Убежище
Шрифт:
– Вы что там, позасыпали?!
Дверь отворилась, из нее выплыли клубы дыма, вслед за которыми появился человек с револьвером.
– Это ты, принцесса Марта?
– спросил он, близоруко щурясь.
– Я, - отозвалась бабка, подталкивая вперед Ольгу.
– А ты не пугай ребенка своей пушкой!
Вместо ответа человек быстро вскинул револьвер и выпалил в темноту. Что-то пронзительно взвыло, а потом с топотом умчалось в сторону болота. Собака посмотрела на человека, встряхнулась, разбрызгивая капли, и деловито направилась в обход дома.
– Ты еще ни разу не пришла, не притащив за собой хоть завалященького дракона, - сказал человек и посторонился, пропуская женщин в дом.
– А я твоих ведьмочек не считаю, - парировала Марта.
– Опять накурили, не продохнуть?
Взгляду Ольги представилась комната, освещенная только отблесками огня из камина, устилающие пол звериные шкуры, сдвинутый к стене стол, уставленный едой и бутылками, деревянная лестница на второй этаж, украшенная резными перилами, несколько кресел с витыми ножками и выцветшей обивкой и два стула с расписными спинками. Все это тонуло в дыму. Дым выходил из трубки в зубах у сидящего перед камином старика и зажатой в руке сигареты встречающего. Гора окурков громоздилась в консервной банке, изображавшей пепельницу.
– Привет, - сказал старик и вынул трубку изо рта.
– Добрались удачно?
Вначале бабка Марта распахнула окно, выпустила туда дым и только потом произнесла:
– Не более, чем всегда. Комната готова? Девчонка валится с ног.
Старик посмотрел на Ольгу долгим взглядом, словно впервые заметив ее:
– Это твоя?
– Внучка, смотритель, внучка.
Старик вздохнул, погладил седые усы и опустил трубку на колено.
После того, как переодетая в сухое, умытая и накормленная Ольга забылась беспокойным сном, Марта спустилась в комнату к камину, высыпала в огонь окурки и принялась сметать пепел с медвежьей шкуры.
– Миша, кого сегодня ждем?
– спросила она у человека, который, развалясь в кресле, не отводил дула от раскрытого окна.
– Толька точно будет, а Сергей, если из командировки успеет вернуться. Закрой окно.
Марта собрала пепел, подошла к окну высыпать. Тотчас же из сочащейся дождем темноты вынырнула зеленая когтистая лапа и потянулась к ней... Михаил спустил курок, и дана скрылась с отстреленным когтем.
– Бог подаст, - сказала Марта вслед лапе, вытряхивая совок.
– Пусть еще немного проветрится.
Человек в кресле перезарядил револьвер и смачно зевнул, прикрывая рот ладонью:
– Тогда сама карауль. Я хоть полчасика вздремну.
– Ладно, не плачь.
Бабка Марта набросила на плечи теплый платок, взяла револьвер у Михаила и придвинула кресло к окну.
– Осенью пахнет.
Она с удовольствием вдохнула ночной воздух, смахивая украдкой набежавшую слезу. Михаил ушел, отчаянно зевая и подозрительно покачиваясь. Старик тихо сидел у камина, посасывая погасшую трубку.
– А что за высверки там, на севере?
– Марта всмотрелась туда, где несколько раз мелькали в небе вспышки, не похожие на разряды молний.
– Соседний сектор, - промычал старик, не выпуская трубки.
– В последнее время что-то защиту пробивает, накладки появились.
Он наклонился и подбросил еще несколько поленьев в огонь, так как в комнату вошли ночная сырость и острый запах мокрой листвы. Пламя нехотя лизнуло новую пищу, потом вошло во вкус и с удвоенным треском принялось пожирать сухое дерево. Запахло сосной.
Под окном кто-то хрипло завыл, заглядывая в теплую комнату.
– Закрой окно, Марта, не дразни их, - попросил старик, загораживая лицо от пышущего жаром камина.
– Сегодня такая дрянная погода...
Бабка Марта поднялась, скривилась на мгновение, почувствовав укол застарелого радикулита, и взялась за створку окна.
– Сидят, - хихикнул кто-то из темноты, - а в горах лавина сошла!
– Изыди!
– Марта с силой захлопнула окно.
Старик молча наблюдал, как она обходит стол, перетирает и расставляет заново тарелки, поправляет сползающий с плеч платок и смотрит критическим взглядом на банку килек в томате:
– Это Мишка притащил? Неужели жена не могла ему рюкзак собрать?
– Она уехала вместе с дочерью сдавать экзамены в вуз.
Бабка Марта бросила консервы обратно на стол, зажгла свет, взяла кастрюлю с вареной "в мундирах" картошкой и принялась чистить.
– А Люда будет?
– осторожно спросил старик, впервые за время разговора вынув трубку изо рта.
– Навряд ли, - руки бабки Марты проворно "раздевали" одну картофелину за другой.
– У нее младший внучек ангину схватил.
Смотритель сокрушенно вздохнул, то ли сочувствуя внуку, то ли сожалея об отсутствующих.
В дверь постучали, Марта вытерла руки о тряпку и пошла открывать. Через порог переступил человек в оранжевом лыжном костюме, но без шапки, со всклокоченными седыми волосами, обросший трехдневной щетиной.
– Привет, принцесса Марта!
– вскричал он.
– Ты научишься когда-нибудь спрашивать, кто стучит? В один прекрасный день тебя украдут.
– Заходи, балаболка, - Марта стряхнула раскисший снег с рукава вошедшего.
– Твой стук трудно с чьим-нибудь спутать.
Гость узрел накрытый стол и без лишних разговоров устремился к нему.
– Привет тебе, - сказал старик.
– Как добрался?
– Привет, - отозвался гость, впиваясь в картофелину, отчего речь его стала не вполне разборчивой.
– Со склона Эри сошла лавина и чуть-чуть переплела меня с лыжами. Ноги чудом уцелели. Спасибо твоему барбосу: быстро откопал.
В глазах старика мелькнула тень беспокойства:
– Толя, ты же всегда был осторожен?..
Гость взял во вторую руку брызнувший соком соленый помидор и ответил не сразу: