Убийца в тени сосны
Шрифт:
— Вроде, парень неплохой, — говорил он, задумчиво водя ложкой в тарелке с гороховым супом, — но, в то же время, себе на уме.
— Мутный, что ли? — спросила сестра.
Павел пожал плечами.
— Да не сказать, чтобы мутный. Просто странно, что его из Белого города перевели. Это, вроде как, понижение считается. Для парней из его рода, в смысле. И он не рассказывает о себе почти ничего. В том числе, с какого перепуга у нас оказался.
— Да, так и есть, — кивнула Лена. Она обедала с нами. — Руслан же царских кровей. Там, конечно, десятая вода на киселе, и всё же. Наверное, чем-нибудь провинился перед родаками, вот его и наказали. Поэтому и темнит. Думаю, его скоро заберут обратно.
— Да, вряд ли Голицын у нас задержится, — кивнула Глафира, уплетая пирожок с повидлом. — Будет паинькой и через месяц свалит. Я думаю, его лишили участия в школьном турнире. В смысле — у нас-то он может поучаствовать, но это, типа, не так престижно, как в Белом городе. Хотя на самом деле, всё зависит от соперников, так-то.
Мои соседи по столу принялись бурно обсуждать, какой турнир лучше. Я же задумался о новичке.
— А чей он сын? — спросил я спустя несколько минут, когда дебаты поутихли.
— Кто? — не въехал сразу Артём.
— Голицын этот.
— Не знаю, — ответил Павел, которому мой вопрос и адресовался. — Говорю ж: человек себе на уме. Типа, интроверт. Неразговорчивый. Могу у отца узнать. Думаю, он в курсе.
— Спроси, — сказал я. — Любопытно.
Обсуждение грядущего турнира возобновилось. Я слушал невнимательно: меня куда больше интересовал Голицын, по какой-то неведомой причине переведённый в нашу школу. Не по мою ли скромную душу? Если да, то это скоро выяснится. Как говорится, шило в мешке не утаишь. Парень себя проявит, и тогда уже можно будет делать выводы, зачем он здесь. Более или менее.
— Коля, ты уже подал заявку на участие? — отвлекла меня от размышлений Глафира. — Я — да! — гордо добавила она. — Думаю занять минимум призовое место!
— Нет, ещё не подавал.
— Смотри, до окончания приёма всего три дня! Не пролети. Ты же собираешься участвовать?
Я пожал плечами.
— По правде сказать, не уверен. Зачем мне это?
Все уставились на меня, как на чудо света.
— В смысле — зачем?! — проговорила Аня. — Это же самое престижное школьное состязание! Всякие там футболы и баскетболы даже рядом не стояли!
— Да, Коль, ты чего?! — присоединилась Каминская. — Конечно, ты должен поучаствовать. Наверняка покажешь отличные результаты. Уж не знаю, победишь ли, — она подмигнула, — но паре десятков слабаков точно наваляешь.
— Только слабаков? — прищурился я.
— Ой, я не это имела в виду! — всполошилась моя невеста. — Я хотела сказать, что против тебя почти любой — слабак! — она заискивающе улыбнулась.
— Тогда ладно. А то я уж было решил, что ты в меня не веришь.
— Как у тебя, кстати, с фехтованием? — спросил Павел. — Подтянул? Или вспомнил?
Я пожал плечами.
— Вроде, более-менее.
— Бой на саблях или мечах входит в турнир, — заметил Артём. — Причём допускаются только длинные клинки.
— Знаю. Я работаю над этим.
— Может, ты из-за фехтования не уверен, стоит ли участвовать? — спросила Аня. — Так можно в других соревнованиях очки набрать.
Я не знал, как объяснить этим детям, что мне, в принципе, не интересно никому ничего доказывать и бороться за позолоченный жестяной кубок. Они бы и не поняли. Вся школа гудела, как потревоженный муравейник, из-за этого турнира. Как же — главное событие года!
А у меня вот имелись дела поважнее. Но, кажется, участвовать придётся. Раз этому состязанию придаётся среди аристократов такое значение, нужно хорошо себя показать. Это важно для репутации. Никто не должен иметь повод сказать, что маркиз Скуратов струсил.
— Ладно, уговорили, — кивнул я. — Подам заявку.
— Отлично! — обрадовалась Каминская. — Я знала, что ты не устоишь! Встретимся на поле боя, — добавила она, хищно улыбнувшись. — Поддаваться не стану, имей в виду!
— И не надо. Отделаю тебя на законных основаниях.
Глаша усмехнулась.
— Я оставлю тебе второе место, так и быть.
На турнире не делалось разницы между мальчиками и девочками — все должны были биться на равных условиях. Считалось, что физическая форма для мага вторична, и даже самый слабый чародей должен стараться одолеть более сильного противника. В принципе, справедливо. Гули ведь не щадят никого, им плевать, кто перед ними — женщина, старик или ребёнок.
— Я сегодня после уроков пойду подавать заявку, — сказал Артём. — Хочешь со мной?
Я кивнул.
— Почему бы и нет? Главное, чтобы большой очереди не было.
— Не будет. Все стараются успеть во время перемен, поэтому к нашему приходу желающих останется немного.
— Так вот, почему в столовке так мало людей.
Артём кивнул.
— Ну, да. Все со звонком ломятся в учительскую. Кстати, нам пора закругляться: скоро на урок.
Все тут же замолчали и принялись спешно поглощать остатки пищи.
После уроков мы с Елагиным отправились в учительскую. Перед ней толпились желающие подать заявку на участие в турнире. К моему облегчению, их оказалось немного — человек десять. Артём был прав: большинство постаралось сбегать во время перемен. Некоторые даже пожертвовали ради этого обедом.
Пока мы стояли в очереди, подошло ещё человек пятнадцать. К турниру допускались только старшеклассники, а то бы тут вообще столпотворение было.
— Смотри! — шепнул мне Артём, указывая куда-то глазами.
Взглянув вправо, я увидел незнакомого парня. Он шёл один, неся рюкзак в опущенной руке. Высокий, худой, с растрёпанными белыми волосами. При этом видно, что спортсмен, и осанка хорошая. Наверняка быстрый.
— Голицын? — спросил я.
— Думаю, да, — ответил Артём. — Судя по цвету волос.