Убийца пришёл первым
Шрифт:
— И почему ты решил рассказать мне это только сейчас? — спросил он, наконец, и я поразился тому, сколько боли и отчаяния прозвучало в его голосе. — Всё это время ты меня подозревал?
— Да не в этом дело, дружище, — невольно покривил я душой, сильным щелчком сбивая пепел с сигареты. — Просто я не был ни в чём уверен, понимаешь? У меня до сих пор каша в голове, именно поэтому я и хочу с тобой поговорить… И, кстати… у тебя ведь на мой счёт тоже были сомнения?
— Были, — не без усилия выдавил Николя. — И не только на твой… А теперь, после того, что
— Ну, успокойся, успокойся, — я ободряюще положил руку ему на плечо. — Ты же сам в это не веришь, перестань зря себя накручивать…
— А чему я должен верить? — с тоской спросил Николя, обхватив голову руками. — О каждом из нашей компании мы думаем, что это не он, как же, такой классный парень или такая классная девчонка не могли это сделать… Но ведь кто-то это сделал, Себастьен! Кто-то это сделал!
— Тот, кому было что скрывать, — уточнил я. — Подумай, может, ты что знаешь? Мне-то вообще ничего путного в голову не приходит…
— Ничего я не знаю, — Николя невесело усмехнулся. — Если бы знал, может, лежал бы сейчас в морге рядом с Оливье…
Мы оба замолчали, да и действительно — что тут сказать? Пытаться вот так, заочно, влезть в душу к каждому из нашей компании — всё равно что пытаться пробить лбом стену. Уж если даже Николя не уверен в своей Элен, которая для него — свет в окошке, то что говорить об остальных! И моя Лали… Да, она не выносит вида крови и даже рыбу разделывать до дрожи не любит, но кто знает, на что она может быть способна, если ей вдруг понадобится скрыть что-то ужасное?! Между прочим, от меня в первую очередь скрыть…
Или Николя, который с потерянным видом сидит передо мной… Если судить совсем уж беспристрастно, то обладателем роковой тайны может оказаться именно он, почему бы и нет? Правда, нужно быть хорошим актёром, чтобы так сыграть потрясение — ведь это Николя нашёл труп и переполошил всех нас…
Стоп, оборвал я себя уже в который раз за день. Если так рассуждать, то проще пойти и удавиться; должен же я хоть кому-то верить, чёрт побери! И не обманывай сам себя, Себастьен, вот как раз Николя-то ты и веришь, иначе бы не стал ему всё это рассказывать. Но и без того приходится признать, что наше любительское расследование всё-таки зашло в тупик — права была Мануэла, ох, как права, когда советовала уповать на полицию!
В дверном проёме неожиданно мелькнула чья-то тень; подняв голову, я увидел Элен. Она стояла на пороге, зябко кутаясь в рубашку Николя, и с тревогой смотрела на нас, затем осторожно спросила:
— Мальчики, у вас всё в порядке?
— Господи, Элен, мы всё-таки вытащили тебя из постели! — покаянным голос произнёс я, разворачиваясь к ней. — Извини, я не собирался надолго воровать твоего Николя…
— Ну, чего уж там, — неожиданно апатично махнул рукой мой друг. — Присаживайся, любимая… Может быть, ты знаешь ответ на вопрос, который мучает нас с Себом.
— Нико… —
Но Элен моментально ухватилась за слова мужа, и её большие карие глаза распахнулись ещё шире; теперь в них сквозила не только тревога, но и извечное женское любопытство.
— Какой вопрос, Николя? — негромко спросила она, не двигаясь с места. — Что это вы тут обсуждаете среди ночи?
— Да так, ничего особенного, — я всё ещё пытался спустить разговор на тормозах. — Сама подумай, что мы тут можем обсуждать после всего того, что случилось…
Однако Николя, когда на него накатывало, становился упрям, как мул.
— Мы обсуждаем одну очень интересную вещь, — медленно проговорил он, подняв, наконец-то, хмурый взгляд на жену. — Оказывается, в нашей компании завелась тёмная лошадка — кое-кто, благополучно утаивший от всех нас некие детали своего прошлого… а может, и настоящего. Ты случайно не знаешь, дорогая, кто бы это мог быть?
Тон Николя мне решительно не понравился, но Элен, к счастью, не заметила — или не захотела заметить — подозрений, звучавших в его голосе.
— Какие детали? — спросила она с недоумением, почти жалобно. — О чём ты? Я ничего не понимаю… Вы узнали что-то новое, да?..
Вопросы сыпались из Элен один за другим, и я увидел, что она сейчас вот-вот расплачется — и от волнений, пережитых за день, и от нервного напряжения, и от странных намёков своего любимого Николя. Резко поднявшись со стула, я усадил Элен на своё место и легонько стиснул её плечо:
— Успокойся, что ты? У нас тут действительно появились… новые факты, но всё это пока настолько сомнительно, что не хотелось бы лишний раз всех накручивать.
— Но я всё равно ничего не понимаю, — настойчиво повторила Элен. — При чём тут секреты из прошлого? Что, Оливье убили из-за каких-то старых дел?
Я лишь вздохнул — при всей своей внешней мягкости и хрупкости наша подруга отличалась завидным упрямством, и в этом смысле они с Николя друг друга стоили. Уж коль Элен захочет получить ответ на какой-то вопрос, она не успокоится, пока не достигнет цели.
Пришлось рассказать ей всю предысторию — правда, на этот раз я изложил только суть, опустив почти все детали; не стал я, естественно, говорить и о том, что на подозрении в первую очередь — три наших парочки, в том числе и она сама.
— Ну вот мы с Николя и пытались вспомнить, не слышал ли кто из нас когда-нибудь чего-нибудь эдакого… — туманно закончил я. — Ты видишь, Элен, одни сплошные предположения и домыслы, ничего определённого, так что напрасно ты разволновалась.
— А сама-то ты не догадываешься, кого мог иметь в виду Оливье? — не отставал Николя, которому явно не терпелось расставить все точки над i.-Помню, когда мы учились, к тебе все ходили как на исповедь…