Убить Горби
Шрифт:
– Олег, твои рассуждения очень любопытны, – заметил Пашка, – но я ни черта не знаю, какого рожна вы с Батей делали на Кипре и почему оттуда надо было уходить?
– Что ж, резонно, Пашка, – Олег усмехнулся. – Плесни мне винца и слушай.
Олег поведал другу о том, что происходило с ним в августовские дни 1991 года. О том, как сопровождал Горбачева и при каких обстоятельствах повстречался с Батей. О том, как они планировали вывезти президента из страны, согласно приказу неких высших сил, к которым прямое отношение имел
– Понимаешь, – рассказывал Олег, запивая вином чуть ли не каждую фразу, – меня, как сейчас сказали бы, все время держали в режиме «stand by». Мозги кипели от непонимания конечной задачи. То ли надо объект ликвидировать, то ли спасти. А может, надо спасти, вывезти и уже ликвидировать, но на чужой территории. Интересно, что Батя тоже ничего не понимал, но придерживался правила доводить дело до конца согласно приказу, действующему на конкретный момент. Наверное, это нас и спасло. А еще чудо. Потому что когда мы подорвались на заряде направленного действия – это уже на Кипре – то выползли с Леонидом Антоновичем из автобуса как новые. Без единой царапины и с очень большой любовью к жизни…
– А кто мину-то наладил?
– Почем я знаю? Нам даже некогда было на эту тему разговаривать. Какой толк был бы от нашей гибели и кому? Понятия не имею. Конечно, приказа от Степанова мне не поступало. Да, я знал, что вроде как планировалось покушение… Короче, Пашка, лучше я тебе не буду всех подробностей рассказывать, от греха подальше. Еще втяну в какую-нибудь историю.
– Да, вот так история. Ты книгу не планируешь написать?
– Угадал! У меня есть кое-какие наброски. Вот хочу пристроить какому-нибудь приличному писателю. Желательно из малоизвестных.
– Почему так?
– Чтобы шуму было поменьше. Потомкам останется, а этого, как его,пиарамне не надо.
– Разумно.
– Кстати, Паша, ты ни о чем спросить у меня не хочешь? – вдруг произнес Олег после небольшой паузы.
– О чем? – спросил Пашка.
– Например, откуда «бабки» – это же сейчас самый популярный вопрос в России, да и в мире, наверное.
– Нет, не хочу. – спокойно ответил Пашка. – Надо будет, сам расскажешь.
– Кому надо?
– Олег, ты чего бычишься?
– Ничего, прости, Паш, колбасит меня. Батю вспомнил.
– Олеж, – предложил несмело Пашка, – может, по такому случаю не вина надо было?
– Без разницы, брат, – покачал головой Олег. – И потом, я слово дал себе, что крепкого больше пить не буду. Дурею я от крепкого. Становлюсь невменяемым.
– Давно это с тобой? – с тревогой спросил Пашка.
– Не знаю, – Олег пожал плечами. – Наверное, в Канаде началось. Спиваться я там стал конкретно от безделья.
– Ну и ладно, – Пашка потянулся к бутылке, чтобы освежить бокалы.
Олег остановил его.
– Погоди. Меня одна мысль беспокоит. Скоро уж будет двадцать лет, как случилась история с Горбачевым в Форосе, а я места не могу себе найти. Понимаешь, дело в том, что…
– Олег! – перебил Пашка. – Число сегодня какое?
– Число… Не припоминаю, а что?
– Догадайся.
– Ну тебя, старик, в чем дело-то? Я с тобой сокровенным делюсь, а ты меня про число спрашиваешь… Перебивать нехорошо. Хотя, погоди… Блин, да ведь сегодня 19 августа! Вот оно что… 19 августа 2010 года. Ровно девятнадцать лет минуло.
Посидели в тишине, каждый думал о своем. Собравшись с силами, Пашка первым прервал молчание:
– Олег, меня тяготит одна вещь… Короче, я хочу тебе кое в чем признаться.
Олег удивленно посмотрел на друга сквозь бокал, на дне которого осталось вина еще на глоток-другой…
– Странно, я тоже, – сказал он.
Но Пашка был уверен, что его правда значительно важней и неприятней, поэтому замечание проигнорировал.
– Это я тебя сдал ребятам Черняева, – проговорил он. – Потому и отыскали тебя в Канаде так легко. Прости, если можешь…
– Я знаю, – Олег улыбнулся. – И брось эту свою патетику: «если сможешь…». Ты сам-то в курсе, какими таблетками тебя напичкали? Не парься, брат. Нет худа без добра. Признаться, достала меня Канада, тихий Ванкувер. Я там с ума бы сошел, не появись так кстати Евгений.
– Кто? – переспросил Пашка.
– Засланный казачок от Черняева.
– А, понятно. Ты знаешь, кто его начальник теперь? Николай Николаевич.
– Не может быть! Кадровик? Тогда я ему сочувствую.
– Причина? – Пашка бросил взгляд на стеллаж с бутылками.
– Намек понял, сейчас новую откроем, – весело сообщил Олег. – Причина проста: потерял он напарника, потому что на днях в Испании взорвали «мерседес» с двумя господами. В одном из них следователи из Марбельи сумели опознать Кирилла Мироновича Черняева, между прочим, гражданина Греции, в прошлом сотрудника КГБ СССР, однофамильца помощника Горбачева, а в недалеком прошлом вроде как даже одного из держателей общака одного московского преступного сообщества. Так что нашего майора больше нет. И предлагаю его не поминать.
– Вот так новости, – произнес задумчиво Пашка. – То есть нам с тобой остается беспокоиться только о Николае Николаевиче?
Олег ничего не ответил, увлекшись процессом откупоривания бутылки. Наконец, пробка подалась и с приятным для слуха профессионала хлопком извлеклась из горлышка.
– Олег, ты знаешь, я ведь в августе девяносто первого поперся в Белый дом демократию защищать. А ты в это время, получается, был в Крыму с Горби? Вот как сложилась жизнь…
– Не говори. Нет, мне реально обидно за людей, которые повелись на тему с путчем. Большая игра шла, за власть, потом уже – за «бабки».