Убить ворона
Шрифт:
Глава 57. КНИГА ЖИЗНИ
Вот так всегда, думал Турецкий, как подходит к концу – все на разрыв аорты. Тут бы красиво закончить, по закону, а надо преступать, скрываться, незаконные делишки проворачивать. А ну как я обманулся и обмишулился. Даже Косте не сказал, если уж обмишулюсь, то никогда не признаюсь, а если нет – тоже вряд ли скажу.
Из следователей получаются самые лучшие преступники, к сожалению, все это можно говорить уже не в сослагательном наклонении. К сожалению, жизнь нам это уже много раз ярко представила. Ясно почему – хорошо дело знают.
Из Турецкого получился бы первоклассный преступник. Во всяком случае, вор – первостатейнейший.
Он знал, как проще всего забраться в чужую квартиру, не оставив при этом никаких следов. Вор, тот обязательно оставит – а чего, собственно, тогда залезать в чужое жилище, если ничего там не брать? Турецкий ничего воровать не собирался. Ему надо было только посмотреть. Вот такое непреодолимое любопытство.
Опуская детали, как возможное пособие для неблагонадежных граждан, подытожим только, что и сигнализация была отключена, и двери не поломаны, и окна не выбиты, а Александр разгуливал по чужой квартире, стараясь не хвататься руками за вещи и двери.
Что, собственно, он здесь хотел увидеть? Он и сам не знал. Но очень-очень хотел. Связь, которую он нащупал, была настолько зыбка, а вывод настолько не укладывался в обычное русло расследования уголовных дел, что даже – вот опять – он и Меркулову ничего не сказал. Тот бы засыпал его простыми вопросами, и все, никакой связи. Нет, конечно, можно было бы еще покопать, попытаться восстановить архивы, начать широкомасштабный опрос свидетелей. Но на это требовалось время. Год, полгода. Да и месяца много. Потому что у Турецкого не было даже дня.
Он должен был все сделать сегодня и сейчас.
Квартира была хорошая, не бедная, но без вычурностей. Со вкусом была квартирка. То, что Турецкий искал, оказалось почти на виду – в самом низу богатой книжной полки.
Семейный альбом. А вот и тот самый снимок. Мальчик с бабушкой.
Турецкий, забыв об осторожности, громко и протяжно выдохнул. Ну вот и все.
…Игорь Андреевич открыл дверь, прижимая к уху телефонную трубку, жестом пригласил Турецкого войти, а сам продолжал разговор:
– Нет, Михал Палыч, пока Президент этот список не подписал, мы даже рисковать не будем. Мало у нас скандалов – рассовываем свое оружие, куда ни попадя.
Турецкий снял пальто и проследовал за хозяином в комнату. Отметил про себя, что пыл последних слов в какой-то мере был рассчитан и на гостя.
– …А как же не лоббировать?! Лоббируем изо всех сил, уже все лоббы поразбивали, – открыто и заразительно засмеялся он. – Обещали на днях. Обещали скоро. Не знаю, может, до лета потерпим. Хорошо, Михал Палыч, хорошо. Всего доброго.
Игорь Андреевич бросил радиотелефон на диван и без перехода подмигнул Турецкому:
– По граммульке?
– По граммульке, – кивнул следователь.
– Коньяк, водка?
– Коньяк, с вашего позволения.
– Джентльмен, – отметил хозяин.
Он налил в правильные бокалы маслянистого французского коньяка и опять же правильно покачал пахучую жидкость в бокале.
– Ну! – широко улыбнулся он. – Сначала – выпьем, а потом – заинтригован! Не скрою.
– Сначала выпьем, – кивнул Турецкий.
Выпили тоже по правилам, мягко почмокивая, делая одобрительные мины, грея коньяк в ладонях.
– Теперь «потом»? – спросил Турецкий.
– Да, да уж!
Турецкий достал из кармана «Брегет», положил перед собой на столик. И тоже широко улыбнулся.
– Знаете, какое дело, я с предисловием. Можно?
– Да. Я люблю предисловия. Можно и книгу не читать.
– Вот у следователя какая профессия, простите за банальность. Он слушает. Слушает себе и слушает, а потом начинает говорить. И у меня такая пора подоспела. Поговорить хочется.
– Со мной?
– Это было предисловие. Будем книгу читать?
– В нетерпении.
– Теперь книги не принято с начала писать, а можно с середины или даже с конца. Я тоже начну, откуда хочу. Или нет, надо уже интерактивные книги писать. Я и попробую. Вот вы с чего предпочитаете?
– Я – с развязки.
Турецкий посмотрел на часы.
– Не получится. До развязки еще час.
– Заинтригован еще больше. Тогда начните с того, что было до развязки.
– О! Вот и я хотел. А было вот что. В прошлом году самолет «Антей» везет в ЮАР истребитель «Су». Довольно свежей модификации истребитель, сделанный на новогорском заводе. И, взлетая в аэропорту намибийской столицы, вдруг падает на городской рынок, убивая около семисот ни в чем не повинных намибийцев.
Игорь Андреевич серьезно кивнул.
– А через год в самом Новогорске падает другой самолет. Первое совпадение, пока несущественное, тоже «Антей».
– Ну, теперь понятно. Мы уже решили сами разрабатывать моторы для этих самолетов. От украинских откажемся, – сказал хозяин.
– Но это, повторяю, совпадение несущественное. Второе совпадение – обе машины падают на головы людям.
– М-да. Это ужасно. Все наша экономика социалистическая. Тыкали взлетные полосы прямо под боком у людей.
– А дальше начинаются совпадения совсем уж странные, – словно не услышал хозяина Турецкий. – Оба самолета разбились при взлете. Намибийский «Антей» поднялся на высоту двадцать метров, а новогорский – трехсот.
– Ничего себе совпадения, – иронично хмыкнул Игорь Андреевич.
– Нормальное совпадение. Третье совпадение еще более разительно. В обоих грузовых самолетах везли на продажу наши истребители. А теперь внимание – и в обоих самолетах их не оказалось.
Хозяин наклонился к бутылке и плеснул Турецкому и себе. Спокойно плеснул, аккуратно.