Убийца и принцесса
Шрифт:
Кавилл взял ее руки с улыбкой. Его пальцы были такие же мозолистые, как и ее, хотя его шрамы и мозоли появились от лет с иглами и булавками, а не клинками.
— Марта сказала, что в назначенное время будет важный гость, но я и понятия не имел, какая честь мне будет оказана. — договорив, он повернулся к Нехемии и поклонился. — Добро пожаловать, мы Вас ждали.
Конечно, он узнал принцессу. В то время, как Селене было пугающе легко смешаться с толпой, не было никого, кто бы спрятал принцессу. Не из-за ее кремово-темной кожи, но потому что Нехемия вела себя, как принцесса.
Было
Нехемия ответила ему поверхностным кивком, столько уважения, сколько Кавилл заслуживал, учитывая, что он вышел из рабочих крестьян и самостоятельно пробрался наверх.
— Я могу предложить вам подождать в моем кабинете, если вам так будет удобнее, — тихо сказал Кавилл, особенно, когда некоторые женщины возле примерочной стали оборачиваться, чтобы рассмотреть новоприбывших. — Нам осталось не более нескольких минут.
Далее он сделал шаг в сторону, и, в конце концов, отошел прочь — забрать то, что он пытался защитить от них. И Селена, возможно, подыграла бы, если бы Нехемия тоже этого не заметила.
Девушка могла быть из Фенхарру или Эйлуэ, с ее загорелой кожей, но еще там были двойные золотые браслеты — наручники вокруг ее запястий, которые отмечали ее как раба. Золотые, бесцельные наручники, которые были сварены, и никогда не снимались.
— Мы можем пойти куда-нибудь еще, — тихо сказала Селена.
Нехемия просто смотрела на девочку-рабыню, лицо ее было пустым. Девушка была хорошо одета, и выглядела сытой, но наручники, такие ужасно красивые, сверкали в теплом свете…
Теперь женщины смотрели на них, но рабыня не поднимала глаз. Даже не повернулась к ним. Селена потерла свои собственные запястья, оттенок призрачной боли прошел через шрамы, которые указывали, где были когда-то ее собственные кандалы, железные и поцарапанные.
Селена положила руку на локоть Нехемии.
— Мы можем…
— Нет, — сказала Нехемия, смотря в другую от девочки сторону и давая Кавиллу вежливую улыбку, — мы можем подождать. Пожалуйста, возвращайтесь к своей работе, — сказала она ему и присела на диван. Селена медленно села рядом с ней, и Нехемия сверкнула своей яркой улыбкой.
Сегодня они договорились, что когда придут, будут просто наслаждаться собой — Нехемия позволит Селене наряжать ее. Сегодня они были просто двумя обычными, совершенно счастливыми девушками, которые пришли сделать покупки.
Селена улыбнулась ей в ответ.
Так, Кавилл вернулся к своим клиентам, пришла тихо говорящая Марта, чтобы взять их плащи и перчатки, заменив их жасминовым чаем, хрупким печеньем и подборкой сегодняшних газет.
— Такое обслуживание, — сказала Нехемия, когда Марта ускользнула, чтобы помочь Кавиллу снять измерения и помочь с потребностями клиентов. Принцесса бросила взгляд на позолоченные стены, стойки с образцовыми платьями, витрины с драгоценностями, обувь, шляпы и
Селена, которая смотрела, как одна из женщин обсуждает, будет ли четверть дюйма делать ее шею слишком смелой, взглянула на принцессу.
— Если тебе станет легче, он несколько раз отказывался стать королевским портным.
Нехемия подняла ухоженный лоб, золотые украшения, которые она носила, сверкали в свете стеклянных подсвечников в форме лилий.
— Я не имела в виду, что мне… трудно, — сказала Нехемия на общем языке, и никаких следов ее поддельного южного акцента не было.
Акцент, по мнению Селены, был только для того, чтобы обмануть королевский двор, чтобы заставить их думать, что она глупая, и заставить их говорить более свободно, будучи уверенными, что она не сможет их понять. Но Нехемия говорила лучше, чем самые изысканные из них. И она использовала любые знания, которые полчучала, чтобы собрать любые лакомые кусочки маневрирования, которые могли бы помочь тяжелому положению ее порабощенных людей.
Именно поэтому они отправились за покупками, в первую очередь, чтобы найти платья, которые королева Джорджина одобрила бы, которые позволили бы Нехемии уютно пристроиться у королевы и ее внутреннего круга, и посмотреть, сможет ли она помочь Эйлуэ, если расположит к себе жену Короля Адарлана.
— Давай просто наслаждаться, — сказала Селена, делая большой глоток жасминового чая, почти застонав от его чистого совершенства, а затем поправила складки платья цвета утреннего зеленого леса. Платья, которое было сделано в этом самом магазине — и она убедилась, что Кавилл это заметил.
Пять других клиентов бросили лишь несколько любопытных взглядов, прежде чем они, наконец, покинули магазин, полностью покрытые мехом, в перчатках и со стонами о бесконечной зиме. Рабыня ни разу не подняла глаза, и Селена могла поклясться, что рука Нехемии дернулась, когда она прошла мимо, как будто принцесса думала добраться до девушки, но после решила этого лучше не делать.
Когда они, наконец, ушли, Марта закрыла занавески на переднем окне, зажгла еще несколько подсвечников и сопроводила их к шелковым диванам перед гардеробной. Сам Кавилл достал им еще одну богато украшенную банку с жасминовым чаем, а затем пополнил обе чашки.
После того, как Селена объяснила, что Нехемии нужно по крайней мере четыре платья — два из них для балов, и чтобы все подходили к Королевскому Двору Адарлана — Кавилл скрестил руки за спиной и стал измерять шагами комнату, попутно осведомляясь о цветах и тканях, которые Нехемия предпочитала или ненавидела, об ее отношении к низким или высоким вырезам, насколько она была подвижна, снова и снова, пока Селена не начала задаваться вопросом, хватит ли Нехемии.
Но принцесса просто улыбнулась стройному мужчине, отвечая ему с немного туманным, нерешительным акцентом, который она использовала при всех, кроме Селены. И затем она терпеливо сидела на показе Кавиллом и Мартой цветов, тканей, бисероплетения и кроя. Только когда Кавилл и Марта вошли в заднюю, чтобы получить образец синего бального платья, как на витрине, принцесса слегка раздражалась.