Убить время
Шрифт:
– ПРОКАИН: РАСШИРИТЬ.
– ПРОКАИН = НОВОКАИН, ОБЩИЙ ТЕРМИН. ОБНАРУЖЕН В РАСТЕНИЯХ КАКАО. ТАКЖЕ В ОЧЕНЬ ЧИСТОМ ВИДЕ, НО В МАЛЫХ КОЛИЧЕСТВАХ В ЭНДОКРИННОЙ СИСТЕМЕ ЧЕЛОВЕКА…
– ОТНОШЕНИЕ К ШВАРЦ, ИРМЕ Л.
– ПРАКТИЧЕСКИ ПОЛНОЕ ОТСУТСТВИЕ В КРОВИ ОБЪЕКТА В МОМЕНТ СМЕРТИ… НЕСООТВЕТСТВИЕ С 000 ДОНЕСЕНИЕМ… НЕСООТВЕТСТВИЕ…
– РАСШИРИТЬ НЕСООТВЕТСТВИЕ.
На экран вернулась картинка полицейского донесения: – ОБЪЕКТ НЕ ИСПЫТЫВАЛ ЧУВСТВА БОЛИ.
– Что-о? – вслух спросил Смит. Он попросил пояснений у компьютера.
– ПОЛИЦЕЙСКОЕ ДОНЕСЕНИЕ 000315219. ОБЪЕКТ
Смит заинтересовался. Он снова вернулся к информации о прокаине и нажал клавишу «ОБЪЯСНИТЬ». Компьютер вывел на экран прежний текст, и в течение следующих двадцати минут выплескивал новые подробности о прокаине. Среди прочего Смит обнаружил, что уровень прокаина в крови в некоторых размерах приводит к тому, что организм становится нечувствителен к боли.
Если количество прокаина в крови Ирмы Шварц было близко к нулю, тогда непонятно почему возникло примечание в донесении о том, что она не испытывала боли. В довершение всего Феликс Фокс находился вместе с ней в день ее смерти. Все это никак не проливало свет на убийство адмирала Ивса, если только не…
– НЕОБЫЧНЫЙ УРОВЕНЬ ПРОКАИНА ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ВСКРЫТИЯ ВАТСОНА, ГОМЕРА Г; ИВСА, ТОРНТОНА? – попросил Смит.
– УРОВЕНЬ ПРОКАИНА В НОРМЕ, – ответил компьютер.
Никакой связи.
Смит вернул программу на прежнее место.
Компьютер развернуто излагал сведения по истории препарата, включая различные публикации по этому вопросу. Смит исполнительно читал каждый абзац, появлявшийся на экране, анализируя десятки сообщений, снова и снова возвращаясь назад. В 1979 году имелось 165 упоминаний слова «прокаин» в прессе всего мира, включая бульварные издания Шри Ланки и энциклопедии. Обычным способом это займет вечность.
– ТОЛЬКО АМЕРИКАНСКАЯ ПЕРИОДИКА, – скомандовал Смит. – ТОЛЬКО ПОДСЧЕТ СЛОВА.
В 1978 году слово «прокаин» упоминалось двадцать раз, все только в «Журнале Американской Стоматологии». Имя Фокса не встречалось. Ни единственного упоминания о Фоксе за целое десятилетие шестидесятых. И пятидесятых. И сороковых. У Смита мучительно заболела голова.
В 1938 году в американских газетах и журналах слово «прокаин» упоминалось 51 тысячу раз. – СТОП. ОБЪЯСНИТЬ.
Статьи появлялись на экране одна за другой. Все они касались скандала вокруг ныне не существующего исследовательского центра в Энвуде, штат Пенсильвания, из которого исчезли огромные количества эндокринного прокаина, извлеченного из человеческих трупов. Исследования были продолжены, как военные эксперименты в целях повышения болевого порога воюющих солдат.
Общественный вой против заигрываний с болевыми опытами на «наших мальчиках в военной форме» отменил любое упоминание о похитителе препарата. В результате исследовательский центр в Пенсильвании был покинут, опыты оборвались, а руководитель исследовательского проекта без особого шума эмигрировал. Его звали Вокс.
Феликс Вокс.
– Вокс, – повторил Смит, с новыми силами задавая компьютеру новую программу.
– РАСШИРИТЬ: ВОКС, ФЕЛИКС. РУКОВОДИТЕЛЬ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО ЦЕНТРА В ЭНВУДЕ, ШТАТ ПЕНСИЛЬВАНИЯ. ОБЪЕКТ 416. КАЛИФОРНИЯ. 1938 ГОД, – указал он.
– ВОКС, ФЕЛИКС. РОДИЛСЯ 10 АВГУСТА 1888 ГОДА… МЕСТО РОЖДЕНИЯ… УНИВЕРСИТЕТ ЧИКАГО…
– СТОП.
1888? Получается, что ему девяносто четыре года. Это был не тот человек. Смит проработал шесть часов кряду с самым современным и мощным компьютерным комплексом в мире, и все это привело его к другому человеку.
Он с отвращением выключил монитор. Это тупик. Несомненно, Римо тоже вышел на след не того человека. Если бы Смит был обычным компьютерным аналитиком, работавшим с обычным компьютером, он надел бы сейчас свое твидовое пальто двадцатилетней давности и тридцатилетней давности коричневую фетровую шляпу, закрыл замки своего атташе-кейса, в котором хранился телефон экстренной связи, и ушел домой.
Но Харолд В. Смит не был обычным человеком. Он был очень пунктуален. Пунктуален во всем И если его каша не оказалась бы перед ним на тарелке ровно в девять часов, он страдал бы расстройством желудка весь вечер. Он был настолько пунктуален, что не верил ничему – ни словам, ни людям, ни даже времени. Ничему кроме четырех вещей на земле, которые Смит считал абсолютно точными, чтобы заслуживать его доверие: компьютеры Фолкрофта.
А все четыре компьютера говорили категорически, что Феликс Фокс, профессор медицины, каким-то образом существовал без даты рождения. Получив так много в самом начале, нужно было готовиться к чему угодно.
Он снова решительно включил терминал.
– КООРДИНАТЫ, ЭНВУД, ШТАТ ПЕНСИЛЬВАНИЯ. ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР, КАЛИФОРНИЯ, 1938 ГОД, – запросил он.
Координаты появились на экране. Они в точности совпадали с теми, что дал ему Римо для Шангри-ла.
– Гм-м-м, – пробормотал Смит. Возможно, совпадение.
– ВЕРОЯТНОСТЬ: ВОКС, ФЕЛИКС = ФОКС, ФЕЛИКС? – спросил он еще раз.
– ВЕРОЯТНОСТЬ: ФОКС = ВОКС 53%, – ответили четыре объекта, которым Харолд Смит единственным доверял на земле.
Больше, чем шанс! Компьютеры оценили невероятное предположение, что доктор Феликс Фокс, самый популярный автор бестселлеров и безусловный авторитет в мире диет и похудания, ведущий телепрограмм и огромная знаменитость, чье моложавое лицо было известно миллионам, мог оказаться девяносточетырехлетним стариком по имени Вокс, пятьдесят лет назад с позором покинувшим страну после общенационального скандала, и на все это компьютеры ответили – 53%!
Это было равносильно тому, как если бы хирург, осматривая останки сгоревшего человека не пригодного для опознания, чьи ступни и кисти свернулись в обуглившиеся шарики, чьи зубы – ничего больше, чем растаявшие огрызки, прилипшие к до сухости зажарившимся губам, – сказал: – Через две недели он приступит к работе.
Смит был в исступлении. Ни один хирург на земле не мог оценить захватывающее дух предположение компьютеров Фолкрофта. Если они сказали – пятьдесят три процента, – тогда прокаин мог быть основным ключом к решению задачи. А ключ этот находился у Фокса. А Римо как раз и направлялся в какое-то местечко, называемое Шангри-ла, чтобы поговорить с этим Фоксом.