Убежище. Книга седьмая
Шрифт:
Разгон для нового нападения петух взял прямо от забора, скрытого за лопухами, поэтому для Стасика близкий и чувствительный контакт с разъярённым главой куриного семейства стал весьма неожиданным и неприятным.
– Ааааййййй, ты чё? Курица взбесииилась! – завизжал Стасик, на всех парах помчавшись к дому.
– Я тебе ещё и курица? – петух, оскорблённый до глубины своей души, легко догнал малолетнего хулигана и как следует придал ему ускорение, вовремя скрывшись в зарослях в аккурат перед появлением на улице матери Стаса.
За гонкой с
– За птицами, значит, охотится? – старшая в стае чуть тряхнула крыльями, как плечами пожала. – Может, только за белыми? – ей были свойственны рассудительность и отличные аналитические способности. – Голуби белые, куры тут тоже белые… надо посмотреть ещё, что ему от птиц понадобилось!
– Мой маленький, моё солнышко, что с тобой? – причитала над Стасиком его мать.
– Курица клюююнууулаааа! – жаловалось «маленькое солнышко».
– Какая? Где? Я говорила этому председателю, что куры тут недопустимы! – взвилась мать.
Она, получив примерное указание, как пройти к месту, где обитала преступная кура, рванула разбираться с хищной птицей, но никого на улице не обнаружила. Постучала в калитки, нашла одного-единственного заспанного мужика, приехавшего совсем недавно с ночной смены и жаждущего отоспаться на собственной даче. Мужчина визг и крики какой-то заполошной тётки слушать не стал, а попросту удивился раннему наступлению осеннего обострения и захлопнул перед разгневанной Ксенией калитку.
– Чего-то мне кажется, что ей сильно не везёт! – тихо прошептал Мишка.
– Правильно тебе кажется. Сейчас она доорётся, и ей не повезёт ещё больше! – Пашка, занявший стратегический наблюдательный пункт на старой берёзе рядом с другом, кивнул на давешнего сонного типа.
– Ну, оно и понятно – человек только с работы приехал, лёг отдыхать, а тут какая-то невменяемая носится и в забор тарабанит с воплями о том, что её сына покусала курица… И чего ему делать? Он ей раз объяснил, что думает про её вопли, на второй раз промолчал в надежде, что она свалит, а в третий раз – во, правильно, полив включил! Кто бы знал, что он так заботится о палисадничке перед забором? Какой там фонтан мощный врубился! Тётку аж смыло! – восхитился Мишка.
– Да, надо бы Нине такой посоветовать! Шикарная штука, однако! – поддержал его Павел, а потом позвонил сестре, которая была в дозоре за Стасиком. – Как там мелкий объект?
– Налицо полное отсутствие чувства самосохранения – швырнул камень в ворону. Нет, она увернулась, но, по-моему, ему сейчас не поздоровится! – Полина оценила каркающую стаю, поднявшуюся в воздух с ближайших деревьев. – Что-то мне кажется, что они сочли его бросок угрозой для себя и молодых воронят.
Мокрая с головы до ног Ксения, обозлённая до такой степени, что была готова наплевать на мечущиеся перед забором струи воды и с разбегу рвануть его штурмовать, вдруг услышала истошный писк своего бесценного Стасика.
Если бы он прозвучал за проклятым забором, где отсиживался сонный мужик, то нужды перелазить через него у разъярившейся женщины попросту не было – она бы пошла напролом, но верещал Стасик из небольшой рощицы в конце тихой деревенской улицы.
– Собаки? Хряк, которого я видела? Хулиганка из дома с голубями? Кто обидел? – все реальные опасности промелькнули перед глазами Ксении, когда она с максимально возможной скоростью мчалась спасать сына.
Действительность, как это обычно и бывает, оказалась совсем иной – Стасика гоняли по рощице вороны.
Да-да, те самые помойные, тупые и грязные, с точки зрения Ксении, птицы искусно пикировали на мальчишку, выставив когти, оглушительно каркая в лицо, дёргая за волосы и одежду.
– Аааарррррр! – заорала Ксения, невольно повторив боевой вороний клич, схватила какую-то палку и ринулась на птиц.
Те только насмешливо закаркали, ловко разлетаясь прямо перед её «дубинкой».
– Стасик, ты цел? Маленький мой, золотце моё? – засюсюкала она, ощупывая сына одной рукой, а второй вращая над головой своё «oружиe».
– Мам, их всех…всех надо перестрелять! – Стасик мечтал только о прoклятых перьях. Уж он бы им всем oтoмстил!
Ни мать, ни сын не заметили в ветвях одной из берёз серого полосатого кота, бесстрастно, как это умеют делать все кошки, наблюдающего за людьми.
– Фёдорррр! Что скажешь? – каркнула глава стаи, бочком перебравшись поближе к коту.
– А что тут сказать? ЭТО у нас лишнее! Надо убирать… – Фёдор отлично помнил боль из-за брошенного одной «доброй женщиной» камня.
Ему тогда повезло дважды. Во-первых, он остался жив и смог убраться подальше от той мегеры, а во-вторых, он встретил своего Мишку. Ему повезло, а ведь многим может не повезти, если тут, в их Убежище, останутся эти, с позволения мявнуть, люди…
– А что будем делать? – ворона была умна…
Да, старше кота, но он оказался талантлив и опытен. Неожиданно опытен для столь молодого возраста. Ворона бы не удивилась, если бы он был из легендарного рода котов, про который сейчас почти ничего не слышно, но нет, Фёдор был обычным… почти. Как-то он упомянул о том, что у него был удивительный котоучитель, и ворона сделала верные выводы, наказав всей стае обращаться с этим котом крайне почтительно.
– Пока наблюдаем. И не мы одни – мои люди тоже за ними следят. Да ты сама видишь, – кот кивнул в сторону скрытой ветками Полины.
– Только наблюдаем? – ворона в нетерпении переступила на ветке крепкими лапами.
– Нет, не только… – хмыкнул кот. – Ещё начинаем проверять на прочность.
Для чего «пупику» нужны перья, первой поняла Поля, которая увидела, как он с ликованием кинулся к нескольким вороньим перьям, оставшимся на месте встречи его матери со стаей.