Убийца истин
Шрифт:
Я повернула голову и хотела было ответить ей, но в дверях камеры появились трое охранников.
— Это она, — сказала женщина, ее светлые волосы были коротко подстрижены, а глаза ярко-голубые. — Джианна Бьянки, пойдем с нами.
Пия встала.
— Куда вы ее ведете?
— Сядь, — прошипел коренастый коротышка между прутьями решетки.
Страх на ее лице, когда она снова села, потряс меня. Что они с ней сделали? И что еще важнее, зачем я им понадобилась?
Другой парень, с руками больше моих бедер,
— Ладно, — сказала я. — Не нужно быть таким грубым. Я уже иду.
Они привели меня в помещение, похожее на комнату для допросов, и усадили на единственный стул. Коренастый мужчина приковал мои руки к креслу.
— Это может быть легко или трудно, — сказала женщина. — Это твой выбор. Итак, где Чиаве?
— Думаю, это будет нелегко, — сказала я, изображая храбрость и в то же время полный ужас.
Кулак женщины врезался мне в щеку. Взрыв боли сотряс мою челюсть, и я закричала, когда слезы обожгли мои глаза.
— Чиаве, — прорычала она.
Еще один удар кулаком в щеку.
И еще один приступ боли.
Вспышки света зажгли мое зрение. Я глубоко вздохнула.
Как я могу оставаться сильной? Я не могу этого сделать.
Я хотела сдаться. Сказать им, где были Чиаве. Что угодно, лишь бы она не ударила меня снова.
Я слишком слаба.
Джиа, ты можешь это сделать. Оставь свое тело. Иди ко мне.
— Ник?
Женщина оглянулась назад.
— Кого ты видишь? Призрака?
Я закрыла глаза, ожидая следующего удара. Трава под ногами казалась настоящей, лицо грело солнце. Я открыла глаза и села. Я была на прекрасном лугу. Но я была не одна. Ник, с той глупой улыбкой на лице, когда он только что сыграл со мной большую шутку, и я попалась на эту удочку в тысячный раз.
Но это была не шутка. Это была настоящая жизнь, и его там не было. Он жил где-то в кошмаре, точно так же, как и я.
— Конечно, тебе придется положить конец прекрасному сну, — сказал он, ухмыляясь.
— Хотела бы я, чтобы ты был настоящим. — Я начала собирать полевые цветы, потому что это то, что ты делаешь во сне.
— Что ты собираешься с ними делать? — спросил Ник. — Сделаешь корону?
Я повернулась к нему спиной.
— Возможно. А тебе-то какое дело?
Когда я оглянулась, его уже не было.
Я встала и уронила цветы.
— Ник? Возвращайся обратно. Не оставляй меня.
Темные тучи пронеслись над головой, и я упала на траву. Я вздрогнула.
— Джиа?
Девичий голос?
Что-то шершавое повисло у меня на плече. Пахло пылью и немного плесенью. Мокрая тряпка вытерла мне щеку. Я открыла глаза, но левый не открывался полностью.
— Животные, — сказала Пия. — Они действительно причинили тебе боль.
— Я им что-нибудь сказала? — мой голос звучал напряженно и хрипло.
Стук сапог разносился по коридору
— Джианна, — раздался из окна знакомый мне мужской голос.
— Чего ты хочешь? — спросила Пия.
— Открой дверь, — приказал чей-то голос.
Антонио? Страж Ватикана должен был быть там, чтобы вытащить меня. Если бы мне не было так больно, мое настроение поднялось бы.
Дверь открылась, и он вошел.
— Ложись на койку, — приказал он Пие. Он наклонился ко мне и убрал волосы с лица. — Что они с тобой сделали? Это твоя вина, — сказал он кому-то позади себя.
Он провел пальцами по своим темным вьющимся волосам. Его большой нос теперь был искривлен. Я подумала, не сломал ли он его, когда выпал из книги врат после нападения. Это было, когда мы с Ником искали Чиаве.
— Уйди с дороги, — сказал Арик.
Антонио выпрямился и отошел в сторону.
Арик присел на корточки. Единственный глаз, который я смогла открыть, встретился с его взглядом. На его глазах выступили слезы.
— Мне так жаль, Джиа. — Он покачал головой, пытаясь собраться с мыслями, и посмотрел на Антонио. — Это сделали твои охранники. Если кто-нибудь снова прикоснется к ней, я убью его.
— Это не мои охранники, — сказал Антонио. — Они принадлежат Совету Чародеев, и мы должны вытащить ее отсюда.
— Время вышло, — прорычал охранник.
Арик откинул мои волосы назад и наклонился к моему уху.
— Они больше не причинят тебе вреда. Я вытащу тебя отсюда.
Охранник загремел ключами.
— Я сказал, время вышло.
Арик встал и вышел из камеры.
— Немедленно пошлите к ней целителя.
Антонио бросился за ним.
— Арик, они снова причинят ей боль. Мы должны вытащить ее отсюда.
Охранник захлопнул дверь и запер ее.
— Что ты с ней сделал? — крикнул дядя Филип из своей камеры.
— Заткнись, ты, — сказал охранник.
— Арик, вернись, — взмолился дядя Филип. — Послушай меня. Они ее изувечат. Ты не можешь оставить ее здесь.
— Они не причинят ей вреда, — голос Арика звучал еще дальше.
Раздался грохот, как будто дядя Филип пнул дверь.
— Джиа, с тобой все в порядке?
Пия направилась к двери.
— Ее сильно избили, но она говорит.
— Спасибо, — сказал он, как будто потерпев поражение.
Она вернулась ко мне и продолжала умывать мое лицо тем небольшим количеством воды, которое у нее было.
— Я не могу поверить, что Арик позволил им сделать это.
Во рту у меня пересохло.
— Воды?
Она положила тряпку, взяла металлическую чашку и поднесла ее к моему рту. Я вздрогнула, когда та коснулась потрескавшейся губы.
— Прости, что я не могу создать свой водяной шар. Эта штука не самая лучшая, но она мокрая.