Убить зверя
Шрифт:
– Арт, мы здесь!
Резко крутнувшись на этот голос, вижу в кружке света высунувшуюся из кустов темную головку Тези. Слово, которое показывает умственную недостаточность мужчины, непроизвольно срывается с моих губ.
– Извини Тези! – Тут же раскаиваюсь я, – мне показалось, что вас украли эти, ну с катера.
– Поэтому я и перетащила все под куст, – В усталом вздохе Тези мне слышится упрек в недогадливости и грубости.
Я и не спорю, заслужил, но ведь я чуть с ума не сошел, когда не нашел их там, где оставил. И вообще, я же извинился!
– Буди Кена, нужно идти, я воду нашел, – говорю как можно спокойнее, доставая из кустов свой тючок.
– А ее можно пить?!- осторожно спрашивает Тези.
– Я пил. Вот бутылочка, пробуйте, – безразличием моего голоса похоже, никого не удалось провести.
Я даже не догадывался,
– Арт, что случилось?
– Не знаю!- Как можно тише шепчу ему, а в темноте у ручья слышны стоны, возня, шлепанье и прочие звуки, свидетельствующие, что там идет борьба не на жизнь а на смерть. Меня не оставляет мысль, что какой-то хищник напал на человека и, доставая на ходу нож, я начинаю пробираться к месту схватки. Кен и Тези стараются не отстать.
Вот уже сопение звучит всего в паре метров от меня. Взбираюсь на большой камень и, чтобы сориентироваться, включаю фонарик. Ослепленные ярким светом, дерущиеся замирают на мгновение и я успеваю рассмотреть варана средних размеров, намертво вцепившегося в горло небольшого животного, похожего на козу. Связываться с вараном у меня нет никакого желанья, потому, выключив фонарь, сажусь на свой камень, чтоб дать глазам привыкнуть к темноте.
– Ну что там?- шепчет Кен, которому не удалось ничего разглядеть.
– Варан поймал асака! – тоже шепотом отвечает Тези. Я невольно улыбаюсь, слушая этот ответ, потому что вараном огромную хищную ящерицу здесь называем только мы с Кеном. Низране зовут его именем, состоящим почти из одних шипящих.
Кто же ты, Тези, девушка со странным воспитанием, почти все знающая о жизни низран, и ничего не помнящая о жизни за пределами пустыни, свободно говорящая не только на межгалактике, но и на древнем языке?! Почему ты так стремишься убежать из понятного тебе мира в чужой, незнакомый?! Сколько еще тайн ты хранишь, доверишь ли ты их нам когда-нибудь?
А у ручья битва, похоже, подошла к концу. Встревоженный светом фонарика варан поспешил с расправой и издав последний всхлип асак перестал сопротивляться. Раздался шорох, посыпались вниз камушки и я понял, что хищник утащил свою добычу подальше. Просвечивая дорогу фонариком пробираемся к ручью. Он все так же чист и свеж но камни на берегу забрызганы кровью и потому, набрав воды в бутылочки и наскоро умывшись, мы стараемся побыстрее покинуть это место.
Идем в том – же порядке, впереди я, потом Тези и замыкающим Кен. Идти по дну ущелья ничуть не легче, чем по склону, крупные камни и заросли колючих растений сильно замедляют наше продвижение. К тому времени, как небо начинает светлеть, мы настолько выбились из сил, что ни о чем, кроме отдыха, не можем даже думать. Я оглядываю ущелье, пытаясь выбрать укромное местечко для дневки, и понимаю, что мы немного не дошли до его начала. Утесы справа и слева сдвинулись почти вплотную, склоны стали крутыми и обрывистыми. Впереди поворот, и издали кусты там кажутся густыми и непроходимыми. Решаю сходить туда на разведку. Если не удастся найти никакого другого укрытия, придется залечь под кустами.
Как ни странно, никого из животных мы больше не встретили. Видимо, мелкие прячутся, заслышав шум, который мы производим, а крупные или сыты, или предпочитают с нами не связываться. Мы пробираемся через кустарник к намеченному мной месту, и как-то неожиданно я понимаю, что идти дальше в общем и некуда. Склоны сомкнулись в отвесную стену прорезанную трещинами. Неплохо бы найти пещерку, или хотя бы щель поглубже.
Оставив друзьям свой тюк, пробираюсь к стене сквозь густые сырые кусты и обнаруживаю исток того ручейка, что бежит по дну ущелья. Через трещину в скале из-под нависающего каменного балкона стекает светлая струйка. Наклоняюсь к ней губами и соображаю, что в сезон дождей этот ручеек бывает далеко не так безобиден, как сейчас. В отверстие, промытое водой, вполне мог бы пролезть человек.
Человек?!
Сбрасываю балахон и вползаю в темную нору. От холодной воды перехватывает дыхание, и возникает желанье немедленно выскочить обратно, но я упрямо ползу по каменной кишке ощупывая руками пространство перед собой. Только – бы тоннель не стал уже, твержу как заклинание, протискиваясь между осклизлых камней. Однако через несколько метров ощущаю, как дно начинает опускаться и я уже почти плыву. Включаю фонарик и осматриваюсь. Потолок тоже понемногу поднимается и через пару минут я уже бреду по грудь в воде по самому настоящему подземному озерцу. Оно тянется куда-то внутрь горы, и еще через несколько минут я выхожу на берег, покрытый песком и мелкими камушками. По песчаной неширокой полоске прохожу с десяток метров. Здесь пещера поворачивает направо и уходит куда-то вглубь горы. Я бы прошел и дальше, но понимаю, что нужно торопиться. Над горами стремительно всходит день, и я еще слишком хорошо помню тот ужас, который испытал, не найдя друзей на месте.
Обратный путь проделываю намного быстрее и только у самого выхода из расщелины немного задерживаюсь, чтобы оглядеться. Но сегодня нам везет. Все ущелье утонуло в мягком тумане, и ничто не нарушает сонной утренней тишины.
Накинув балахон, делаю наугад несколько шагов и внезапно соображаю, что потрачу драгоценное время шаря в тумане по кустам в поисках затаившихся спутников. Несколько секунд стою, перебирая в уме подходящие случаю варианты. А что если…? Набираю в грудь воздуха и издаю жалобный кошачий вопль. Кен должен вспомнить, это мое умение не раз служило нам условным сигналом. Жду несколько секунд, и мяукаю еще раз. Потом еще. Да что они, спят что – ли?! Мяукаю посильнее, раздраженно, и когда, уже потеряв всякое терпение, собираюсь нырнуть в туман раздается хруст кустов и неумелое тихое "мяу' – Кена. Так же тихонько откликаюсь ему, и вскоре из тумана появляются две темные фигуры. Я уже было пригнулся к земле, чтоб метнуться от них в серый полусумрак, как одна из них неуверенно спрашивает голосом Тези:
– Арт, это ты?
– А кто же еще?! – бурчу я, озадаченно рассматривая друзей.
Я совершенно забыл, что наши одеяния теперь не белого цвета. Похоже и они не ожидали увидеть меня в таком виде. Перехватываю тюки у Кена и веду спутников к роднику. Вид воды так же радует их, как и ночью, но совершенно обескураживают мои действия. Приказав распаковать тючки и вылить из всех бутылочек воду, я предлагаю закрутить бутылочки, снять балахоны и все хорошенько упаковать снова, да так, чтоб вода не проникла внутрь. Кен начинает, с присущей ему обстоятельной рассудительностью, выяснять, зачем все это нужно, но я, уже разбираясь со своим багажом, советую ему поторопиться, а все вопросы потом. Тези сбрасывает свой балахон с царским величием и, тщательно стараясь не смотреть в ту сторону, боковым зрением все-таки замечаю, что под балахоном на ней одета короткая туника, перепоясанная поясом с навешенным на него снаряжением.
– Полжизни за штаны! – рычу я сквозь зубы, связывая тючок, и погромче советую Тези все вещи, что не стоит мочить, снять с пояса и сунуть в тюк.
– Мы что купаться собираемся?!- скепсис Кена мне понятен, но нет времени на объяснения. Туман начинает оседать и скоро здесь будет совсем светло.
– Ты идешь первым,- объясняю я ему, как только станет глубже, подожди Тези, она может не уметь плавать, а тюки держите над головой.
С этими словами я подталкиваю Кена к дыре, и только тут замечаю, что он не снял балахон. Не знаю, что увидел мой напарник в моем взгляде, только ничего больше говорить мне не пришлось. Упаковывать моментально снятый Кеном балахон уже нет времени, и потому, свернув подушечкой, привязываем ему на голову. Просунув его тючок в дыру, отправляю туда же Кена, затем тем же манером следует Тези, наконец сую свой тюк и вдруг новая идея приходит мне в голову. Оглядевшись вокруг, подбираю подходящий камень и тащу его к дыре. Потом бросаю в выемку, оставшуюся от камня, несколько камней помельче и, отойдя на несколько шагов, придирчиво осматриваю полученный натюрморт. Надеюсь, теперь никто не усомнится в его первозданности. А сейчас самое трудное. Ногами вперед протискиваюсь в дыру, напрягшись поднимаю руками тяжеленный валун и втаскиваю его за собой. Протащив камень немного вглубь, ставлю так, как будто он всегда здесь стоял. Теперь никто не догадается, куда мы делись, если, конечно, будет искать нас в этом ущелье. Ногами вперед ползу в пещеру, продвигая ногой тючок, и, как только становится шире, протискиваюсь мимо него. Вот и пещера.