чтобы начать нашу тренировку. — Вы все знакомы с констеблем Форестом, — она указывает на офицера в форме. Либо у него ранняя служба, либо это из-за особого случая.
— Доброе утро, ребята, — произносит Форест небрежно. — Я знаю, что вы все заняты на своей тренировке, поэтому я хочу сразу перейти к делу. Вам известно, что пару недель назад в лагере Manitouwabing на одного из членов вашей команды напали и изнасиловали.
Каждый в комнате, за исключением Полли, вздрагивает от этих слов. Ну, похоже, я тоже вздрогнула. На самом деле, я больше поражена, чем что-либо еще. Никто никогда не приходил и не говорил об этом напрямую. Это освежает.
— Также вам известно, — продолжает констебль, — что биологические образцы не были собраны. Однако я рад сообщить вам, что второстепенные образцы позволили нам добиться результатов, что означает, сейчас у нас есть образец для сравнения, который мы можем использовать для установления личности преступника.