Убежать от зверя

Джонстон Эмили Кейт

— На самом деле, меня оно не цепляет, — отвечает она. — Но если тебе нравится, мы можем его оставить.

Это нелепо. Я обмениваюсь взглядами с Полли. Остальные увидели бы нейтральное пустое выражение лица. Я же вижу лицо, которое говорит «я тебя прикрою, так что вперед».

— Ладно, ребята. На этом все, — говорю я. — Кэлдон, можно мне минутку?

— Конечно, — отвечает она. — Хочешь, чтобы я ушла или осталась?

— Останьтесь, — говорю я.

Я жду, пока все рассядутся на полу напротив меня. Потом я ощущаю себя слишком высокой и тоже сажусь. Я делаю глубокий вдох и понимаю, что до сих пор меня так и не тошнит. Этот день уже хороший.

— Слушайте, —

говорю я. — Мы все знаем о том, что произошло в лагере. Мы все там были. Я понимаю, что некоторые из вас не знают, что думать по этому поводу. Я тем более, временами. И если честно, мне все равно, потому что я готова пройти через это. Но я не смогу этого сделать, если парни будут бояться поднимать меня, если никто не будет когда-либо говорить о тех двух неделях и если Сара возьмет себе прозвище только затем, чтобы я почувствовала себя лучше. Это было бы действительно тупо.

Они все смотрят на меня, за исключением Лео, который не отводит взгляда от своей обуви, и Кэлдон, которая смотрит на Лео.

— Вы все думаете о том, что можете сделать, — говорю я. — Я это знаю, потому что каждый так бы думал, — Лео резко поднимает взгляд, всего на секунду, но в нем ощущается злость. Я напрягаюсь, будто сижу со штырем в позвоночнике, но вместо вспышки гнева во мне растет решительность. — Вы можете быть моей командой. Напоминая мне, почему я так сильно люблю этот спорт. Напоминая, почему я так сильно люблю эту школу. Мне все равно, если вы не будете разговаривать со мной в холле или в столовой, но в этом зале, когда мы в этой форме, мне нужно, чтобы вы были моей командой. Сможете это сделать?

Сначала идут кивки, затем хор «за» и «против», а затем слова ободрения. В спортивном зале девятнадцать человек, и семнадцать из них согласны поддержать меня. Я обретаю некоторую уверенность, но Лео встает и, не сказав ни единого слова в мой адрес, покидает тренировку и направляется в раздевалку.

Глава 13

Это одновременно и хуже, и лучше, чем я представляла. Я имею в виду, пропуск целой недели школы и при обычных обстоятельствах ударит по тебе. Не важно, как много домашних заданий ты сделал, ты все еще что-то упускаешь (к примеру, тест по математике). Он был сегодня. Мэлори действительно чувствовала себя плохо из-за того, что забыла мне об этом сказать, но все-таки. Пропустить первую неделю школы еще хуже. Это похоже на какую-то шутку, которая мне непонятна. И, естественно, люди пялятся на меня и шепчутся, где бы я ни появилась. Учителя, которых, я точно знаю, еще до начала школьных занятий созывали на экстренное совещание по вопросу о том, как общаться со мной, выглядят растерянными. Все как один позволяют мне сидеть там, где мне хочется (на общих занятиях Полли спасает меня, сидя рядом, но на остальных я стараюсь садиться на задние ряды), и не вызывают меня, даже когда я поднимаю руку (что раздражало на уроке мировой истории, потому что мне на самом деле надо было выйти в уборную).

Чуть сглаживает ситуацию то, что у меня есть защитная стена из группы поддержки. Полли, конечно, и Мэлори со своей новообретенной решительностью повсюду следуют по бокам от меня. Когда Дженни и Алексис проходят мимо меня в холле, они обе машут и улыбаются, как и раньше. Астрид вытягивается, когда я прохожу мимо, как будто говорит «Да, я черлидер, о чем большинство смертных могут только мечтать, а это мой капитан». Это все очень мило.

Парни также делают все возможное. Подарок Тига, создавший неловкую ситуацию, видимо, стал подарком, который сломил всех. Когда я прихожу на химию, мой второй урок этого дня, и первый урок без Полли, он не позволяет мне надолго зависнуть в дверном проеме.

— Гермиона! — он использует какой-то показушно-счастливый тон, похожий на тот, что он использовал на тренировке этим утром, но его улыбка настоящая. — Мы думали, что ты просто, захватив судно, направишься прямиком в колледж или что-то в этом роде.

Вокруг шокированное молчание, очередной ненавидящий взгляд Лео, после чего занятие просто пролетает. Это похоже на какое-то чудо. Как будто мой новый статус открыл Тигу дверь к цели его жизни.

За пятнадцать минут до окончания урока химии в передней части класса раздается звонок телефона, и выясняется, что меня ждут в кабинете консультаций. Это, как я понимаю, не по поводу моих возможностей в колледже.

— Только забери свои книги, — говорит учитель, так что я собираю свои вещи со стола и иду на нижний этаж.

Наш консультант по ориентации — прелестная женщина по имени миссис Айтес. Она бесчисленное количество раз консультировала выпускников «Медведей» на тему того, в какой колледж они смогут пойти, следует ли им пойти работать сразу после окончания школы и следует ли рисковать, беря горячий обед вместо покупки сэндвича в кафетерии. Также, она помогает с ранней беременностью, организовывает для молодой мамы продолжение обучения на любых возможных курсах, которые ей подойдут, а в крайних случаях оказывает психологические консультации по поводу ранних смертей.

— Гермиона, пожалуйста, проходи! — говорит она. Миссис Айтес чересчур радостная. Я чувствую, что воздвигаю оборонительные сооружения, но, в любом случае, я сажусь. —Извини, что сорвала тебя с занятий после того, как ты уже пропустила неделю, но я решила, что лучше прервать химию, чем твои общественные занятия.

Знаете, она была необыкновенно внимательной. Заходить в одиночестве в кафетерий, после того, как все уже нашли себе место, было бы отстойно.

— Я хочу, чтобы ты знала, что моя дверь всегда открыта, если я тебе понадоблюсь, — говорит она. — Я знаю, это лето было тяжелым.

Я смотрю на нее в течение пяти секунд, а затем начинаю смеяться. Она не закрыла дверь, что не очень профессионально с ее стороны, и я представляю, как секретарь, находящаяся чуть дальше в холле, напряженно пытается услышать каждое слово. Я продолжаю смеяться, потому что понимаю, что миссис Айтес пришлось относительно легко с нашим выпуском. Никто не забеременел (насколько мы знаем), а Клара умерла так давно, что мы все уже пережили это горе. До прошлой недели я предполагала, что миссис Айтес никогда прежде не касалась дел об изнасиловании, но теперь я знаю больше. «Хэй! Что-то ищешь?» — может, я и не помню, но я знаю. Просто невозможно, что я единственная девушка, которая взяла тот напиток.

— Миссис Айтес, — говорю я, вставая и закрывая дверь. — Если вы не можете сказать слово изнасилование или, хотя бы, нападение, то я не понимаю, чем вы сможете мне помочь.

— Хорошо. Итак, ты была изнасилована, — говорит она. — И, вероятно, это было по-настоящему ужасно. И так как учителя намного более внимательны, чем вы, ребята, думаете, мне очень хорошо известно, какая вереница сплетен разнеслась по школе.

— Мне вроде как неизвестно, — признаюсь я. — Я избегала интернета. Все, что мне известно, что Дженни непреднамеренно дала представление, что я сама могла хотеть этого.