Убить зверя
Шрифт:
– Чтобы я… что-то объяснял… Чингизу… – Базуль был страшен. – Сдается мне, что ты не туда рулишь. Я этого чурку могу в любой момент прихлопнуть… как муху. И все дела! Ты понял… бля!
– Я то понял. Но, к сожалению, мы не до конца осознавали кто такие Кирюхин и Опришко. В особенности второй. Я тут покопался и выяснил, что его прочили в губернаторы. Вот так – ни много, ни мало. Этот человек, как оказалось, был темной лошадкой. И сейчас такой кипиш поднялся в верхах, что мало не покажется.
– Но мы-то причем!?
– Ищут крайнего. И найдут, будьте спокойны. Мы наделали много ошибок. В особенности касаемо Ваты. Не нужно было втихомолку забирать его из больницы, а затем… – Балагула обречено махнул своей лапищей.
– Этот козел меня достал! – вскипел Базуль. – Может, мне нужно было медаль ему выхлопотать за отвагу? За то, что он больше года с Черепом по кладбищам шастал, чтобы тот какие-то темные делишки проворачивал за моей спиной? Шастал, сука, а мне ни гу-гу! Вот мы его, падлу, из-за этого в гроб и заколотили, чтобы не вякнул чего лишнего ментуре. Или лучше было сдать его следакам?
– Нет, конечно… Но вот свои ребята не должны бродить в потемках и выдумывать черт знает что. А если учесть то, как мы обошлись с охранниками Кирюхина… Я предупреждал…
– Свои? Это кто такие? Сявки Чингиза? Да манал я их с бугра! Подумаешь – поспрашивали чуток и заодно хлебальники им начистили. А как я должен реагировать на кладбищенские события? Опустить уши и сделать вид, что дую на манную кашу? Ни хрена подобного! Мы держим город, мы! И никакой там Чингиз и кто там еще с ним нам не указ.
– Все это верно. Но… – Балагула заколебался, не решаясь выложить всю правду до конца. – Но нам скоро забьют "стрелку" [13] .
– Чингиз?
– Он.
– Мне нужно испугаться или как? – Базуль иронично хмыкнул.
– Федор Лукич, извините, но я не разделяю вашего оптимизма. Вся беда в том, что в противостояние вот-вот включатся и властные структуры. Если уже не включились. И тогда на нас спустят всех собак.
– Неужто все настолько серьезно? – Базуль немного успокоился и начал мыслить вполне здраво.
13
Забить "стрелку" – назначить встречу для выяснения отношений (жарг.)
– Очень серьезно, – подтвердил Балагула. – Правда, я не думаю, что смерть Кирюхина и Опришко являются основной причиной будущего наезда на нас. Скорее всего, это удобный повод…
– Повод? О чем ты тут базаришь?
– Мы с Шатохой проанализировали донесения наших информаторов за последние полгода, и пришли к согласованному мнению, что начинается какое-то странное шевеление. Возможно, оно связано со следующим этапом большой приватизации, но скорее всего намечается очередной передел сфер влияния.
– Хочешь сказать, что в нашем городе есть силы, готовые накинуть нам петлю на шею и выбить стульчак?
Бред!
– Не знаю. Просто теряюсь… В городе, может, и нет, но что если на наши пастбища центр глазом накинул?
– Центр? – Базуль опешил. – Это… невозможно!
– Почему вы так думаете?
– Что они здесь забыли? У них там в столице золотое дно, а у нас – болото, где только хорошо поковырявшись можно найти крохотную жемчужину.
– Как известно, копейка рубль бережет. Много денег никогда не бывает. А если учесть грядущую выборную кампанию, то и вовсе становится понятным, почему у нас здесь вот-вот заштормит. Наш город и область могут дать много голосов тому или иному кандидату в депутаты. И за них борьба будет очень жесткой, если не сказать – жестокой. А в такой драке все средства хороши.
– И чем мы не угодили пока еще неизвестному противнику?
– Наверное, поставили не на ту лошадь. Ни наш кандидат в губернаторы, ни будущий депутат от подкармливаемой нами партии, похоже, совсем не устраивает некие весьма могущественные силы.
– Да положил я на них свой прибор! У нас хватит стволов, чтобы создать полнокомплектную дивизию.
Пусть только попробуют сюда сунуться.
– Федор Лукич, я снова плюю против ветра, однако просто обязан вам это сказать… для пользы общего дела… – Балагула замялся.
– Калякай… чего уж там, – поморщился, будто съел что-то очень кислое, Базуль.
– Если из центра последует команда "фас!", нас не спасут никакие стволы. Нам сейчас чем тише, тем лучше.
Большая часть денег уже легализована, налажены прочные контакты с зарубежьем, есть хорошие связи в верхах – как говорится, живи и радуйся. Кому сейчас нужны разборки? Что они нам принесли три года назад? Мы тогда потеряли миллионов пять "зеленью". Хорошо, что головы уберегли. А как могут закончиться новые баталии, никому не известно…
Базуль задумался. Он прекрасно понимал, что Балагула во многом прав. Но воровское ретивое настойчиво подталкивало "положенца", как это было уже не раз в его жизни, на чисто анархистские поступки. Ему до зуда в конечностях хотелось пустить кровь – большую кровь! – чтобы и в городе все было как в зоне.
Однако, жизнь за последние десять лет здорово изменилась. Как и мировоззрение старого вора " в законе".
Базулю уже вовсе не хотелось оставить этот прекрасный особняк и снова очутиться на утреннем разводе в какой-нибудь ИТК среди таежной глухомани. Оказывается, это просто здорово, когда можно отдыхать на Карибах, спускать деньги в казино Лас-Вегаса, лакомиться различными экзотическими фруктами, ездить в бронированном "мерседесе" с почти президентской охраной и запросто похлопывать по плечу высокопоставленных чиновников, этих гнид, белых воротничков, еще совсем недавно с брезгливым высокомерием посматривающих со своих высот на грешную землю, где за колючей проволокой копошились изгои рода человеческого.
И теперь, если Балагула не ошибается в своих выводах, все это можно потерять. Что делать, что делать!?
– Что ты предлагаешь? – спросил он глухо.
– Чтобы разрядить обстановку, нам необходимо найти снайпера, который так лихо отправил на тот свет Кирюхина и Опришко. Как можно скорее! Только тогда мы сможем оправдаться и выйти из кризиса, при этом не потеряв лицо.
– Но позже мы с этим Чингизом разберемся… – Базуль грязно выругался. – Я ему лично кишки на шею намотаю.
– Конечно. И притом без лишнего шума, – впервые за время разговора Балагула злобно ухмыльнулся. – Федор Лукич, я думаю нужно поговорить со Штымпом.