Убить железного дровосека
Шрифт:
Стрелковый клуб «Айвенго» разместился в старом депо заброшенного вагоноремонтного завода. За триста лет кирпичные стены почернели, обросли снаружи по цокольному карнизу мхом и маленькими кривыми берёзками. Узкая полоска пыльных окон, вверху под кровлей, светилась в лучах заходящего солнца, вычерчивая на внутренней стене строгий геометрический рисунок длинного оконного переплёта.
В одном конце вытянутого помещения шевелились динамические пластиковые мишени, изображающие человеческие фигуры в разных позах и фазах движения. Фигуры были разного размера, мужские и женские, в одежде или просто раскрашенные в яркие цвета. Посередине депо, на значительном расстоянии от мишеней, оборудовали огневой рубеж с ящиками, бочками и другими громоздкими предметами, за которыми стрелок мог прятаться, имитируя настоящий бой, или использовать их в качестве опоры. Несколько человек выполняли упражнения. Стрельба велась из арбалетов с лазерными прицелами. Члены клуба считали огнестрельное оружие недостаточно благородным и признавали только то, где имелась тетива и стрелы с жёстким оперением. Как исключение допускались метательные ножи.
В дальнем конце депо, рядом с большими железными воротами, разместился импровизированный бар, больше похожий на домашнюю кухню. Разделочный стол со встроенной мойкой, полки с посудой и несколько холодильников, заполненных пивными банками, бутылками и коробками с едой.
Посетители бара сидели за большим деревянным столом. Из всего оборудования и мебели это был единственный предмет, соответствовавший средневековому стилю и названию клуба. В остальном нынешние потомки легендарного рыцаря нисколько не смущались ни разномастными стульями, ни кирпичными стенами, которых не могло быть в королевском замке Ричарда Львиное Сердце, ни холодильниками с прозрачными дверцами.
Однако присмотревшись, можно было заметить, что при оформлении внутреннего пространства стрелкового клуба самодеятельный дизайнер попытался разбавить убогую эклектику интерьера несколькими стилизованными под старину штрихами. С потолка свисали три-четыре разноцветных полотнища с изображениями геральдических львов, орлов и драконов. А на стене светился большой телевизионный экран, вставленный в ажурную раму из кованного железа, формой напоминающую рыцарский щит.
– Уважаемые телезрители, – говорил диктор в больших прямоугольных, по последней моде, очках. – Сегодня у меня и у вас, конечно, в гостях профессор Мальцевской клиники регенерации органов человека, доктор медицины Курочкин Пётр Андреевич. Здравствуйте, профессор.
– Здравствуйте, – ответил его собеседник в белом халате с ультразвуковым стетоскопом на шее.
– В настоящее время набирает популярность тема бессмертия. В обществе много говорят о так называемых вечных. А что говорит по этому поводу современная наука? Откуда появились эти вечные? И так ли они вечны, как об этом толкуют?
– Для начала напомню с чего всё началось. В медицине хорошо отработана и уже давно применяется технология трансплантации, то есть пересадки, здоровых органов от одного человека – донора, другому человеку – реципиенту. Технология хорошая, но с этической стороны не вполне корректная. Мы все помним, как нас в детстве пугали родители, чтобы мы одни никуда со двора не уходили, а то злые люди украдут и продадут на органы заграницу. Но вот уже почти сто пятьдесят лет, как была разработана и впервые апробирована на живом человеке технология регенерации органов – так называемый метод Гудвина. Суть его, если говорить предельно просто, заключается в том, что человек сам для себя является и донором, и реципиентом.
– Как это? Очень интересно. Поясните, пожалуйста, для нашей аудитории.
– Всё предельно просто. У пациента удаляется повреждённый орган, и на время операции он подключается к прибору, имитирующему работу этого органа. Такие установки как, например, искусственная почка или принудительная вентиляция лёгких известны ещё с середины ХХ века и особой сложности не представляют. Затем удалённый орган промывают специальными растворами, полностью вымывая из него мышечные и жировые ткани. То, что остаётся в результате, мы называем трёхмерной клеточной матрицей. По виду это напоминает тончайшую объёмную сетку. Все, наверное, видели скелет сгнившего за зиму под снегом обычного древесного листа. Это примерно тоже самое. При необходимости, например, если имеются физические повреждения структуры, производится дополнительный ремонт с использованием полимерных нитей. Затем матрица засевается живыми здоровыми клетками самого человека и помещается в биореактор. Через некоторое время мы получаем готовый и абсолютно здоровый орган, который возвращается на прежнее место в тело человека.
– Это всем хорошо известно, профессор. Но откуда появляются вечные люди, о которых все сейчас так много говорят?
Конец ознакомительного фрагмента.